Более яркие цвета приглушались из-за угла расположения тела, в особенности головы и плеч. Лицо почти ничком лежало на цементе, и поэтому пока мы не обошли ряд каяков, я не понимала, как много света исходило от него.

Тело по большей части было покрыто насквозь промокшей чёрной тканью.

На ногах, похоже, надето нечто вроде армейских ботинок.

Те более светлые участки открытой кожи, которые я заметила ранее, находились преимущественно на верхней части его туловища: лицо, шея сзади, ладони, а также две толстых и очень мускулистых с виду руки. Его торс покрывала лишь чёрная футболка, похожая на те, что члены команды Блэка носили в качестве повседневной униформы.

Он действительно выглядел так, будто мог быть одним из людей Блэка.

Он походил на солдата.

Ну, или на армейского подрядчика.

Он походил на «морского котика», утонувшего во время какой-то боевой операции.

Подойдя ближе, я увидела, о чём говорил Кеон, когда сказал, что тело «что-то делает». Я предположила, что он имел в виду огоньки, мигавшие в той технике, которая была надета на трупе, но и само тело не оставалось абсолютно неподвижным. Вдобавок к этим странным бледно-голубым и бледно-зелёным огонькам, тело вздрагивало, вибрировало и дёргалось на цементном полу.

Чем дольше я смотрела, тем сильнее он дёргался и вибрировал.

Эти зловещие призрачные огоньки продолжали мигать и тускло скользить по тому участку пола, явно исходя от чего-то на его лице, но я по-прежнему не могла различить гарнитуру.

И тем не менее, буквально всё в нём кричало, указывая на органические технологии.

Я никогда не видела, чтобы обычные технологии могли проецировать такие изображения, создавая фактически полноценный экран компьютера для носителя гарнитуры.

Конечно, гарнитуры, которые носила команда Блэка, могли делать такое, но этот парень — не один из наших.

Если так, то я его не знала.

«Мог ли он быть видящим? — пробормотала я в сознании Блэка, взглянув на него. — Одним из людей Чарльза?»

Блэк тоже хмуро смотрел на тело.

«Я так не думаю, — послал он. — Я думаю, он человек».

Я покосилась на него, нахмурившись. «Откуда ты знаешь?»

Блэк бросил на меня беглый взгляд искоса.

«Я чувствую его запах, — признался он после небольшой паузы. Прежде чем я успела ответить или хоть взглянуть на него, он добавил: — Не спрашивай. Это какая-то новая штука, док».

«Новая? — послала я. — В смысле новая с тех пор как…»

«Да, — послал он, перебив меня. — С тех самых пор».

Я нахмурилась, пытаясь встроить это все в общую картину.

«То есть, он… пахнет человеком. Для тебя».

«Да, — Блэк слегка нахмурился. — Gaos. Это не настолько странно. Я не превратился в вампира или ещё что. У меня всегда было причудливое обоняние. Я тебе это говорил. Просто… теперь это сильнее. Я могу почуять намного больше».

Я кивнула, всё ещё слегка хмурясь.

Он правда говорил мне об этом.

И всё же это совершенно новый уровень «причудливого обоняния», если он мог отличить расовую принадлежность видящего или человека чисто по запаху, да ещё и с расстояния трёх метров.

Воцарилось молчание, во время которого мы с Блэком лишь смотрели на тело.

Затем Блэк опять покосился на меня.

У меня определённо сложилось впечатление, что он смущается того, как он поведал об этой перемене обоняния. Однако когда я посмотрела на него в ответ, на его лице ничего не отразилось.

Не нарушая молчания, Блэк пошёл к телу, двигаясь бесшумно, как кот. Только тогда я осознала, что он оставался босым. На нём не было даже тонких кожаных сандалий, как у меня. Он пришёл сюда, одетый лишь в облегающие чёрные плавки, солнцезащитные очки и ничего больше.

За несколько широких шагов он очутился сбоку трупа.

Плавно присев на корточки, Блэк склонил голову набок, и я не в первый раз задалась вопросом — неужели только я замечала, как странно он двигается? Если уж на то пошло, теперь он двигался ещё более странно. Я-то к этому привыкла, конечно, но я невольно напрягалась, когда он выходил из своей «человеческой роли» в присутствии посторонних.

Я наблюдала, как он пристально смотрит на тело. Он потянулся к подбородку трупа и слегка повернул его голову к себе. Те голубые и зелёные огоньки сделались ярче, освещая и лицо Блэка, и лицо трупа.

Я впервые заметила, что Блэк снял свои солнцезащитные очки. Его золотистые радужки до странного ярко светились в голубом свете и казались почти серебристыми.


Он всматривался в лицо мужчины, нахмурившись.

Затем он поднёс руку к этому лицу.

Я в неверии смотрела, как Блэк, похоже, начал тыкать в глаз трупа.

«Эй, — резко произнесла я в его сознании. — Не делай этого».

Он остановился, подняв взгляд.

«Почему нет?»

Я нахмурилась. «Потому что это отвратительно?»

Блэк сверкнул улыбкой, и его зубы блеснули в голубом свете.

«Я помою руки, док, — послал он. — Обещаю. В любом случае, выбора нет. Почему-то я не подумал захватить с собой из номера перчатки для места преступления…»

«…и это тоже, — послала я, перебив его и скрестив руки на груди. — Место преступления, Блэк. Помнишь? Тебе же миллион раз говорили. Энджел или…»

Я сама себя оборвала.

«…или Энджел оторвала бы тебе голову за то, что ты делаешь прямо сейчас, — продолжила я, сумев проскочить имя Ника и почти не споткнуться. — Ты не должен его трогать. И ты определённо не должен трогать его голыми руками. Ты не имеешь ни малейшего представления о том, как он умер. У него могло иметься какое-то заболевание, чёрт подери. Его могли отравить».

В этот раз Блэк мне не ответил.

Если он и заметил, как я споткнулась на имени Ника, это не отразилось на его лице.

Продолжая легонько тыкать одним пальцем в глаз трупа (похоже, прямо в центр его зрачка), он нахмурился, как будто что-то в глазном яблоке не давало ему покоя.

Мне пришлось прикусить язык, наблюдая, как он делает это.

Я также скрестила руки на груди, стараясь не кривить лицо в гримасе.

Мне потребовалась большая часть моей и без того потрёпанной силы воли, чтобы не отбросить его руку в сторону.

Как минимум, мне хотелось хорошенько наорать на него.

Наконец, Блэк перестал тыкать пальцем в мёртвое тело, но так и не отвёл взгляда от того, что он там разглядывал в глазу трупа солдата.

— Док? — позвал он. — Мне нужно, чтобы ты на это взглянула.

Я нахмурилась.

После секундного колебания я подошла к нему, шлёпая кожаными сандалиями по бетонному полу. Прозвучало это до странного громко по сравнению с тем, как тихо Блэк пересёк то же расстояние.

— Я не стану в него тыкать, — пробормотала я себе под нос.

— Тебе не придётся ни во что тыкать. Обещаю.

Я взглянула на Кеона и Фурнье, вспомнив, что они наблюдают и слушают это всё. Они по-прежнему держались на безопасном расстоянии, стоя сразу за рядом каяков. Они переговаривались меж собой тихими голосами и почти не обращали внимания на нас. Я видела, как Кеон бурно жестикулировал, явно пребывая в расстроенных чувствах.

Они говорили слишком тихо, и я не могла различить что-то конкретное.

Я подумывала прочесть их, но вместо этого наблюдала.

Фурнье явно не нравилось то, что говорил Кеон.

Кеон заметил, что я смотрю на них и умолк. Фурнье проследил за его взглядом, и они оба уставились на меня. Белки их глаз странно выделялись в тусклом освещении.

«Это не по поводу нас, док», — сказал мне Блэк.

Я посмотрела на него.

Он наградил меня выразительным взглядом. «Тебе не нужно беспокоиться. Они шепчутся не о том, что твой чудаковатый пришелец-муж тыкает в трупы пальцем как придурок… по крайней мере, пока что не об этом».

Я подавила желание щёлкнуть языком.

Затем я подавила желание рассмеяться.

«Так что тогда? — послала я. — Из-за чего они психуют?»

Блэк бросил на меня очередной беглый взгляд.

«Кеон хочет вызвать копов, — послал он будничным тоном. — Он беспокоится, как бы у них не возникло проблем из-за того, что они перенесли тело. Он беспокоится, что его обвинят в сокрытии улик. Фурнье твердит, что он защитит его, что Яррик защитит его, но Кеон не верит… и я не могу его винить. Это Фурнье настаивает на том, чтобы хранить всё в секрете, а не Яррик. Фурнье боится потерять гостей, если это просочится наружу».