Посмотрела на Андрея. Суров. Красив. Смотрит на меня чрезмерно пристально. Даже вызывающе, чем пробуждает желание податься вперед и, не стесняясь в выражениях, спросить: «Какого хера происходит?». Вовремя вспоминаю, что я вроде бы как приличная девочка и не выражаюсь. Но кто бы знал, как временами хочется.

Адамиди вел себя так, точно он вправе. И занимать место напротив меня, и смотреть иронично. От его взгляда мне стало дурно. Уже в физическом плане. Ну и взгляд! Вчера я рассмотрела его голубые глаза, но сегодня они мне казались едва ли не синими. Этакое бушующее в шторме море.

Которое грозилось меня снести.

Спрашивается, сегодня-то за что?

— Добрый день, Андреа, — стараясь сохранять спокойствие и самой себе казаться оплотом равнодушия и идеальной выдержки, произнесла я. — Не буду говорить, что рада вас видеть.

— Почему же так сурово, Надя?

— А как-то надо ещё?

— Например, с улыбкой.

Меня заколотило. Нахал… Нет, вы только посмотрите на него! С улыбкой!

— Извините, не приучена лукавить и лицемерить, — выдала я из себя, борясь с желанием сейчас же встать и уйти.

Но меня что-то удерживало.

Не просто так Адамиди подсел ко мне.

В случайности я больше не верила.

— Зато язвить отлично получается.

— Смотря с кем общаюсь.

Андрей прищурился, это должно было послужить предупреждением. С другой стороны, меня с данным мужчиной ничего не связывало, кроме работы. Я мысленно чертыхнулась. С ним же теперь ругаться нельзя, да? Меня брали сомнения, в курсе ли он, что я работаю в издательстве… Хотя — он же собрал и про меня информацию. Тут впору было снова выругаться.

— Что вам от меня снова надо, Андрей? — я заставила себя вернуться в относительно спокойное русло разговора. — Рита здесь, в городе. И даже с Грегом в больнице. Наше общение уже ни к чему. И кстати, странно, что мы с вами встретились в огромном городе в небольшом ресторане.

— Ничего странного нет. Ты работаешь с «Алидек», с недавних пор эта компания принадлежит моей семье. Ресторан в том же здании, что и издательство. Уютный. С хорошей кухней. Принадлежит твоему другу. У меня тут состоялась встреча. Уже закончилась, и я направлялся к выходу, когда увидел тебя. Так что да, я сразу отметаю твои претензии на тему: «Ах, негодяй, ты меня преследуешь»!

Он издевался надо мной. Не открыто, но с явным подтекстом.

— А то, что вы собрали на меня досье — не считается преследованием? Вторжением в личную жизнь? Вы не имели права!

— Имел, — жестко бросил он, и в голубых глазах блеснула сталь.

Я подобралась.

Всё-таки первое мнение самое правильное. Ещё ночью этот бородатый здоровяк на меня произвел негативное впечатление. Пер, как танк, сметая всё на своем пути. Для таких, как он существовало только его мнение и неправильное. Есть он, его потребности, его власть. Остальные — разменные монеты в его игре. Меня раздражали подобные люди. Привыкшие идти по головам, не оглядываясь на последствия и не задумываясь о том, что они после себя оставляют.

Короли мира, будь они не ладны.

Понятно, почему Грег взбесился, когда Рита его послала. Мальчик не привык к отказам. Если я правильно поняла сестру, внешностью он схож с Андреем. Девочки наверняка вешаются на него, проходу не дают, а учитывая, что парень с деньгами, и охоту устраивают. А тут Рита… Попой покрутила и отбыла в Россию. Мальчик не понял, что произошло. Дальше мы знаем, что было.

Или не знаем?

Адамиди мне не нравился от слова «совсем». Внешность — одно, а как человек он вызывал у меня полное отторжение. Взгляд суров, иногда и пренебрежителен, давит авторитетом и физическим превосходством. Я видела, как на него смотрят молодые женщины, сидящие за соседними столиками. Даже те, кто обедал с мужчинами. Они украдкой бросали на него заинтересованные взгляды, потом переводили глаза на меня. Зависть. Вот что я видела. Вся ситуация злила меня ещё сильнее. Хотелось закричать — я не с ним! Надо — забирайте к себе за столик! Только вряд ли получится.

— Нет, — я покачала головой. — Спорить с вами не вижу смысла. У вас свое мнение, у меня своё.

— Вот и правильно, Надяяя, не спорь.

От его тягучих гласных мне стало не по себе. Снова возникло странное чувство, что я что-то упускаю. Вроде бы уже не сонная и почти адекватно реагирующая на Адамиди. Но странное ощущение имело место быть.

— Андрей, вы зачем присели за мой столик? Ваши цветы я получила. Спасибо. Ночное недоразумение улажено. Общаться нам больше не имеет смысла.

Мне впору гордиться собой.

— Наше общение только начинается.

Я мотнула головой, не желая соглашаться:

— Рита и Грег разберутся без нас. Без меня — так точно. Если вам принципиально важно вмешиваться в жизнь младшего брата — пожалуйста, это ваша позиция. У меня другая. И да, — куда же без эффектной паузы, — в каком-то роде теперь вы мой работодатель. Мне нравится «Алитек», нравится коллектив, авторы. Очень хочется верить, что наше недоразумение никак не отразится на моей работе.

Большой и грозный Адамиди скрестил руки на груди. Я невольно сглотнула.

Хорош… Как бы я не противилась очевидным фактам. Мускулы под его белой футболкой ожили. Ему бы на ринге выступать, а не в душном офисе работать.

В октагоне я его отлично представляла. В шортах, с агрессивным выражением на лице. Таким же небритым, встречающим противника равнодушным взглядом. И лишь на дне голубых глаз затаилась угроза. Зал бы приветствовал его восторженными криками.


И я… в первых рядах, за всем этим наблюдающая.

Когда увидела себя в фантазиях, даже вздрогнула. Какого лешего я там забыла? Чур-чур, меня.

— Хорошего же ты обо мне мнения, Надя.

Официант поставил перед ним тарелку с мясным рагу. Откуда?.. Он же не делал заказ!

— Кушай. Ты не доела салат. Кстати, радует, что у тебя хороший аппетит. Не люблю тощих девушек.

После последней фразы у меня ком встал в горле. Но я из чистого противоречия притянула к себе тарелку и принялась за салат. Пусть думает и говорит, что хочет. Мне всё равно.

Честно.

— Вы так и не ответили на мой вопрос.

— Какой именно, Надяяя?

Он умело держал дистанцию в разговоре, и это начало раздражать.

— Зачем вы присели за мой столик?

— Поздороваться.

— Не правда.

— Верно. Признаю, что соврал. Не договорил.

— Вот и скажите правду.

Всё, с салатом было покончено, и я отодвинула пустую тарелку от себя.

Мужчина продолжил молча есть.

Я сидела и ждала.

Снова заметила, что на него поглядывает приятная блондинка лет тридцати, сидящая через столик. Даже уже не поглядывает, а открыто рассматривает. Красивая, ухоженная, с идеальной стрижкой-каре. Всегда поражалась, как можно её «носить» так — волосок к волоску. Если только с собой возить личного парикмахера.

— Твоя знакомая? — вопрос, заданный Адамиди, заставил меня незаметно вздрогнуть.

— Кто?

— Блондинка. Ты на неё смотришь.

— Нет. Скорее, ваша. И это именно она с интересом за вами наблюдает.

— Не знаю её.

— Она не прочь с вами познакомиться. Официанта позвала, записку ему передает. Сейчас вам принесут.

— Не интересует, — снова жестко бросил Андрей и пристально посмотрел на меня. — Меня куда как больше интересуешь ты, Надя.

— И с какой на этот раз целью, господин Адамиди? — съязвила я, подзывая официанта.

Мне необходим допинг. Желательно много.

— Тебе в красочных подробностях расписать?

— Можно и без подробностей, — я была великодушна. — Мне будет достаточно знать основные мотивы. Только я вас очень прошу, обойдемся без лирики. Будет откровенно пошло звучать, если вы мне сейчас скажите, что прониклись ко мне симпатией, я вскружила вам голову своим повидавшим виды халатом и заспанной моськой.

В мужских глазах промелькнула злость, только мне было абсолютно безразлично. Пусть злится. Ему вчера моя злость не помешала вытащить меня из дома и увезти черт знает куда.

— Ты так низко себя ценишь?

— Я оцениваю себя адекватно. У меня не заниженная самооценка, если вы об этом. Так же я не страдаю манией величия и не считаю, что весь мир крутится вокруг меня.

— В отличие от некоторых, — от Адамиди так и пыхнуло скрытой угрозой.

— Совершенно верно.

Я имела в виду его, кого он — меня не интересовало.

— Но между тем другая девушка вот с точно такой же… — мой собеседник сделал эффектную паузу, — моськой умудрилась зацепить наследника миллиардного состояния.