Он начал поворачиваться кругом. По часовой стрелке. Вокруг правой ноги. Тем самым приближая левую к человеку с оружием, почти наполовину сократив между ними дистанцию. Продолжал поворот до тех пор, пока левое плечо его не развернулось в сторону противника. Прочно поставил левую ногу на землю, выбросил руку вперед и схватил пистолет за ствол снизу. Резко развернул его в сторону, а заодно сломал бедняге палец предохранительной скобой спускового крючка и травмировал связки запястья. Парень взвыл от боли и отпрянул назад. «Беретта» с лязгом упала на тротуар. Он бросил быстрый взгляд на кисть своей руки. Из поврежденного сустава на пальце потекла кровь. Пострадавший приник губами к ране и стал сосать. Потом снова поднял глаза на Ричера. Отошел полшага назад и передней ногой изобразил ложный выпад, якобы целясь в корпус, но удара не довел, зато воспользовался инерцией движения, чтобы сделать размашистый крюк в направлении виска Ричера. Тот откинулся назад и предплечьем парировал. Да с такой силой, что развернул парня, и левая сторона его оказалась беззащитна. Ричер нанес мощный удар по почкам. Приготовился добавить ногой, но в самый последний момент передумал и всего лишь толкнул противника в бедро. Тот отшатнулся, его занесло в сторону, ноги сплелись, он опрокинулся и беспомощно повалился на землю у стенки.
Ричер шагнул поближе, подождал, когда парень посмотрит ему в глаза.
— Ну так что вам такое нужно от Резерфорда?
Тот встал на четвереньки, потом медленно поднялся на ноги, секунду постоял, сгорбившись и согнув коленки, как человек совершенно сломленный. И вдруг бросился вперед и, выбросив резкую двойку, попытался опрокинуть Ричера. Вот еще одна быстрая двойка, разворот и удар правой ногой, летящей Ричеру прямо в висок. Стоило противнику попасть в цель, и у Ричера были бы серьезные проблемы. Может, он не отправил бы Ричера в нокаут, но несколько угомонить его вполне мог. Сбить с толку. И получить возможность продолжить бой. Однако отступать Ричер не стал. Он сделал так, как делал всегда. Двинулся навстречу опасности. Успел заметить, что противник уже разворачивает корпус, и сблизил дистанцию, встретив его ногу, когда она была еще на уровне пояса. Одной рукой он прижал подбородок противника к его же груди, а другой схватил за щиколотку. Рывком вздернул ногу парня вверх, и тот запрыгал взад-вперед на одной ноге, пытаясь сохранить равновесие и испепелить Ричера взглядом.
— Приберегите свои выкрутасы для урока физкультуры, — сказал Ричер. — Там есть определенные правила. А здесь у нас только принятые решения и их последствия. Впрочем, для вас достаточно принять лишь одно решение. И вам придется это сделать. Или рассказать мне все, о чем я хочу знать, или нет. Если примете решение не рассказывать, то нормально ходить по этой земле с помощью ног больше не сможете никогда. Разве что едва ковылять.
Мужчина в ответ не проговорил ни слова.
— Подумайте, воспользуйтесь этим моментом. Вы когда-нибудь видели рентгенограмму колена? Нет? Тут беспокоиться нужно совсем не о кости. Кости лечатся легко. Тут думать надо совсем о другом. О связках. О сухожилиях. О хрящевине. Но главным образом о связках. Если они повреждены, даже не очень сильно, а вы знаменитый спортсмен, у которого денег куры не клюют и есть прямой доступ в любую больницу, тогда уж, может быть, есть шанс более или менее колено вылечить. Только вы ведь не знаменитый спортсмен. И что-то мне подсказывает, что и денег у вас кот наплакал. И я могу вас заверить, что, если моя нога, усиленная всем моим весом, обрушится на ваше колено, урон от этого будет гораздо больше, чем просто серьезный. Это уж точно, черт меня подери.
Мужчина все еще дергал ногой, пытаясь освободить ее. И, как ветряная мельница, махал левой рукой, чтобы нанести Ричеру удар или проткнуть пальцем глаз… Впрочем, с крепко зажатой Ричером ногой положение у него было безвыходное.
— Ладно, — сказал он наконец, тяжело дыша и явно решив отказаться от дальнейшей борьбы. — Хрен с тобой. Делай, что должен делать. Я не скажу ни слова.
Ричер стоял не двигаясь.
— Ну, давай, что же ты? Чего ждешь?
— Даю вам последний шанс. Что такое есть у Резерфорда, что вам позарез нужно?
— Мне плевать, что ты со мной сделаешь. Я ничего тебе не скажу.
— Ну ладно, раз ты сам этого хочешь.
Он поднял правую ступню, задержал ее и заглянул мужчине в глаза. Потом с силой надавил подошвой в колено ноги, на которой тот стоял. Мужчина откинул голову, закрыл глаза и заскулил от боли, но не сказал ни слова. А ботинок Ричера был крепок и тяжел. Он остановил его в дюйме от колена противника. Подождал, потом опустил на землю. Отпустил ногу парня и одновременно врезал ему кулаком пониже уха. Тот повалился на бок со все еще вытянутой правой ногой, словно только что ударил по мячу. Больше он не шевелился.
Ричер проверил, дышит ли бедолага, потом поднял его оружие. Пистолет был в очень хорошем состоянии и, в отличие от пушки Марти, был полностью укомплектован патронами. Ричер обыскал лежащего. Нашел бумажник, где оказалось немного денег, которые Ричер забрал себе как военный трофей, но не обнаружил ни кредитных карт, ни удостоверения личности, ни других документов с именем или адресом. Или хотя бы с отметкой о временном проживании. Запасной обоймы у него тоже не оказалось. В общем, ничего больше, кроме мобильника. Ричер нажал клавишу под экраном, и на нем появилось сообщение о том, что отпечатки пальцев его не опознаны, поэтому надо попробовать еще раз или ввести код. Тогда он снова нажал на кнопку, воспользовавшись большим пальцем поверженного и лежащего без сознания врага, и экран осветился. Ричер коснулся картинки с телефоном, и на дисплее появился список звонков. Со вчерашнего дня никаких входящих не было. Как не было и голосовых сообщений. А также текстовых. Прикосновение к картинке с адресной книжкой открыло ему пять записей. И все одними цифрами. Никаких имен. Ричер положил мобильник в карман, пистолет сунул за пояс, выудил свой пакет. Достал из него скотч. Скрепил им ноги лежащего. И руки у него за спиной. Заклеил рот. Взвалил мужика на плечо и опустил его в один из мусорных баков.
Глава 13
Когда Ричер вышел из переулка, внедорожник все еще стоял на своем месте. Ричер помахал обеими руками, чтобы привлечь внимание сидящего за рулем водилы, а потом жестами позвал его к себе. Тот помотал головой и тоже жестами показал, чтобы Ричер сам к нему шел. Ричер раздраженно выбросил вверх обе руки и торопливым шагом двинулся по тротуару к нему, пока не поравнялся с дверцей со стороны пассажирского сиденья. Стекло поехало вниз, и Ричер увидел в руке водилы пистолет. Тоже «беретту». Предположительно, тоже в прекрасном состоянии. Предположительно, тоже с полной обоймой. Мужик держал его в левой руке, опустив руку на колени, и ствол смотрел в сторону. Позиция для стрельбы, скажем прямо, не идеальная. Зато компенсируется размерами цели, в которую нужно попасть. То есть Ричеровой груди.
— Поехали, быстро, — сказал Ричер, не обращая внимания на оружие. — Давай в переулок. Твоему дружку нужна помощь. Подгони машину.
— Ты это о чем? — спросил водила.
— Я ждал вас возле кофейни и, когда вы не явились, пошел обратно, хотел вас найти. Прикинул, что лучше срезать через переулок, так быстрее, ну вот, гляжу, а он там. Лежит на земле. Совершенно не в форме. Весь в кровище. На лбу огромная рана. Сам без сознания. Но дышит, правда, еле-еле. Наверно, на него кто-то напал и ограбил. Бумажника не оказалось. И мобильника тоже.
— Ты вызвал полицию?
— Не мог. У меня нет мобилы. Поэтому к вам и прибежал. Думаю, что со всей этой компьютерной катавасией вы гораздо быстрей отвезете его в больницу.
Водила помолчал, потом убрал пистолет.
— Ладно. Показывай.
— Скорее. Давайте за мной. Заезжайте в переулок. Там его и увидите.
Быстрой рысцой Ричер побежал вперед и уже через секунду услышал за спиной рокот мотора. Взвизгнули шины, внедорожник рванул за ним. Водила поддал газу и метнулся в переулок, даже не просигналив. Ричер догнал автомобиль и забежал вперед. Мужик вышел, держа пистолет в руке, и сошелся с Ричером перед капотом внедорожника.
— Ну и где он? — спросил водила. — Тут никого не видно.
— Совсем забыл. Я положил его в мусорный бак. Вон в тот, что подальше. Для безопасности. Я же не знал, что вы все еще ждете, и подумал, может, придется долго искать вас.
Водила поднял пистолет и наставил его Ричеру в грудь.
— Забыл, говоришь?
— А что? — сказал Ричер. — Вы сами никогда ничего не забываете?
— Ну ладно, — сказал водила и направил ствол Ричеру в голову. — Становись к стенке. И держи руки так, чтобы я их видел.
Он подождал, когда Ричер исполнит его просьбу, и направился к мусорному баку.
— Не двигайся, — предупредил водила.
Свободной рукой он поднял крышку и быстро заглянул внутрь. Ричер подождал секундочку, чтобы тот убедился, в каком состоянии находится его приятель, потом шагнул вперед, доставая из-за пояса пистолет. Перехватил за ствол, быстро размахнулся. Рукояткой с силой двинул водилу в локоть.
Тот выронил собственную пушку, отпустил крышку бака и упал на одно колено. Ричер переложил пистолет в левую руку, правой обхватил его за голову и ударил ею о бак. Потом схватил мужика за рубаху, приподнял и перевел в сидячее положение спиной к баку. Тело его обмякло, как тряпичная кукла. Ричер подождал секундочку, убедился, что тот пришел в сознание, и сунул ствол ему в рот.
— Сейчас я задам вам один вопрос. Дам пять секунд все хорошенько обдумать, потом ствол выну. Если услышу правильный ответ, позволю достать вашего приятеля из бака и спокойно уехать. Услышу ответ неверный — снова засуну ствол вам в рот, и пуля вынесет вам затылок. Вам все понятно?
Глаза водилы расширились, и он сделал все, что мог, чтобы кивнуть.
— Что такое есть у Резерфорда, что вам позарез нужно?
Ричер начал отсчет секунд, разгибая по очереди пальцы правой руки, потом вынул ствол.
— Давай, говори.
Водила задрал вверх подбородок:
— Лучше пристрели. Не трать на меня время. Говори что хочешь, делай что хочешь, но я ничего тебе не скажу.
— И вы готовы скорее распрощаться с жизнью, чем выдать крохотный кусочек информации? — сказал Ричер. — Ваш выбор мне очень не нравится.
— Речь не только о моей жизни. У меня есть жена. И брат. И я знаю, что тогда с ними случится. Так что давай.
Он разинул рот, наклонился и схватился зубами за ствол.
— Давай, делай.
Ричер выдернул пистолет, двинул водилу правой в висок, и тот потерял сознание. Поднял его пистолет, проверил, заткнул обе пушки за пояс, обшарил карманы. Содержимое их удовлетворило Ричера так же слабо, как и в предыдущий раз. Кредитных карт нет. Документов, где стояло бы имя, — тоже. Никаких запасных обойм. Телефоном он пользовался совсем недавно, но опять никаких имен и личной информации. Наличные деньги Ричер тоже прибрал, скрепил ему скотчем лодыжки и запястья, заклеил рот и загрузил во второй мусорный бак. Потом вернулся к внедорожнику. Проверил бардачок. Козырьки от солнца. Карманы на сиденьях и дверцах. Заглянул под сиденья. Под половые коврики. В багажник. Вокруг запаски с домкратом, в сумке с инструментом. Под капотом. Под крыльями. И не нашел ничего. Даже случайно оброненной монеты в десять центов или конфетного фантика. Кем бы ни были эти парни, на чистоте они точно помешаны. В этом, черт побери, сомневаться не приходилось.
Ричер закрыл капот, багажник, все дверцы, кроме водительской. Ему очень хотелось сесть в эту машину. И забрать ее себе. Отчасти потому, что она могла пригодиться. Еще и затем, чтобы лишить противника ценного имущества. Но он уже видел, как один из этой команды поставил на машину Резерфорда маячок. А это значит, существует опасность, что то же самое стоит у них и на собственных транспортных средствах. Поэтому, проверив, что ключ в зажигании торчит, Ричер бросил внедорожник на произвол судьбы.
Вернувшись на вахту консьержа, Ричер отметил, что за время его отсутствия посторонних лиц в вестибюле не было, если не считать неизвестного, который оставил на конторке пачку листков с рекламой пиццы. Он сразу почувствовал голод, и одну из бумажек сунул в задний карман, а уже потом подошел к двери чуланчика. Собрался с духом на тот случай, если консьерж даром времени не терял и успел подумать. И понял, что его надули. Ричер отомкнул замок. Консьерж сидел на полу, прижав плечи к коленкам. Когда в помещение внезапно ворвался свет, он сощурил крохотные глазки, но скоро Ричера узнал и попытался что-то сказать, но сквозь ленту скотча послышалось нечто совсем неразборчивое.
— Хорошая новость, — сказал Ричер.
Он схватил консьержа за руки, рывком поднял его, достал ножик, тот, который поменьше, и принялся резать скотч.
— Ложная тревога. Мистеру Резерфорду ничто не угрожает. По крайней мере, сегодня. Он находится в совершенной безопасности. На данный момент. Хотя чувствует себя неважно. Только что звонил. И снова отложил поездку. Несколько дней посидит дома, пока ему не станет лучше. Гостей он не принимает, не хочет никого видеть и вообще попросил его не беспокоить. Я как раз сейчас иду наверх, хочу спросить, не нужно ли ему чего, а потом снова возвращаюсь в Нэшвилл. Приятно было с вами познакомиться. Продолжайте нести службу. Как говорится, так держать.
Если сосед Резерфорда каждые полгода проводит в круизах, то человек он наверняка уже в годах — так думал Ричер. То есть на пенсии. И у него много свободного времени. И за долгие годы жизни дома скопилось много всякого барахла. Квартира заставлена старой, безвкусной мебелью. На окнах цветистые занавесочки. На стенах фотографии детей. Возможно, и внуков. Но когда Резерфорд открыл ему дверь и шагнул в сторону, Ричер увидел лишь просторное и почти пустое помещение. Все внутренние перегородки были демонтированы. Несущие стены выкрашены в ослепительно-белый цвет. Пол покрыт светло-серым цементным слоем, плотным и гладким, в тон высокой и длинной кухонной стойке. На окнах алюминиевые жалюзи, приоткрытые под углом, чтобы внутрь проникал солнечный свет. Посередине кофейный столик с ромбовидной стеклянной столешницей, опирающейся не на обычные, как принято, ножки, а на округлое деревянное основание. Остальная мебель обтянута желтой и черной кожей. Фотографии подобной мебели Ричер когда-то видел в журнале, где была статья о работе дизайнеров середины прошлого века. Здесь были полированные ореховые секции со встроенными дверцами, отделяющие треть всего помещения в глубине. Нечто похожее на гигантское металлическое яйцо, сделанное из клепаных листов и установленное на треногу из черного дерева. Ряд книжных полок, сделанных из светлого дерева. Все они были разной длины, но Ричер догадался, что полки строго рассчитаны так, чтобы создать требуемый эффект. Казалось, они не прикреплены к стенке с помощью кронштейнов и шурупов, а плавают возле нее, неся на себе небогатый набор самых разнородных предметов. Продавцы подобных штуковин называют их не иначе как «objay».[4]
— Ну, что скажете? — спросил Резерфорд.
— Ей-богу, не знаю. На жилое помещение мало похоже. Скорее, выставочный зал.
— И тем не менее Митч живет здесь уже много лет. Хотя у него есть еще пара квартир. Да и эта не всегда так выглядела. Он полностью переделал ее только в прошлом году. И теперь здесь есть несколько по-настоящему потрясающих вещичек. Видите вот это? — Резерфорд показал на яйцо. — Эта штука была сделана на электроламповом заводе. В Германии. Ее использовали для проверки надежности вакуумной герметичности лампочек. А теперь Митч держит там свои запасы виски.
Резерфорд подошел к яйцу и открыл дверцу, вделанную в его переднюю часть. Внутри стояли четыре хрустальных графина, наполненные золотистой жидкостью, а также восемь невысоких стаканов.
— Правда, прежде чем пить этот виски, сто раз подумаешь. Самый дешевый здесь стоит двадцать тысяч бутылка.
— Нет уж, я останусь верным кофе, — сказал Ричер. — Если можно рассчитывать на то, что у вашего друга найдется столь тривиальный напиток.
— И я тоже, — отозвался Резерфорд.
Он отправился в сторону кухни, открыл там стенной шкафчик, в котором стояла широкая, сверкающая никелем машина со множеством кнопок, приборов и рычажков.
— Знать бы только, как эта штука работает.
Ричер двинулся к середине помещения.
— Мне показалось, вы говорили, что у вас ключи от квартиры для того, чтобы поливать домашние растения вашего друга?
— Да, — кивнул Резерфорд.
— И что случилось? Вы об этом забыли? Они все погибли?
— Нет. Конечно же нет. Митч бы меня убил. Они вон там, на полке. Живы-здоровы.