– Иди-ка сюда. – Она подошла, и он усадил ее себе на колени. – У меня для тебя кое-что есть. – Сказав это, он вытащил из кармана маленькую коробочку. Пораженная, Мэл не произнесла ни слова. Это определенно была шкатулка для кольца. – Я не знаю, насколько практично это будет смотреться в таком месте, как Вирджин-Ривер. Возможно, кому-то это покажется слегка вычурным. Но я ничего не мог с собой поделать. Я готов для тебя луну с неба сорвать – но это, как мне кажется, точно должно сработать.

Она открыла коробку и увидела внутри кольцо с бриллиантом, настолько красивое, что у нее на глаза навернулись слезы. Это было широкое золотое кольцо с тремя крупными бриллиантами; стильное и сдержанное, но очень дорогое на вид.

– Джек, о чем ты думал?! Какая красота! До чего бриллианты огромные!

– Я понимаю, что ты не сможешь часто его носить, учитывая специфику твоей работы. Поэтому на тот случай, если тебе не понравится дизайн…

– Ты смеешься? Это великолепно!

– …я заказал браслет в таком же стиле, но без бриллиантов. Тебя это устроит?

– Это будет идеально. Где ты нашел такую красивую вещь?

– Уж точно не в ювелирном магазине Вирджин-Ривер. Пришлось проехаться на побережье. Оно тебе точно нравится?

Мэл обвила его руками за шею.

– Ты подарил мне ребенка! – воскликнула она. – А теперь еще такой сюрприз!

– Положим, про ребенка я не знал, – ухмыльнулся он. – А это я сделал осознанно.

Она рассмеялась:

– Люди посчитают, что мы вконец зазнались.

– Мэл, я купил его недавно. Когда впервые предположил, что ты беременна. Наверное, даже раньше, чем ты сама об этом догадалась. Даже если бы выяснилось, что это не так, я уже принял решение. Эта идея – предложить тебе выйти за меня замуж, чтобы жить вместе… Я сделал это не под давлением обстоятельств. Нет, это именно то, чего я хочу.

– Боже, как это могло случиться?

– Меня это совершенно не волнует, – покачал головой он.

На следующий день Джек поехал вместе с Мэл, чтобы помочь ей забрать Дока и отвезти домой. Там она уложила старого доктора в постель, и впоследствии он проявил себя крайне надоедливым пациентом; впрочем, все указывало на то, что вскоре он полностью поправится и вернется к своему прежнему графику работы. Возможно, когда Мэл и Джеку нужно будет уехать на пару дней в Сакраменто, принимать пациентов у него не получится, но он вполне сможет позаботиться о себе.

Между тем, несмотря на кучу свалившихся на Мэл обязанностей (управление клиникой и присмотр за Доком), Джек, Проповедник или Рики продолжали носить ему еду, поэтому она могла позволить себе сбежать в бар на часок-другой, просто чтобы немного развеяться. Спала она теперь на больничной койке через коридор от комнаты Дока. В полном одиночестве.

После нескольких таких ночей Мэл проснулась от какого-то шума на первом этаже. Она сонно села на кровати и прислушалась. Это было странно, но вполне вероятно, что кто-то мог стучаться в дверь доктора в нерабочее время, поэтому Мэл повернулась и посмотрела на часы. Стрелки показывали час ночи, а это означало, что произошло нечто чрезвычайное, поэтому она принялась натягивать халат, мысленно составляя план действий на тот случай, если ей придется ехать по вызову. Джек мог сменить ее, чтобы присмотреть за Доком – либо, возможно, поехать вместе с ней, оставив Дока спать до утра одного.

Она вспомнила о той, чуть было не ставшей смертельной, аварии с грузовиком, которая случилась здесь несколько лет назад, и слегка разволновалась: «Что, если я сама не справлюсь? Кому тогда звонить?».

Когда Мэл открыла входную дверь, там никого не оказалось. Затем снова раздался стук, и она поняла, что кем бы ни был незваный гость, он подошел к задней двери дома, ведущей на кухню. Посмотрев через стекло, она разглядела лицо человека из лесного лагеря. Кальвин. Если он собирается отвезти ее в лагерь, она точно туда не поедет. Придется его отшить. Если же он пришел выпрашивать наркотики, подумала Мэл, тогда, вероятно, придется позвонить Джеку.

Она открыла дверь, с ее губ уже готовы были сорваться извинения, когда он неожиданно толкнул ее, ударив тыльной стороной ладони по шее. Она отлетела назад с такой силой, что опрокинула стул, врезалась в столешницу, сбросив с него кофейные чашки, которые сохли в стойке для посуды, и рухнула на пол. Из его рта извергалось рычание, глаза остекленели, а в руке сверкал большой охотничий нож. Она закричала, но этот крик быстро оборвался, стоило ему схватить ее за волосы и приставить нож к горлу.

– Наркотики, – коротко бросил он. – Просто дай мне то, что у тебя есть, и после этого я уберусь к чертям собачьим из этих гребаных гор.

– Они там… Мне нужно взять ключ, – сдавленно произнесла Мэл, указывая на шкафчик с лекарствами.

– Забудь об этом, – хмыкнул Кальвин. Продолжая ее держать, он попытался выбить деревянную дверцу. Шкаф трясся и раскачивался; она слышала, как его содержимое внутри трясется и подпрыгивает.

– Не надо! – воскликнула она. – Ты разобьешь флаконы! Тебе нужны наркотики или нет?

Он остановился.

– Где ключ?

– В кабинете.

Он оттащил ее назад, защелкнул замок на двери и приказал:

– Пойдем. Давай-давай. – Обхватив Мэл за талию и приставив нож к горлу, он вывел ее из кухни. У нее не было другого выбора, кроме как провести его в кабинет.

Он держал ее перед собой, словно заложницу, пока они медленно шли по коридору. Когда она открыла ящик, чтобы достать ключ, Кальвин принялся хохотать. Затем схватил ее за руку.

– Я возьму это, – глумливо произнес он, потянув за кольцо.

– Боже, нет! – воскликнула Мэл, отшатнувшись. Однако он с легкостью потянул ее за волосы обратно и помахал ножом прямо перед ее лицом. Она застыла без движения, позволив ему снять кольцо.

Он сунул вещицу в карман и рявкнул:

– Быстрее! Я не могу ждать всю ночь.

– Не трогай меня! – взмолилась она. – Ты получишь все, что хочешь.


Он мерзко хохотнул.

– А что, если я хочу тебя?

Мэл казалось, что ее сейчас стошнит. Она собрала в кулак всю свою храбрость и силу воли в надежде, что это испытание скоро закончится. Но была одна проблема – он собирался ее убить. Она знала, кто он и чем занимается, поэтому внезапно ее осенило: он собирается ее убить. Как только получит то, что ему нужно, сразу перережет ей горло этим самым ножом.

На столе лежали ключи от «Хаммера», что было легко заметить по значку с логотипом и пульту дистанционного управления. Он подобрал их, положил в карман вместе с кольцом и повел ее из кабинета обратно на кухню. По пути он бормотал:

– Чертов мудак толком не платит мне, чтобы я торчал в лесу с Максин и кучкой этих старых бездельников. Но благодаря этому я неплохо приподнимусь. – И он громко расхохотался.

______



Джек скатился с кровати, чтобы ответить на телефонный звонок.

– У Мэл проблемы, – послышался в трубке хриплый голос Дока. – Кто-то пытается проникнуть в заднюю часть дома. Внизу по лестнице. Она там. Я слышал звон разбитого стекла.

Джек тут же уронил трубку и схватил со стула джинсы. Не теряя времени на рубашку с ботинками, он выхватил свой девятимиллиметровый пистолет из кобуры, что висела на крючке в шкафу, проверил, заряжен ли он и есть ли патрон в патроннике, а затем выскочил наружу, чуть не выбив по пути дверь. Он молнией промчался через улицу. Мыслей в голове не было – он действовал автоматически. Его челюсти крепко сжались, виски пульсировали, а в ушах ревел шум взбудораженной крови.

Возле клиники, рядом с внедорожником Дока и «Хаммером» Мэл, стоял чей-то старый пикап. Джек точно знал, кому он принадлежит.

Он заглянул в окно входной двери как раз вовремя, чтобы увидеть, как Кальвин толкает Мэл по направлению к кабинету – они шли со стороны кухни, где находился шкафчик с лекарствами. Пробежав к задней части дома, он заглянул в окно кухонной двери; они продолжали оставаться вне поля его зрения. Затем вновь появились, выйдя из коридора, и Джек пригнулся – но не раньше, чем разглядел, что Кальвин приставил к шее Мэл большой зазубренный нож. Он выжидал, не собираясь давать этому подонку ни малейшей возможности сбежать или причинить какой-либо вред Мэл. Несколько секунд, пока он ждал, когда они вернутся на кухню, показались ему вечностью. Он слышал, как изнутри доносятся звук их шагов и злой голос удерживающего Мэл мужчины.

Они уже почти успели дойти до аптечного шкафа, когда Джек выбил ногой дверь. Сорвавшись с петель, она отлетела к противоположной стене, и он запрыгнул внутрь. Направил дуло пистолета на мужчину, вцепившегося в Мэл. Еле сдерживаясь, он процедил:

– Положи нож. Медленно.

– Не-а, ты дашь мне уйти, а она пойдет со мной для надежности, – осклабился Кальвин.

Ощущая возле шеи острие ножа, Мэл изумленно смотрела на Джека, на месте которого сейчас стоял мужчина, которого раньше ей никогда не доводилось видеть. Одной лишь яростной гримасы на его лице должно было хватить, чтобы напугать удерживающего ее подонка. С голым торсом, босиком, в джинсах без ремня, с пугающе огромными плечами и руками, с большими татуировками на вздувшихся бицепсах – он выглядел как настоящий дикарь. Джек не сводил с них взгляда, его глаза сузились за мушкой пистолета, а стиснутые челюсти подсказали ей, что он собирается действовать. Вопросов не осталось. Он смотрел не на Мэл, а на Кальвина. Для женщины, панически боявшейся оружия, это было странно, но она не испытывала ни малейшего страха. Потому что верила в него. В этот момент она понимала, что он рискнет ради нее своей жизнью, но ни в коем случае не подвергнет ее риску. Ни за что. Если он что-то предпримет, она будет в безопасности. Выражение ее лица сменилось с испуганного на спокойное.

Мишень, на которую нацелился Джек, была меньше четырех дюймов диаметром – левая сторона головы мужчины. Чуть ниже находилась голова Мэл, ее красивое лицо. А еще ниже, возле ее горла, тускло мерцало лезвие ножа. Джек прогнал прочь мрачные мысли – он не собирался ее терять.

– У тебя есть одна секунда.

Краем глаза Джек заметил, что Мэл смотрит в его сторону – за эту долю секунды он прочитал в ее взгляде, что она любит его и безоговорочно доверяет. Затем ее глаза закрылись, а голова чуть-чуть наклонилась вправо.

– Отвали, чувак…

Джек выстрелил, и пуля отбросила Кальвина назад, а нож вылетел из его руки.

Мэл бросилась к Джеку. Он опустил руку с пистолетом, а другой прижал ее к себе. Она с глубоким вздохом прижалась к нему, уткнувшись в его обнаженную грудь, и Джек обнял ее покрепче. Он не сводил глаз с ее обидчика. Тот лежал неподвижно, в голове у него зияла аккуратная круглая дырочка, а вокруг растекалась лужа крови.

Некоторое время они стояли без движения, Мэл пыталась отдышаться, а Джек продолжал наблюдать, оставаясь наготове. Она слегка отстранилась, чтобы взглянуть на него, и вновь поразилась такому непривычному для нее, жестокому и злому выражению его лица.

– Он хотел убить меня, – прошептала она.

Он успокаивающе произнес, не отрывая глаз от мертвого тела:

– Я никогда не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

Позади них послышались шаги, но Джек не стал оборачиваться.

В дверном проеме внезапно появился тяжело дышащий Проповедник; раскинув руки, он оперся на дверной косяк и наклонился внутрь. Заглянув на кухню, он увидел лежащего на полу Кальвина, Мэл в объятиях Джека и самого Джека с пистолетом в опущенной руке. Лицо Проповедника потемнело, его брови нахмурились, а рот скривился. Он прошел на кухню, пнул нож в сторону и наклонился к покойнику. Затем пощупал шею мужчины, проверяя пульс. Бросив через плечо взгляд на Джека, он покачал головой.

– Все в порядке, Джек. Меткий выстрел.

Тот положил пистолет на стол и повернулся к настенному телефону, не выпуская Мэл из объятий. Затем поднял трубку, набрал несколько цифр и коротко произнес:

– Это Джек Шеридан из Вирджин-Ривер. Я звоню из дома Дока Маллинза – я только что убил человека.





Глава 16





Заместителю шерифа Генри Депардо потребовалось больше времени, чтобы доехать до Вирджин-Ривер, чем разобраться в том, что Джек действовал, защищая Мэл, поскольку ее жизнь находилась в опасности. Тем не менее второй звонок в ту ночь Джек сделал Джиму Посту, мужу Джун Хадсон. Его опыт работы в правоохранительных органах мог сильно пригодиться. Джим примчался к ним еще быстрее, чем Генри. В ту ночь Джек узнал, что Джим, оказывается, бывший агент УБН[55], который до выхода на пенсию работал в здешних краях.

– Нам стоит взглянуть на лагерь Кальвина, – предложил Джим. – Если это всего лишь небольшое скопище бродяг, я не вижу никаких проблем. Но интуиция мне подсказывает, что этим дело может не ограничиться. Если да, то мы должны будем сообщить шерифу.