Я буду всячески стараться держать данное себе слово. Но тем, кто знает, что я человек, на все
отвечающий согласием, запрещено сообщать об этом другим и пользоваться моим положением. Это
относится к тебе, Иан.
— Мне нет нужды пользоваться твоим положением! Ты обречен!
Я не стал вступать с ним в спор; сейчас для меня было важно, чтобы он осознал серьезность моего заявления.
Так будет продолжаться до Нового года, до конца этого года.
PS. Это не Глупый мальчишеский проект. Это — Образ Жизни.
— Во имя всего святого! — воскликнул Иан. — До конца года?! Да это ж еще несколько месяцев! Ты
погибнешь!
— Не погибну!
— А что, если тебя попросят быть сразу в двух местах одновременно? — спросил он.
— Я сделаю все возможное, чтобы никого не подвести.
— Твой бзик не останется без внимания! Все заметят, что ты постоянно дакаешь!
— Я усовершенствовал свой план. Я не стану подтверждать, что Берлин находится в Шотландии или что я
— беременная женщина с двумя детьми. Откровенно лгать я не собираюсь. Но возможности отвергать не стану.
Буду отвечать согласием на любезность. На просьбы. На предложения. И на приглашения. Люди будут думать,
что я просто... счастлив.
— Они будут думать, что ты простофиля!. — Иан разволновался не на шутку. — И... о Господи... а что, если
тебя все же попросят убить человека?
В лице Иана отразились страх и тревога. Я попытался успокоить его.
— В жизни так не бывает, Иан.
— Вон его! — Иан показал на старика в углу паба. — Убей того мужика!
— Иан, так не пойдет, — сказал я, глянув на старика, у которого вид теперь был несколько испуганный. —
Тебе известно про мой план... ты не в счет... ты автоматически лишаешься права предоставлять мне...
«возможности». И ты никому не должен говорить про меня. Ясно? Ни единой живой душе. Я хочу, чтобы это
был познавательный эксперимент. Эксперимент в полном смысле этого слова. Настоящий. На предмет счастья
и позитивности.
— Ты все обдумал, да? Невероятно!
— Для меня это важно.
— А вдруг у тебя ничего не выйдет?
— Как это не выйдет? С какой стати? Ведь моя задача — просто говорить «да». Что тут может не выйти?
— Ты должен отвечать согласием на все. Ты просто обречен на неудачу.
— Чепуха. Я буду постоянно показывать тебе свой дневник. Буду держать тебя в курсе всего, что я делаю.
— Провалишь ты свой эксперимент!
— Ничего подобного!
— Хочешь пари?
— Нет, никаких пари. Дело слишком серьезное.
— Ладно. Но если я узнаю, что ты сказал «нет», тогда...
— Что тогда?
— Что-нибудь придумаю. И ты примешь наказание, как мужчина.
— По рукам, — сказал я.
— По рукам, — согласился он.
— Вот и чудесно.
Мы оба откинулись на спинки своих стульев. Я подумал, как жаль, что мы с ним не говорим с американским
акцентом, — ведь тогда наш диалог звучал бы гораздо эффектнее. Наверное, Иан думал то же самое.
А потом он спросил:
— Ну что, по пинте?
И я ответил:
— Да.
Глава 5
В которой Дэниел получает весточку
из султаната Оман
Оставьте всякие сомнения.
Я знал, что, сформулировав свой «Манифест Согласного», я принял самое важное решение в своей жизни.
Это был очень серьезный шаг. Серьезнее, чем школьный аттестат с отличием. Серьезнее, чем поступление в
университет. Серьезнее, чем мой отъезд из Аргоса в 15 лет. И сейчас я был так же взволнован, как и в 15 лет, когда покинул Аргос. Ибо я понятия не имел, к чему это может привести. Я не преследовал какой-то
определенной цели. К чему я стремлюсь? Чего надеюсь достичь? Я был единственным участником своего
эксперимента: ни с кем не заключал пари, не имел соперников, никого не должен был удивлять или побеждать.
Ну да, Иан что-то говорил про наказание, но то было чисто мужское позерство. Я избрал принцип — помоги
себе сам. Это ключ к тому, чтобы чаще выходить из дому. Посещать разные мероприятия, встречаться с
разными людьми, заниматься самыми разными делами... Я больше не контролировал свою жизнь. От меня
ничего не зависело. Я мог только соглашаться. В буквальном смысле слова. Некоторые, говоря о себе,
утверждают, что они относятся к тому типу людей, которые просто не могут сказать «нет». Теперь и я стал
таким человеком.
В тот день, с которого я начинал вести новый образ жизни, я проснулся около девяти и стал думать, стоит ли
мне сегодня заскочить в редакцию Би-би-си и попытаться выполнить там какую-нибудь работу. Я счел, что
день для этого не самый подходящий. У меня было слишком много дел. Предстояло много раз ответить
согласием. Как только впечатление новизны сотрется, как только я втянусь в ритм нового образа жизни, вот
тогда и пойду туда, решил я. А сейчас скажу, что «работаю дома». Для нештатных работников это допустимо.
отвечающий согласием, запрещено сообщать об этом другим и пользоваться моим положением. Это
относится к тебе, Иан.
— Мне нет нужды пользоваться твоим положением! Ты обречен!
Я не стал вступать с ним в спор; сейчас для меня было важно, чтобы он осознал серьезность моего заявления.
Так будет продолжаться до Нового года, до конца этого года.
PS. Это не Глупый мальчишеский проект. Это — Образ Жизни.
— Во имя всего святого! — воскликнул Иан. — До конца года?! Да это ж еще несколько месяцев! Ты
погибнешь!
— Не погибну!
— А что, если тебя попросят быть сразу в двух местах одновременно? — спросил он.
— Я сделаю все возможное, чтобы никого не подвести.
— Твой бзик не останется без внимания! Все заметят, что ты постоянно дакаешь!
— Я усовершенствовал свой план. Я не стану подтверждать, что Берлин находится в Шотландии или что я
— беременная женщина с двумя детьми. Откровенно лгать я не собираюсь. Но возможности отвергать не стану.
Буду отвечать согласием на любезность. На просьбы. На предложения. И на приглашения. Люди будут думать,
что я просто... счастлив.
— Они будут думать, что ты простофиля!. — Иан разволновался не на шутку. — И... о Господи... а что, если
тебя все же попросят убить человека?
В лице Иана отразились страх и тревога. Я попытался успокоить его.
— В жизни так не бывает, Иан.
— Вон его! — Иан показал на старика в углу паба. — Убей того мужика!
— Иан, так не пойдет, — сказал я, глянув на старика, у которого вид теперь был несколько испуганный. —
Тебе известно про мой план... ты не в счет... ты автоматически лишаешься права предоставлять мне...
«возможности». И ты никому не должен говорить про меня. Ясно? Ни единой живой душе. Я хочу, чтобы это
был познавательный эксперимент. Эксперимент в полном смысле этого слова. Настоящий. На предмет счастья
и позитивности.
— Ты все обдумал, да? Невероятно!
— Для меня это важно.
— А вдруг у тебя ничего не выйдет?
— Как это не выйдет? С какой стати? Ведь моя задача — просто говорить «да». Что тут может не выйти?
— Ты должен отвечать согласием на все. Ты просто обречен на неудачу.
— Чепуха. Я буду постоянно показывать тебе свой дневник. Буду держать тебя в курсе всего, что я делаю.
— Провалишь ты свой эксперимент!
— Ничего подобного!
— Хочешь пари?
— Нет, никаких пари. Дело слишком серьезное.
— Ладно. Но если я узнаю, что ты сказал «нет», тогда...
— Что тогда?
— Что-нибудь придумаю. И ты примешь наказание, как мужчина.
— По рукам, — сказал я.
— По рукам, — согласился он.
— Вот и чудесно.
Мы оба откинулись на спинки своих стульев. Я подумал, как жаль, что мы с ним не говорим с американским
акцентом, — ведь тогда наш диалог звучал бы гораздо эффектнее. Наверное, Иан думал то же самое.
А потом он спросил:
— Ну что, по пинте?
И я ответил:
— Да.
Глава 5
В которой Дэниел получает весточку
из султаната Оман
Оставьте всякие сомнения.
Я знал, что, сформулировав свой «Манифест Согласного», я принял самое важное решение в своей жизни.
Это был очень серьезный шаг. Серьезнее, чем школьный аттестат с отличием. Серьезнее, чем поступление в
университет. Серьезнее, чем мой отъезд из Аргоса в 15 лет. И сейчас я был так же взволнован, как и в 15 лет, когда покинул Аргос. Ибо я понятия не имел, к чему это может привести. Я не преследовал какой-то
определенной цели. К чему я стремлюсь? Чего надеюсь достичь? Я был единственным участником своего
эксперимента: ни с кем не заключал пари, не имел соперников, никого не должен был удивлять или побеждать.
Ну да, Иан что-то говорил про наказание, но то было чисто мужское позерство. Я избрал принцип — помоги
себе сам. Это ключ к тому, чтобы чаще выходить из дому. Посещать разные мероприятия, встречаться с
разными людьми, заниматься самыми разными делами... Я больше не контролировал свою жизнь. От меня
ничего не зависело. Я мог только соглашаться. В буквальном смысле слова. Некоторые, говоря о себе,
утверждают, что они относятся к тому типу людей, которые просто не могут сказать «нет». Теперь и я стал
таким человеком.
В тот день, с которого я начинал вести новый образ жизни, я проснулся около девяти и стал думать, стоит ли
мне сегодня заскочить в редакцию Би-би-си и попытаться выполнить там какую-нибудь работу. Я счел, что
день для этого не самый подходящий. У меня было слишком много дел. Предстояло много раз ответить
согласием. Как только впечатление новизны сотрется, как только я втянусь в ритм нового образа жизни, вот
тогда и пойду туда, решил я. А сейчас скажу, что «работаю дома». Для нештатных работников это допустимо.