Видя мою реакцию местор негромко рассмеялся.

– Простите старика, – морщинки разбегались по лицу целителя, делая его похожим на доброго волшебника из детской сказки. Какая искусная видимость доброты и открытости. – Я бы наверняка заинтересовался вами, будь лет на пятьдесят моложе. Но годы уже не те. Зато, – поднял палец вверх местор Иолан, – у меня есть сын.

Стакан я поставила на столик, во избежание, так сказать. Нет, этот разговор пора заканчивать.

– Спасибо, местор, – решила не продолжать игры в любезность. – Но в данный момент я совершенно не заинтересована в браке.

– Не отказывайтесь так сразу, – продолжал улыбаться целитель, но улыбка его враз похолодела после моего поспешного отказа. – Мой сын, к сожалению, не унаследовал магического таланта, но все же он весьма выдающийся молодой человек. Который вполне бы мог составить выгодную партию даже для девушки из древнего и весьма уважаемого рода.

Ну да, было бы странно, если бы местор не знал всю мою подноготную. Он бы в другом случае и не предложил.

– Подумайте, – продолжал целитель, – для начала познакомьтесь с ним. Ведь перед моей невесткой открылось бы намного больше перспектив и возможностей и возможности, чем у простого целителя. К тому же носящего свою личную фамилию.

– Я подумаю, – думать тут совершенно не над чем, но отказываться сразу было бы опрометчиво. Особенно в свете моей просьбы, которую настало самое время изложить.

Местор с задумчивым лицом выслушал историю рухха. Как ни странно, отказывать он не стал, чего я так опасалась. Напротив, проявил огромное участие, поинтересовавшись, в каком состоянии птенец сейчас .

Птенец восстанавливался и его магия тоже.

– Итак, местресс, вот очередное подтверждение, что вы достойны большего, раз справились с таким непростым животным.

Наверное, полгода назад подобное замечание, сделанное полным уважения тоном, мне бы польстило. Но в последнее время я достаточно насмотрелась на истинное лицо сидящего напротив человека, чтобы не обольщаться его словами.

– Пойдемте в зоопарк, посмотрим, возможно ли устроить там громовую птицу.

Местор тяжело оперся на трость, нарочито простую, но сделанную из арганного дерева, одна из немногих пород древесины, пропускающих магию, и не торопясь направился к зоопарку.

Расположенный в глубине парка подальше от дворца, зоопарк был гордостью короны. Его начали создавать и собирать еще триста лет назад, сразу после эпидемии драконьей чумы. Привозили уцелевших магических животных и обустраивали для них просторные вольеры. С тех пор зоопарк разросся и иногда, по большим праздникам, открывался для простого люда совершенно бесплатно. Желающие поглазеть на диковинных зверей занимали очередь едва ли не за сутки. Знать имела свободный доступ, но почему-то редко снисходила до зверушек, хотя в последнее время быть покровителем кого-нибудь из королевской коллекции стало очень престижно.

Но стоило нам зайти внутрь, как я увидела картину, никак не вписывающуюся в такое замечательное место.

Один из ассистентов местора, наверное, его ровесник, работающий с ним с незапамятных времен, самым некультурным образом орал на одного из практикантов. По удивительному совпадению им оказался второй юноша, высокий и темный, с которым мы проводили операцию.

– Ты безрукий или тупой?! Как тебе животных доверить, когда ты миску донести не можешь?!

– Простите, я все уберу, – оправдывался парень.

– Уберет он! А кто оплатит ущерб? Вычту из твоего жалования!

– Видите, местресс, – вздохнул королевский целитель, – нынешняя молодежь совершенно ни на что не годится.

Действо, между тем, продолжалось.

– Наставник, но это не моя вина, – попробовал возразить парень.

А дальше свистнула плетка.

– Заткнись! Никакой благодарности!

Парень явно был готов к такому, поэтому уклонился и покорно поплелся собирать осколки дешевой глиняной посуды. Старый ассистент удовлетворенно хмыкнул и пошел дальше по своим делам, поигрывая стеком. А я поняла, что не пройду мимо. Надо только кулаки для начала разжать.

– Местор, – обратилась я к целителю, собирая по крупицам свое спокойствие. Очень хотелось рвать и метать, но так я вряд ли чего-то добьюсь. – А не отдадите мне своих учеников?

– А вам они к чему? Поверьте, пользы от таких немного, – вздохнул старик, показывая, с кем приходиться иметь дело.

– Я одна в клинике, все на мне, с объемами не справляюсь. Давно уже думала подыскать кого-нибудь, но вы же знаете, как непросто найти подходящих людей?

Вряд ли, начни я взывать к совести этого зарвавшегося от собственной безнаказанности маразматика, он проникнется и пойдет навстречу. Значит, будем говорить понятными ему аргументами.

– Я вас понимаю, местресс, поэтому обдумайте как следует мое предложение, – о его предложении мне теперь и думать не хотелось, но я кивнула. – Вот только за расторжение ученических контрактов полагается неустойка.

– Большая?

– Десять тысяч марок за одного.

Десять тысяч! Вот почему ребята, попавшие сюда, не рыпаются. Конечно, деньги-то просто баснословные.

Двадцать тысяч за двоих – это почти все, что у меня сейчас есть…

Темноволосый ученик сел на корточки и принялся собирать осколки разбитого блюда.

– Я оплачу неустойку, – и потом сто раз пожалею об этом. Нет, не так: я уже жалею. Кто вообще меня за язык тянул?


Местор Иолан смотрел на меня, как на ненормальную. Хотя почему как? После подобных заявлений я сама в себе не уверена.

– Местресс, я не стану вас отговаривать, вы взрослая женщина и ваше дело, как тратить деньги…

– Вот именно, – перебила я целителя, пока он не привел пару доводов против, – и я хочу перекупить у вас двух учеников: этого и того светловолосого, который приносил нам напитки.

– Но, помилуйте ушедшие, зачем вам они? – все еще не понимал местор. Да я и сама не понимала.

Может, из-за того, что я не сумела прийти на помощь одному человеку, решила помочь двум другим? Или потому что сама когда-то мечтала попасть во дворец ученицей прославленного целителя? И эта моя мечта, воплотившаяся для них в реальность, оказалась подобна сгнившему изнутри фрукту, купленному за большие деньги, такому привлекательному снаружи и абсолютно несъедобному?..

– Они помогали мне во время операции по извлечению инородки у виверны и произвели хорошее впечатление.

Судя по взгляду местора, он мне не очень поверил.

– Расторгаются контракты через казначея, – с неохотой ответил целитель. – Эй, как там тебя, – крикнул он ученику, – подойди.

Парень тут же бросил свое занятие и почти бегом бросился к нам.

– Местресс Ринолет захотела забрать тебя и твоего друга себе в ученики. Формально, я не могу расторгнуть ваши контракты без вашего согласия, поэтому отвечай быстро, согласен ты или нет?

– А как же неустойка? – изумленно спросил парень, он явно не верил, что я это делаю.

– Местресс любезно согласилась ее оплатить, – недовольно ответил старик.

– Мы все отработаем! – судорожно заверил меня брюнет.

Надо будет с ним потом хоть нормально познакомиться, пусть кое-кто и не утруждает себя запоминанием имен подопечных.

– Конечно, отработаете! – пригрозил местор. – Если я услышу на вас жалобы от местресс…

– Нет-нет! Мы с Кейвом будем очень стараться! – мой будущий ученик, похоже, не верил своему счастью.

– Значит, вы согласны? – на всякий случай уточнила я.

– Да!

– Тогда зови своего друга и собирайте вещи, я пока улажу все остальное. Приедете сразу ко мне в клинику на Миэля сорок.

Парень убежал, только его и видели, местор же покачал головой.

– Ох и намаетесь же вы с ними, – вздохнул старик.

Не сомневаюсь.

На этом мы с местором Иоланом расстались, решив закончить дело с руххом в другой раз. И пошла я в свою очередь расставаться с двадцатью тысячами марок… Двадцать тысяч – это…

Четыре породистые мантикоры.

Редкий черный пегас, как у лорда Тайны.

Пять грифонов.

А еще это пара лет моей безбедной жизни и спокойной уплаты всех взносов и отчислений…

Вместо которых у меня будут два ученика. Я сошла с ума, однозначно.

Казначей обитал в кабинете с решетками на окнах и кучей свитков и бумаг, занимающих все свободное пространство.

– Местресс Ринолет? – от раскатистого баса казначея свитки на стеллажах зашевелились. – Неужто виверна опять захворала, и нам снова придется оплачивать ваши услуги?

Казначей, как и положено, был скуп до крайности. Когда-то он ни в какую не соглашался с предложенной мной ценой в сто пятьдесят марок за визит. Пришлось долго объяснять и доказывать, что иначе я несу сплошные убытки, закрывая на день клинику и тратя уйму времени на дорогу. Деньги он мне каждый раз выдавал так, будто не из бюджета брал, а свои кровные от сердца отрывал, причем самые последние. И только в последние разы все-таки начал переводить деньги без возражений на мой счет в Миасском банке.

– Нет. Я по другому делу.

Услышав, что я пришла деньги не получать, а отдавать, казначей оживился, глаза его заблестели, на губах заиграла улыбка.

Главный казначей был наделен особой статью и соответствующим его размерам тембром голоса. А сидячая работа сделала его грузным, и от этого еще более необъятным.

– Это мы всегда пожалуйста, – потер огромные ладони мужчина, – это мы с радостью! А то не представляете, во сколько казне обходится содержание одного ученика местора Иолана.

Судя по виду учеников трудно было догадаться, что они дорого кому-то обходится. Да и недорогая поношенная одежда явно говорила не о достатке.

Ученические контракты легли передо мной, как по волшебству. Все же казначей не зря занимал свою должность, прекрасно ориентируясь в своем бумажно-денежном королевстве.

Расписку для Миасского банка, откуда будут переведены мои денежки, я писала чуть не плача, рука моя подрагивала, а голос разума нашептывал совсем другой текст о моем не светлом и голодном будущем, по большей части непечатными выражениями.