– Нет, милая Фейг… И нет, и да. – Вихт и сам заметил запах, ему было интересно, сколько же цветов в покоях тётушки Либби, если и через так много дней их аромат не выветрился? – Письмо и правда прислала тётушка, но приедет не она. Фейг, у дяди моего отца, оказывается, была жена. Я не имел удовольствия познакомиться с ним и, к моему сожалению, совсем не интересовался его судьбой… У лорда Тхага родилось трое детей, и они скоро прибудут к нам.

– Воссоединение с семьёй всегда столь волнительно! Как вы, милорд?

– Боюсь, что не смогу дать вам верного ответа. Я всё ещё озадачен.

– Мы должны подготовить пир в их честь.

– Не стоит, это сейчас неуместно. Не обижайтесь, моя леди. Тётушка Либби написала, что они сами захотели познакомиться со мной. Однако они родились в Новых Землях и никогда ранее не покидали их. Ферстленд будет для них непривычным, и мы должны помочь им освоиться.

– Пожалуй, вы правы, пир и множество гостей могут смутить вашу родню.

– Уверен, что мы сможем отпраздновать их прибытие в тесном кругу, а после, когда они привыкнут к местным традициям и не будут пугаться, мы устроим для них большой праздник.

– Это было бы прекрасно! Милорд, я счастлива, что вам пришли хорошие новости. И рада прибытию ваших близких. Я бы очень хотела помочь вам!

– Ох, моя милая леди Фейг, вы очаровательны! – Он чувствовал в своей руке ручку невесты, и это делало его счастливым. – Уверен, вы понравитесь друг другу.





Рорри




– Полно, милорды! Сядьте, наконец, и мы продолжим урок истории, – седеющий мужчина в очередной раз постучал книгой по скамье, на которой полагалось сидеть лорду Дримленсу.

Но Рорри не хотел учиться. Он был весел, ему нравилось бегать и драться с младшим из сыновей лорда Экрога Редгласса, в чьём замке он прятался от расправы. Хэг Редгласс и наследник Дримленсов уже порядком утомили своим непослушанием и выходками всех наставников, лишь Сэзмул, что обучал истории и геральдике, всегда оставался спокойным и не повышал голоса.

– Но это очень скучно! – Юный лорд кривлялся. Его друг Хэг, что был старше его на три года, вёл себя соответствующе скорее новому приятелю, нежели своему возрасту.

– Раз уж я не могу справиться с вами, мне стоит поручить ваше обучение милорду Редглассу, я полагаю.

Угроза позвать Экрога подействовала на мальчишек отрезвляюще, и они оба заняли свои места. Хозяин этих земель никогда не поднимал руку на сыновей или дочь, тем более он ни разу не посмел ударить Рорри или прикрикнуть на него. Лорд Дримленс был благодарен лорду Редглассу, он привязался к спасителю и воспринимал его как доброго и заботливого дядюшку. После кончины Уоррка ему было очень одиноко и страшно, и добрый хозяин замка принял его как собственного сына, одарил вниманием, заботился и, как у него появлялось свободное время, рассказывал интересные и жизненные истории или учил вести себя в обществе и быть обольстительным.

Рорри, хоть ему всего одиннадцать, не слепец и не дурак. Он видел, что вокруг его доброго названого дядюшки вертятся женщины, мужчины, старики и юноши. Лорд Редгласс умел производить впечатление, с ним было интересно поговорить, не было утомительным молчать, и он всегда знал, что надо сказать или сделать.

Наследник Дримленсов восхищался своим новым наставником-лордом. И был ему бесконечно благодарен. Воспоминания о той страшной ночи, когда на него напали, когда его избили и хотели сделать ещё нечто, куда более страшное – Хэг рассказал, что с ним могли сотворить, повторялись в кошмарах первые циклы. Каждый раз, когда мальчишка засыпал, он просыпался от собственного крика.

Лорд Экрог, а ему обо всём доносили сразу же, приказал принести в его покои кровать Рорри и разрешил тому спать в одном помещении с ним. Поначалу он не задувал всех свечей, оставляя несколько гореть, чтобы темнота не пугала мальчишку ещё больше. Благодарности не было предела, ведь спустя всего цикл лорд Дримленс успокоился и смог обходиться без защитника. Через ещё цикл он вернулся в свои покои, и теперь кошмары лишь иногда посещали его.

Со временем воспоминания никуда не делись, но, кажется, слегка поблёкли, поистерлись, они перестали быть выразительными, и лорд Дримленс осознал, что начинает забывать лица Уоррка и всех тех, с кем проводил своё детство. Конечно, если он увидит их портреты, то непременно поймёт, где кто, но описать их теперь мог бы навряд ли, да и сколько бы он ни старался воспроизвести лицо своего советника в памяти, у него ничего не получалось. Так же случилось ранее с его матерью и отцом – время стёрло их лица, и остались только образы и тёплые воспоминания.

Но теперь, лишённый до этого общения со сверстниками из лордов и леди, Рорри наконец смог всё восполнить. Он и здесь умудрялся быстро найти себе друзей среди придворных и прислуги, и если против первых Экрог Редгласс не возражал, то приятельские отношения со вторыми ввергали его в ужас.

Не одна беседа была проведена, не один раз глава Династии пытался объяснить своему воспитаннику, что это недостойно лорда. Рорри согласно кивал, опускал голову и вновь приятельствовал с сыновьями и дочерями кухарок, конюхов, лесорубов, мясников и кузнецов.

Однако теперь он куда больше времени проводил с младшим Редглассом. Юноша Хэг помогал ему, обучался вместе с ним. Лорд Дримленс узнал, что тот куда менее образован, хоть ему уже почти пятнадцать. Зато младший сын Экрога уже имел опыт с девами и хвалился этим при любом удобном случае. Хэг боялся своего отца, при нём он вёл себя скромно, достойно и выполнял всё, что ему говорили, но стоило правителю Династии отвернуться или, того хуже, уехать, как Хэга словно подменяли и он творил всё, что ему вздумается.

В то время как Рорри полюбился всем обитателям замка от лордов до самой ворчливой прачки с мерзким характером, младшего лорда Редгласса боялись и ненавидели. Наследник Дримленсов пытался всё объяснить, старался сделать своего приятеля лучше и верил, что сможет, но пока все старания были напрасными. Младший сын правителя порой походил на душевнобольного, а его поступки ужасали. Однажды Дримленс даже подумал, что Экрогу пора отправлять Хэга на Остров, чтобы ему помогали лекари.

Кроме того, Рорри узнал и двух других детей дядюшки Экрога – его прекрасную, грубую и весёлую, всё ещё незамужнюю девятнадцатилетнюю дочь Хельгу и наследника земель Харга. Хельга отказалась выходить замуж, отвергала всех женихов, а служанки рассказали, что нескольких избранников отца и вовсе побила. Правда, пару раз лорд Дримленс видел леди в объятиях командующего её стражей. Может быть, они не просто обнимались, лорд не захотел стоять и шпионить и удалился со всей возможной скоростью раньше, чем его заметили.

Хельга отпускала едкие замечания и не боялась высказывать своё мнение, но Рорри она нравилась. Леди Редгласс очень походила на его мать, даже внешне, и относилась к воспитаннику отца с сестринской любовью. Когда юный лорд Дримленс не хотел никого слушать, а желал веселиться, Хельга не ругала его, она смеялась и поощряла проявление характера. Во время тренировок с оружием леди Редгласс проявляла усердие и талант, и хоть Экрог Редгласс и смотрел на дочь с укором, ни разу не высказал ничего против.

Старший же сын и наследник Харг Редгласс оказался очень красивым, высоким, добрым и заботливым юношей. Но, к сожалению его отца, он не питал страсти к насилию; его владение оружием было на уровне, но стоило ему выйти против кого-то, кроме рыцаря-наставника, как он терялся и отказывался причинять вред. Да, он был трусом и слабаком – ведь даже Рорри отправлялся на охоту и с радостью стрелял, хоть и постоянно промахивался, а он… Вместо упражнений с оружием и охоты Харг предпочитал обучаться танцам и музыке и проводить время со своим близким другом Акзом – перспективным воином и очень неприятным человеком. Рорри не понимал, что в жадном, злом, необщительном мужчине мог разглядеть лорд. Должно быть, было то, что не видел больше никто, иначе зачем тратить на воина, пусть и талантливого, всё своё время?

Экрог Редгласс любил своих детей, и лорд Дримленс чувствовал, что хозяин замка и его тоже успел полюбить. Однажды Рорри даже взял на себя смелость и заявил, что, когда вырастет и будет править своими землями, он заключит союз с Экрогом и они будут дружить и ездить друг к другу в гости. Лорд Редгласс тогда улыбался и выглядел очень счастливым.

– А это правда, что рассказывают про мою Династию? – Рорри устал зевать, слушая о битвах и полководцах, что были ещё задолго до его рождения и даже до рождения его отца.

– Милорд Дримленс, я не понимаю, что именно вы имеете в виду.

– Мне рассказывали, что моя Династия не просто так выбрала себе девиз и герб. Дядюшка Уоррк знал одну красивую легенду – Династия Дримленс произошла, как и другие, от Первых. Её основоположник был бесстрашным, он ничего и никого не боялся, он делал только то, что хотел. Он мог бы плохо кончить, его жена боялась потерять мужа и что он навлечёт беду на всю семью. Ей надоело зашивать его раны и спасать от врагов сыновей, и тогда она начала молиться Богам, она стояла на коленях у алтарей много дней и ночей, не ела и не пила, и так до тех пор, пока силы не покинули её. За принесённую им жертву Боги смилостивились и одарили Первого особым даром – он поворачивал время вспять и мог вновь прожить свой день. Ой, или он видел то, что должно случиться? Я не помню, как было… Раньше он мог только предупреждать всех о приближении врагов – его голос долетал на любые расстояния до тех, до кого он хотел, и он слышал их ответ. Это спасало ему жизнь не один раз.

И вот Первый из Дримленсов, хоть и мог настроить против себя всех и был не очень хорошим и добрым, но прожил долгую жизнь – он переживал одно и то же событие, мог высказать всё, что думает, и посмотреть, к чему это приведёт, затем ещё раз и ещё раз, он мог просмотреть всю свою жизнь до смерти, почувствовать её дыхание, умереть и снова вернуться к какому-то моменту. Дядюшка Уоррк говорил, что первый Дримленс был бессмертным, он мог возрождаться без конца и потому он выбрал девизом «Сгорать и возрождаться!», но после сотни прожитых жизней, когда другие не успели прожить и сезона, он тронулся умом и, оставив своих наследников одних, убил себя. Правда, другие говорят, что он не умер и является во снах ко всем правителям Династии и предупреждает их об опасностях. Но Уоррк и отец говорили, что именно поэтому наш герб – это золотой змей, который ест собственный хвост. Это и способность жить вечно, и кара за эту способность.

Хэг смотрел на него, приоткрыв рот, и, на удивление, не перебивал в процессе рассказа.

– Ого! – Рорри только обрадовался, что его приятель с интересом слушал легенду Дримленсов, как младший из Редглассов засмеялся в голос. – Ты до сих пор веришь в сказки! Смотреть в будущее и знать всё заранее, ох, Рорри, вот ты ребёнок! Тебе это надо было рассказать моему недотёпе-братцу, он столь же глуп и верит во все эти россказни!

– Я не глупый! Дядюшка Уоррк рассказывал мне легенды и про другие дома! Он говорил, что их придумали непросто так и…


– И после смерти мы превратимся в розы, да? – Хэг хохотал и очень невоспитанно указывал пальцем на своего приятеля. – Ты такой глупый!

– Я не глупый!

– Милорд Редгласс, прекратите сейчас же! Милорд Дримленс, сядьте на место!

– Глупый! Глупый! Маленький мальчик, который верит в сказки! Да тебе не тренироваться во владении оружием надо, а за юбки нянек прятаться!

Хэг продолжал смеяться и тыкать в Рорри пальцем.

– Юные лорды, сейчас же прекратите это безобразие и вернитесь на свои места!

– Это правда! Я не вру, это настоящая легенда! И в ней есть правда! И про твою Династию тоже рассказывают…

– Я скажу отцу, что тебя надо укладывать с малышней!

Слёзы подступили к глазам. Рорри, чтобы не расплакаться прямо перед Хэгом, не желая вызвать ещё череду смеха и гадких замечаний, выскочил из помещения и понёсся по ступеням башни вниз.

– Рорри! – Сэзмул выскочил вслед за ним в дверь, но не успел схватить. – Рорри. Милорд Дримленс, прошу вас, вернитесь!

Но лорд Дримленс не собирался возвращаться. Он сбежал по лестнице, выбежал во внутренний двор, распугал малышей и кур, что гуляли там, пока чистили курятники, и забежал в первую попавшуюся дверь. Кажется, он сбил с ног служанку.

Рорри долго плутал по замку, пока наконец не услышал голос доброго лорда Экрога. Тот сидел у камина, из дверей не было видно, один он или нет.

– Я устал ждать, пока они сделают хоть что-то. Прошло уж полгода, а они только обмениваются любезностями. Право, сколько можно нападать на крестьян и посылать глупые угрозы?

– Вы хотите подтолкнуть их, милорд? – Голос был знакомым. Кажется, это был тот воин, что спас лорда Дримленса и привёз сюда – Ниллс.

– Да, мой верный друг. Хотелось бы добиться результата, пока я ещё не поседел, не обрюзг и способен самостоятельно передвигаться и радоваться собственным успехам.

– Вы выглядите очень бодро, милорд. Но если вы желаете ускорить… Вы ведь позвали меня не просто так. Желаете, чтобы я придумал что-то?

– Нет. Я ещё хорошо соображаю, и я всё спланировал, а ты выполнишь то, что я тебе скажу. Только тебе я могу довериться, ты ещё ни разу не подводил меня. Ты ведь знаешь, что я уважаю и ценю тебя более, чем любого из моих вассалов?

– Милорд.

Рорри услышал шорох, какие-то глухие звуки. Когда он выглянул, то увидел, что кто-то встал на колени перед Экрогом.

– Встань, мой друг. И послушай меня… Мне нужно, чтобы ты отобрал три-четыре десятка бойцов. Сделайте знаки отличия Династии Флейм и отправляйтесь на Восточный путь. Через две недели устраивается званый ужин у Вайткроу, уверен, что жена лорда Глейгрима будет там. Я слышал, должны будут проводиться состязания менестрелей, а значит, ни одна уважающая себя леди и ни одна из её придворных дам не захочет пропустить это удивительное сражение из слов и музыки.

– Кроме вашей дочери, милорд.

– О, мой верный Ниллс, ты наносишь мне удар в самое сердце. Но сейчас речь не о моих детях.

– Я всё проконтролирую, и лично…

– В этот раз не лично. Не показывайся на глаза, не появляйся там. Все знают, кому ты служишь, и могут догадаться о нашем участии. Пусть твои люди напугают леди Глейгрим, пусть её вытащат из кареты, ударят её придворных, а лучше возьмут силой одну или двух её дам, но не её саму. При появлении охраны им лучше убегать сразу же, нам достаточно, чтобы все поняли – Флеймы перешли к более серьёзным действиям. Ты меня понял?

Флеймы… Это они убили всех дорогих Рорри людей. Лорд Экрог затеял подставить их, так им и надо! Лорд Дримленс решил подползти поближе, но шпион из него вышел посредственный. Почти сразу, как он прошёл через приоткрытую дверь, Ниллс вытащил из ножен меч и кинжал, этот звук сложно перепутать с каким-либо другим.

– Покажись. – Лорд Экрог встал со своего места, Рорри, сидя под накрытым скатертью столом, видел, как ноги лорда приближаются к нему. – Не бойся.

Рано или поздно лорд Редгласс всё равно найдёт его. Рорри не хотел сердить дядюшку и, неуклюже пятясь, покинул своё убежище и встал перед мужчинами.

– Рорри? Что ты здесь делаешь?





Велес




Королевский замок представлял собой прекрасное строение, намного большее, чем все замки лордов, которые Велес видел по дороге, и уж тем более большее, чем тот, в котором он провёл всю свою жизнь. У Санфелла, кроме дозорных башен, насчитывалось ещё пять, и все они стремились вверх, а также были три внешние и две внутренние стены.

Некоторые части строения местами достигали и четырёх этажей в высоту, а Башня Мудрости и вовсе выглядела так, словно могла вместить в себя половину жителей Ворнингбелла – столицы Лоудбеллов.

Велес был преисполнен надежд, его сердце билось настолько часто, что, казалось, вырвется из груди. Юноша провёл оруженосцем рыцаря-друга отца уже шесть лет, правда, не покидая родных земель, и теперь, чтобы исполнилась его мечта стать рыцарем, а затем он смог попасть в Серый Орден, ему необходимо было найти себе учителя среди Серого Братства. Да, король не желал, чтобы лорды приносили клятвы и отказывались от семей и детей, чтобы они посвящали свою жизнь службе, особенно если являлись единственными наследниками своих родов мужского пола, однако юноша верил, что сумеет убедить Его Величество и покажет свои таланты. А его младшая сестра, как когда-то мать, продолжит их Ветвь с достойным супругом.

Велес проделал долгий путь, чтобы выступить на первом в своей жизни турнире, где из всех желающих уважаемые сиры будут выбирать себе воспитанников.

Вокруг города расположились многочисленные шатры для оруженосцев, в некоторых располагалось по трое, а то и более юношей, недостаточно обеспеченных для жизни по отдельности. Со многими приехали семьи, старшие братья или отцы. С Велесом прибыл друг его отца, что обучал его все эти годы. Юноша был благодарен – поддержка и уверения рыцаря, что уж сына сира Отто Тихого, да к тому же ещё и лорда, владеющего оружием как ближнего, так и дальнего боя, захотят взять все, вселяли надежду. Он верил учителю. Может быть, потому, что страстно мечтал повторить путь отца?