– Кристина Сергеевна, прошу прощения за ранний звонок. Капитан Соболев, помните меня? Ничего не случилось, с вами хочет поговорить ваш брат.

С этими словами он приложил смартфон к уху Влада и тихо добавил:

– У меня остался ее номер с прошлого расследования.

Влад перехватил аппарат и прижал его к уху плотнее.

– Что случилось? – послышался в динамике взволнованный и немного сонный голос Кристины. – Влад? Что с тобой?

– Тина… Прости, очень срочный вопрос, – тяжело дыша и с усилием фокусируясь, заговорил Влад. – Олег с тобой? Он был дома этой ночью?

– Господи… – выдохнула Кристина. – Нет его! У бабы своей, наверное, опять. Сказал, что с Артемом в офисе задерживается и ночевать не приедет. И не приехал. Тебе-то что до этого? И почему сейчас?

– Потом, – отрезал Влад и вернул смартфон Соболеву, давая ему самому сбросить звонок. После чего тихо, но уверенно добавил: – Я знаю, кто ваш убийца. Это Олег, муж моей сестры.

– Что?.. – растерянно переспросил Велесов. – Как это?

– С чего ты?.. – начал было Соболев, но Влад раздраженно перебил:

– Он был там! В Озерках! Двадцать третьего апреля тринадцатого года! Был в гостинице, когда мы с Надеждой туда приехали. И он был в том подвале… Он ударил меня, и я вырубился. А потом пришел в себя в уже разбитой машине на обочине трассы, и он был надо мной. Он не спас меня тогда, он хотел оставить меня в машине… Как будто я попал в аварию… И он был здесь несколько минут назад. Я чувствую мерзкий запах его парфюма. Он не ночевал дома, и это не в первый раз. Тина думает, у него любовница, но это не так. Он убивает людей! И сейчас он, возможно, едет домой к моей сестре! Вы собираетесь остановить его или нет?



6 февраля 2017 года, 12:20

«И все-таки чутье не подвело», – мрачно подумал Соболев, глядя на экран монитора.

В допросную комнату он в этот раз не пошел, давая Велесову возможность самому провести разговор с новым подозреваемым. Голова соображала все хуже, а допустить ошибку не хотелось. К тому же Соболев очень странно чувствовал бы себя, сидя лицом к лицу с мужем своей любовницы. Смотреть в слепые глаза ее брата было проще.

Олега Назарова задержали еще до того, как он успел въехать в Москву: остановили на посту ДПС. Он послушно остановился, видимо, не ожидая подвоха и предполагая, что дело в превышении скорости. Попытался решить вопрос деньгами и занервничал только тогда, когда его попросили открыть багажник. Однако деваться в тот момент было уже некуда.

В багажнике обнаружился испачканный в крови топор с длинной ручкой и широким лезвием, а также свободная черная накидка с капюшоном и красной подкладкой. Этого было вполне достаточно для задержания.

И вот теперь он сидел в допросной комнате вместе со срочно вызванным адвокатом, без которого Назаров говорить категорически отказался. Что ж, это дало Велесову время подготовиться.

– Вы переговорили со своим клиентом? – поинтересовался следователь, садясь напротив парочки.

Соболев, наблюдавший за происходящим через камеры, установленные в допросной, отметил про себя, что Велесов выглядит очень уверенно и непривычно внушительно, несмотря на худобу и моложавость, из-за которых обычно кажется совсем пацаном.

– Да, – ответил адвокат сдержанно и как будто самую малость недовольно, из чего можно было сделать вывод, что клиент не особо прислушался к его советам. – Чистосердечного не будет.

– Учитывая, что в багажнике вашего клиента было найдено орудие убийства, оно нам не очень-то и нужно, – улыбнулся Велесов.

– Там не будет моих отпечатков, – нагло ухмыляясь, заявил Назаров. – Мне все это подбросили.

– Вы, безусловно, могли орудовать топором в перчатках, – согласился Велесов спокойно. – Поэтому мы и забрали на экспертизу ваше пальто. На нем уже обнаружены капли крови, и, полагаю, анализ подтвердит, что она совпадает с кровью убитого. Очень трудно рубить на части еще живого человека так, чтобы на тебя при этом ничего не попало. Даже если поверх пальто у тебя надет защитный балахон.

Мерзкая улыбочка сползла с лица Назарова, губы сжались в тонкую полоску. Велесов что-то пометил в своих записях и задал следующий вопрос:

– Откуда и куда вы ехали в столь ранний час?

– Я ездил по делам.

– По каким именно?

– Делам холдинга.

– Конкретнее, пожалуйста.

– Это коммерческая тайна.

Соболев видел, как адвокат на мгновение прикрыл глаза в тщательно скрываемом раздражении, и усмехнулся.

– Вы не можете ссылаться на нее в данном случае, – заметил Велесов.

– Мой клиент имеет право не свидетельствовать против себя, – вклинился адвокат. – И не отвечать на вопрос, если считает, что ответ может ему повредить.

– Полагаю, вы не хуже меня знаете, как судом воспринимается такое молчание.

Адвокат не ответил, и Велесов неожиданно предложил:

– А давайте я вам сам расскажу, как и что было? И вы поймете, что нам не нужны ни ваши чистосердечные признания, ни даже показания.


Адвокат бросил быстрый взгляд на клиента, но тот продолжал невозмутимо смотреть на Велесова, и поскольку ни один из них не проронил ни слова, следователь воспринял это как согласие.

– Второго сентября этого года ваш холдинг проводил закрытую презентацию, на которую были приглашены девушки одного эскорт-агентства. Вас на мероприятии сопровождала одна из них – Ирина Рязанова. Несколько часов спустя она была убита в Грибово – заброшенной усадьбе рядом с нашим городом. Убийство иллюстрировало городскую легенду, связанную с призраком Хозяйки, якобы обитающим в усадьбе. Своему шурину Владиславу Федорову вы сообщили, что видели, как Ирина после вечеринки села в такси вместе с какой-то девушкой и уехала. Интересно, что, кроме вас, этого не видел больше никто. Следствию также не удалось установить личности ни девушки-попутчицы, ни таксиста, который их вез.

– Я не виноват в том, что вы плохо делаете свою работу, – парировал Назаров.

– Справедливо, – кивнул Велесов. – Но мы полагаем, что вы сознательно ввели в заблуждение брата своей жены, а через него – и следствие, дав ложные показания. Девушка, скорее всего, на самом деле уехала с вами. Как следует напоив, вы отвезли ее в усадьбу, где и убили.

– Чушь. С тем же успехом это могли сделатьвы, например.

– Хорошо, а куда же вы поехали после вечеринки?

– Домой, к жене.

– Но вашей жены в ту ночь не было дома, она не может этого подтвердить. Она оставалась у брата в Шелково. Кто-то другой может подтвердить ваши слова?

– Я был один, – пожал плечами Назаров.

– Значит, алиби у вас нет, а связь с убитой – есть. А еще у вас есть связь с убитой недавно Татьяной Гусаровой, которую следствие считает пособницей серийного убийцы, орудующего в Шелково.

– Первый раз слышу о такой, – фыркнул Назаров.

– Тем не менее в бардачке вашей машины был найден второй телефон, сим-карта в котором оформлена не на ваше имя. У Татьяны тоже был такой, и с него она звонила только на один номер. На тот самый, к которому привязана симка в вашем запасном телефоне.

– Ладно, у нас одно время был роман, – тут же изменил показания Назаров. – Вторые телефоны мы использовали, чтобы не спалиться перед моей женой. Это слишком дорого могло мне обойтись.

– Значит, вы признаете, что были с ней знакомы, – констатировал Велесов, снова что-то пометив. – Прекрасно. Через сорок дней после убийства Рязановой ведьма Аглая, она же госпожа Гусарова, напоила одного недовольного посетителя чаем с нитразепамом. По ее словам, она испугалась за свою жизнь, поскольку мужчина был крайне агрессивно настроен: ее гадание поссорило его с девушкой. Чуть позже этот человек был найден задушенным на могиле своего полного тезки, что стало вторым убийством в серии и иллюстрацией для еще одной городской легенды.

– А я тут при чем?

– При том, что у Гусаровой не было доступа к нитразепаму, а у вас был. Это снотворное прописали опять же вашему шурину. Он бросил его принимать, о чем вы наверняка знали. Вы также имели возможность стащить из его аптечки блистер: не так сложно обворовать слепого, если вхож в его дом. Владислав Сергеевич только сейчас его хватился, когда снотворное внезапно понадобилось.

– У вас есть доказательства того, что мой клиент взял блистер и что именно этим нитразепамом был усыплен убитый мужчина? – тут же влез адвокат.

– Нет, – признался Велесов. – Это лишь вероятность. Зато на теле убитого была найдена красная ниточка, которую экспертиза сравнит с подкладкой накидки, найденной в его багажнике. Почему-то мне кажется, что они тоже совпадут.

Назаров вновь промолчал, а адвокат покосился на него с нарастающей тревогой.

– Еще через сорок дней Гусарова заманила в заброшенный детский лагерь двоих парней. Она действовала через психически неуравновешенную девушку, которая привела их туда в нужный вам день. Вы убили одного из них, имитируя уже третью городскую легенду, а Гусарова разрешила девушке на это посмотреть…

– Полагаю, доказательств этому у вас тоже нет, – хмыкнул Назаров.

– Вы правы, нам трудно это доказать. Все, что у нас есть, – это звонки, которыми обменивались ваши запасные телефоны в тот день, но есть вероятность, что вас опознает или девушка, или выживший парень.

Велесов внимательно смотрел на Назарова, пока говорил это. Как предположил Соболев, пытался понять, пугает ли его такая перспектива, но никакой реакции так и не дождался. Либо Назаров знал, что оба потенциальных свидетеля все еще в весьма плачевном состоянии и показания давать не могут, либо был уверен, что они его не опознают, поскольку не видели лица.

– Одного не понимаю: почему вы убили Татьяну? – продолжил Велесов. – Ваш ритуал еще не был закончен, пятое убийство вам пришлось готовить самостоятельно. Чем она вам помешала?

Назаров снова усмехнулся и покачал головой. Соболев думал, что он станет отпираться, как делал весь допрос, наверняка этого ждал и Велесов, но подозреваемый внезапно почти признался:

– Могу предположить, что сообщника сливают в двух случаях: когда он становится не нужен и когда он становится опасен.

– Она стала вам не нужна? – предположил Велесов. – Потому что вы завладели записями, которые хранились в доме ее прабабки? И теперь могли сами найти нужное для ритуала место?

Назаров прищурился, но не ответил.

– А еще она пыталась вас обмануть, да? Исказила легенду, подсунула ложную жертву, а настоящую решила принести сама, поскольку считала, что Юля Ткачева перехватила у нее ведьмовской дар Настасьи. Она хотела одним выстрелом убить двух зайцев, так?

– Очень интересная история, но я ко всему этому не имею отношения, – упрямо повторил Назаров. – Вы ничего не докажете. Оружие и балахон мне подбросили, остальные улики весьма сомнительные и еще не факт, что все до суда дойдут…

– Думаете, Артем Федоров снова поможет вам замести следы, как уже сделал однажды, думая, что защищает брата?

Только теперь маска Назарова по-настоящему дрогнула: что-то изменилось и в выражении лица, и во взгляде.

– Это еще что должно значить?

– Три с половиной года назад вы уже совершили несколько убийств, тоже ритуальных. В гостинице в маленьком поселке под названием Озерки. Дело тогда замяли, подозреваю, что это сделал Артем Федоров, когда узнал, что его брат незадолго до своей аварии приезжал в ту гостиницу. Он не хотел, чтобы имя семьи ассоциировалось с массовой резней, и продавил закрытие дела, так? Только любое дело может быть опять открыто в связи с новыми обстоятельствами. И у нас таких обстоятельств достаточно.

– Это вы мне точно не пришьете! – вдруг почти прорычал Назаров, подавшись вперед.

– Думаете? – Велесов отчасти скопировал его движение. – Думаете, не осталось никого, кто видел бы вас там? Ошибаетесь. Владислав Федоров вспомнил, что видел вас в той гостинице. Почему вы не убили его, как остальных, а лишь попытались имитировать аварию? Как вы могли знать, что он все забудет? И почему вновь доверились случаю, когда похитили его и бросили замерзать на кладбище? С другими вы вели себя гораздо решительнее. С той же Надеждой Пироговой, например, сестрой Татьяны, которую вы просто забили до смерти в припадке ярости…

Назаров вдруг рассмеялся, а потом и вовсе захохотал. Громко, истерично, словно Велесов битых полчаса развлекал его самыми смешными хохмами, которые он когда-либо слышал. Даже адвокат, услышав этот безумный смех, попытался отодвинуться от своего клиента.

Смех постепенно перешел в усталый стон, Назаров вытер выступившие на глазах слезы, подпер подбородок сцепленными в замок руками и наконец ответил: