– Какой ещё, к чёрту, аванпост, Аджани? – огрызнулся Миллер. – Ни одна тварь не должна вырваться, это приказ.
Паскаль, сидевший неподалёку и вынужденный слушать всё это, не отрывался от окуляра оптики, взглядом сопровождая медленно идущую тварь. Рипер двигался осторожно. Время от времени, вставая в полный рост и запрокидывая голову к небу, он резкими рывками втягивал воздух, обнюхивая пространство вокруг. Затем, опустившись на четвереньки, быстро переползал к очередному укрытию – одному из немногочисленных автомобилей или куче мусора. Судя по поведению, тварь отлично понимала, что зашла на чужую территорию, где хозяйничает самый опасный для неё вид хищника – «человек вооружённый».
– Дистанция двести, – отрапортовал Паскаль. – Рипер почти у приманки.
– Всем приготовиться, – скомандовал Миллер.
Его план был прост. Полдюжины освежёванных кроликов посреди перекрёстка служили приманкой. Риперы, чувствующие кровь не хуже акул, должны были слететься на свежее мясо, как мотыльки на огонь. Уложить тварей разом, на широкой улице, как только те начнут обедать крольчатиной – задача для тренированного отряда несложная. А в случае, если кому-то из инфицированных удастся скрыться, боевые четвёрки Калашникова и Аджани займутся их перехватом.
Мобильная группа «Дельта», которой командовал капитан Миллер, относилась к особому роду войск – мобильной пехоте, или же «велокавалерии», как их в шутку называли остальные гвардейцы. Конечно, верхом на велосипедах никто из бойцов «Дельты» не сражался. Двухколёсный транспорт использовался лишь в качестве надёжного средства передвижения, в том числе и по пересечённой местности, поэтому термин «велопехота» по отношению к ним был более корректным.
В отличие от давидианцев, широко использовавших лошадей не только в сельском хозяйстве, но и в вооружённых силах, община «Рубеж» столь универсального транспорта почти не имела. Да и те немногие лошади, что с трудом удавалось выторговать у фанатиков, в основном использовались для возделывания земли и перевозки грузов и в очень редких случаях как личный транспорт высших офицеров или чиновников. Поэтому неожиданное предложение одного из гвардейцев по имени Сергей Калашников – тогда ещё рядового – о создании мобильных пехотных подразделений, оснащённых велосипедами, пришлось очень кстати. Сергей, опираясь на свои познания в области военной истории, а особенно Англо-бурской войны в южной Африке, подробно расписал концепцию применения велосипедных войск, которые, к удивлению многих, были весьма распространены во многих армиях и специальных подразделениях на протяжении всего двадцатого века.
Так как рядовой Калашников был единственным человеком в гвардии, кто достаточно хорошо разбирался в данной теме, ему же и поручили внедрять все имеющиеся знания на практике. Но, поскольку звание рядового явно не соответствовало уровню порученной задачи, его мигом повысили до капрала, а вскоре и до сержанта, назначив командовать звеном новобранцев. Это экспериментальное звено предстояло в кратчайшие сроки превратить в первое подразделение велопехоты. Эксперимент оказался довольно успешным, поэтому практика использования велосипедов в качестве транспорта была распространена почти на половину гвардии, а сами велосипеды стали одним из наиболее приоритетных объектов поиска во время любых мародёрных рейдов. Подразделениям мобильной пехоты в первую очередь поручалась дальняя разведка, патрулирование и передача важных сообщений в тех местах, где из-за рельефа или больших расстояний использование радиосвязи не представлялось возможным. К тому же самих радиостанций у общины постоянно не хватало, поэтому использование вестовых на велосипедах было обычным делом.
– Всем подразделениям готовность номер один, – произнёс Миллер по внутренней частоте. – Тварь подошла к приманке.
Рипер быстрой перебежкой преодолел последние несколько метров и опустился перед кучкой мёртвых кроликов. Обнюхав их и ещё раз бегло осмотревшись, он схватил тушку и впился в неё зубами. Распробовав сочное кроличье мясо, он поднял голову и издал ряд громких звуков, напоминавших смесь карканья и щелчков.
– Артега, Чернов, – обратился Миллер к двум бойцам, прикрывавшим вход в офис, – забаррикадировать дверь и занять позиции у окон.
Гвардейцы подпёрли дверь столом и перешли к окнам. Секунду спустя в сторону перекрёстка смотрели уже четыре ствола, включая снайперскую винтовку Паскаля.
Всего через несколько секунд после того, как разведчик подал голосовой сигнал, из-за угла появилась небольшая кучка риперов. Они рванули к сородичу, который к тому моменту, совсем позабыв об осторожности, по полной наслаждался оставленной для него приманкой. Подоспевшие твари тут же присоединились к трапезе, не понимая, что все они угодили в ловушку.
– Паскаль, сколько целей ты видишь? – спросил Миллер.
– Я насчитал одиннадцать… нет двенадцать. Двенадцать целей, сэр.
– Двенадцать? – Не поверив услышанному, Миллер приложился к оптике и пересчитал их самостоятельно. – Их должно быть около двадцати. Наверно прячутся где-то… Никому не стрелять, подождём немного, может, подтянутся.
Заготовленной приманки на всех не хватало. Риперы, как и ожидалось, принялись драться за каждую тушку. Паскаль с интересом наблюдал за всем этим через окуляр оптического прицела. Прицельная сетка медленно скользила от одной твари к другой, пока снайпер выбирал наиболее удобную цель. И вдруг что-то заставило его остановиться, перекрестие замерло на голове одного рипера. Паскаль неуверенно произнёс:
– Сэр, я думаю с ожиданием остальных лучше не затягивать.
– В смысле? Что-то не так?
– Да, сэр. Мне кажется, один из них нас заметил.
– В смысле заметил? – удивился Миллер. – Между нами метров двести, не меньше, а зрение у этих тварей не очень.
– Вы правы, сэр, но последние секунд пять один из них смотрит прямо на меня. Может, стоит…
Не успел он закончить фразу, как со стороны перекрёстка раздался жуткий вопль. Рипер, ещё секунду назад молча смотревший в сторону Паскаля, резко вскочил на ноги и, раскинув в стороны руки, яростно закричал. Остальные твари, услышав крик, вмиг побросали остатки добычи и рванули в разные стороны.
Паскаль, не дожидаясь приказа капитана, нажал на спуск. Винтовка дёрнулась, толкнув снайпера в плечо. Пуля, подгоняемая огненным шаром, вырвалась из ствола и, пронзив двухсотметровую толщу воздуха, пробила голову вопящего рипера, разорвав её в клочья, словно спелый арбуз.
– Огонь! – наконец крикнул Миллер.
Бойцы принялись палить в сторону перекрёстка, но твари оказались проворными. На земле осталось лишь четыре прошитых пулями тела, половину из которых уложил Паскаль.
– Твою ж мать! – выругался Миллер, буквально вырывая у радиста переговорное устройство. – Восемь целей ушли, повторяю, восемь целей ушли. Большая часть побежала на север по третьей улице. Калашников, твой выход.
* * *
– Принято, – ответил Сергей и крикнул своим: – По коням!
Секунду спустя четыре велосипеда сорвались с места. Боевое звено сержанта Калашникова рвануло на перехват.
Дорога шла под уклон. Лёгкие горные велосипеды столь стремительно набирали скорость, что некоторым бойцам пришлось слегка придавить тормоза, чтобы не пролететь нужный поворот. За спиной осталось уже несколько кварталов. Перед очередным перекрёстком Сергей резко взмахнул рукой, давая знак остальной группе, и тут же резво повернул направо. Трое бойцов, несущихся следом, свернули вслед за командиром. Пролетев ещё сотню метров до очередного пересечения улиц, четвёрка выскочила на ту самую дорогу, по которой в северном направлении убегала свора риперов. Зажав тормоза и прочертив колёсами длинные полосы на дорожном покрытии, велосипедисты остановились.
Риперы были уже совсем близко. В момент визуального контакта до них оставалось не больше полсотни метров. Увидев перед собой людей, разъярённые твари даже и не подумали сменить направление, а тем более попытаться спрятаться. Они лишь прибавили ходу, хищно оскалившись и явно намереваясь атаковать. Спрыгивая с велосипеда, Сергей выкрикнул:
– Огонь!
Бойцы, отбросив велосипеды в стороны, быстрыми и чёткими движениями вскинули оружие и, почти не целясь, открыли шквальный огонь. Треск очередей, вспоров воздух, разнёсся по округе. Ещё мгновение, и риперы, изрешечённые пулями, посыпались на дорогу один за другим, кувыркаясь и перекатываясь словно тряпичные куклы. Последняя из прошитых горячим металлом тварей рухнула у ног Сергея, не добежав до него каких-то пары метров. Всего за несколько секунд всё было кончено.
– Дэвис, контроль! – крикнул Сергей своему заму, всё ещё держа оружие наготове. – Остальным держать периметр.
Капрал Дэвис, кивнув командиру в ответ, отделился от основной группы, подошёл к каждому из риперов и произвёл по контрольному выстрелу в голову.
– Чисто! – сообщил он, убедившись, что цели мертвы.
Сергей вытащил из подсумка рацию и, зажав кнопку вызова, передал по общему каналу:
– Это Лиса два, все пять целей уничтожены, потерь нет.
– Принято, Лиса два, – ответил капитан Миллер. – Лиса три, что у вас?
– Это Лиса три, – послышался голос сержанта Аджани. – В нашем секторе уничтожены трое, потерь нет.
– Первый принял. Хорошая работа, парни. Итого у нас двенадцать подтверждённых и уничтоженных целей. Если наблюдатели с «Юпитера» не ошиблись, то где-то поблизости должно быть ещё около десятка тварей.
Сергей передал в эфир:
– Капитан, наше звено может осмотреть север посёлка. Если риперы где и остались, то скорее всего там.
– Лиса два, даю добро. Будьте крайне осторожны. В здания не входить, в случае контакта сразу докладывать. Остальным группам сохранять позиции, возможно, оставшиеся твари ещё попытаются прорваться.
– Есть, сэр, конец связи. – Сергей, отпустив кнопку вызова, вернул рацию в подсумок.
– Пойдём пешком или снова по коням? – иронично спросил капрал Дэвис. Он был тем ещё шутником и, несмотря на занимаемую должность, время от времени любил задавать несуразные вопросы.
– Дай-ка подумать, – Сергей карикатурно изобразил задумчивость, почёсывая щетинистый подбородок. Он не брился с тех пор, как их мобильная группа приступила к дежурству на оперативной базе «Звезда», отчего щетина уже начала понемногу превращаться в бороду. – Нам нужно прочесать ещё несколько улиц, это не меньше двух километров пути, так что логичнее делать это на колёсах. Но такому умнику, как ты, я разрешаю бежать за остальными на своих двоих.
На лицах бойцов засияли весёлые ухмылки. Сергей обратился ко всем уже более серьёзным тоном:
– Всем перезарядиться, проверить снаряжение, и по коням. Давайте сделаем нашу работу максимально быстро и скорее свалим отсюда. Не знаю как вас, а меня дома жена уже заждалась.
Сменив магазины, четвёрка двинулась в путь. На полный осмотр северной части посёлка у них ушло менее двадцати минут. Ни риперов, ни хотя бы следов их присутствия обнаружено не было. Закончив проверку, звено сделало остановку на одном из перекрёстков. Сергей достал рацию и вновь вышел на связь по общему каналу:
– Это Лиса два, закончили проверку сектора, всё чисто.
– Вас понял, Лиса два, можете возвращаться на место сбора. Скорее всего наблюдатель с «Юпитера» ошибочно завысил число целей или часть риперов откололась от стаи по дороге сюда. Пускай патрули с ними разбираются, а наша работа на этом закончена.
– Вас понял, Первый, возвращаемся в точку сбора.
Сергей убрал рацию и собрался уже отдать приказ на движение, но тут к нему обратился рядовой Маккинзи:
– Сэр, может, стоит на всякий случай проверить дома? Если они где-то и остались, то скорее всего прячутся там.
Маккинзи был новобранцем из числа «аборигенов». Так в «Рубеже» называли тех, кто присоединился к общине после её образования – немногих счастливчиков, которым удалось выжить в небольших изолированных анклавах, стихийно возникших по большей части в труднодоступных горных районах.
– Рядовой, у тебя проблема с гиперактивностью? – без тени иронии спросил Сергей. – Не знаешь, чем бы полезным себя занять?
– Э-э-э… нет, сэр. Просто я подумал…
– Ты хоть раз участвовал в зачистке зданий? – перебил его Сергей. – Я имею в виду настоящую зачистку от риперов, а не тренировочный бой со стрельбой по картонным мишеням.
Сергей постарался высказать это максимально уничижительно по отношению к Маккинзи, открыто демонстрируя своё доминантное положение в отряде. Для Сергея подобное поведение представлялось скорее воспитательной мерой, нежели способом потешить своё самолюбие. Он неизменно старался проворачивать подобный трюк с каждым новобранцем, чтобы ни один из них не считал себя умнее остальных бойцов или тем более командира.
Маккинзи, чуть подумав, ответил:
– Нет, сэр, мне не доводилось проводить зачистку вживую, но на выпускном экзамене я…
– А вот мне доводилось проводить, и не раз, – вновь перебил Сергей. – Причём занимался я этим с самого основания гвардии, когда ходил в мародёрные рейды. И для себя я быстро усвоил, что без баллистического комбинезона, автоматического дробовика и поддержки щитовиков, лезть в здание – почти что самоубийство. Исключение можно сделать только для Ковача. Этого маньяка хоть одного в дом запускай. Будь уверен, он всех тварей в капусту порубит своим клинком. Но Ковача здесь нет, а в боевом наставлении не просто так строго-настрого запрещается лезть куда-либо без защитной экипировки. Но если ты такой инициативный и имеешь непреодолимое желание шариться по всяким халупам, может, мобильная пехота это не твоё и тебе стоит перевестись в Чистильщики или Мародёры?
Лицо молодого парня приобрело озабоченный вид. Он хотел было что-то ответить, но Сергей вновь его перебил:
– Рядовой, во время нештатной ситуации инициатива очень даже поощряется, нестандартное решение может спасти тебе жизнь. Поверь, знаю по своему опыту ещё с первых дней новой эпохи. Но если ситуация под контролем, как сейчас, и нестандартных решений от тебя не требуется, лучше засунь себе свою инициативность в одно место да поглубже и действуй строго по инструкции. Надеюсь, я достаточно ясно изъясняюсь?
Щёки Маккинзи покрылись багрянцем, он сглотнул.
– Да, сэр, я всё понял.
– Что именно ты понял?
– Что нужно всегда придерживаться инструкций, если только ситуация не требует от меня экстраординарных решений.
– Молодец, рядовой. Ты делаешь успехи.
Сергей ухмыльнулся. Он мог записать в свой актив очередную моральную победу над неопытным новобранцем, которая, вполне возможно, когда-нибудь спасёт тому жизнь. Этому приёму в своё время научила его Лиза. Каких-либо угрызений совести по данному поводу Сергей не испытывал, всё же он делал это не только в своих интересах.
К разговору подключился капрал Дэвис:
Паскаль, сидевший неподалёку и вынужденный слушать всё это, не отрывался от окуляра оптики, взглядом сопровождая медленно идущую тварь. Рипер двигался осторожно. Время от времени, вставая в полный рост и запрокидывая голову к небу, он резкими рывками втягивал воздух, обнюхивая пространство вокруг. Затем, опустившись на четвереньки, быстро переползал к очередному укрытию – одному из немногочисленных автомобилей или куче мусора. Судя по поведению, тварь отлично понимала, что зашла на чужую территорию, где хозяйничает самый опасный для неё вид хищника – «человек вооружённый».
– Дистанция двести, – отрапортовал Паскаль. – Рипер почти у приманки.
– Всем приготовиться, – скомандовал Миллер.
Его план был прост. Полдюжины освежёванных кроликов посреди перекрёстка служили приманкой. Риперы, чувствующие кровь не хуже акул, должны были слететься на свежее мясо, как мотыльки на огонь. Уложить тварей разом, на широкой улице, как только те начнут обедать крольчатиной – задача для тренированного отряда несложная. А в случае, если кому-то из инфицированных удастся скрыться, боевые четвёрки Калашникова и Аджани займутся их перехватом.
Мобильная группа «Дельта», которой командовал капитан Миллер, относилась к особому роду войск – мобильной пехоте, или же «велокавалерии», как их в шутку называли остальные гвардейцы. Конечно, верхом на велосипедах никто из бойцов «Дельты» не сражался. Двухколёсный транспорт использовался лишь в качестве надёжного средства передвижения, в том числе и по пересечённой местности, поэтому термин «велопехота» по отношению к ним был более корректным.
В отличие от давидианцев, широко использовавших лошадей не только в сельском хозяйстве, но и в вооружённых силах, община «Рубеж» столь универсального транспорта почти не имела. Да и те немногие лошади, что с трудом удавалось выторговать у фанатиков, в основном использовались для возделывания земли и перевозки грузов и в очень редких случаях как личный транспорт высших офицеров или чиновников. Поэтому неожиданное предложение одного из гвардейцев по имени Сергей Калашников – тогда ещё рядового – о создании мобильных пехотных подразделений, оснащённых велосипедами, пришлось очень кстати. Сергей, опираясь на свои познания в области военной истории, а особенно Англо-бурской войны в южной Африке, подробно расписал концепцию применения велосипедных войск, которые, к удивлению многих, были весьма распространены во многих армиях и специальных подразделениях на протяжении всего двадцатого века.
Так как рядовой Калашников был единственным человеком в гвардии, кто достаточно хорошо разбирался в данной теме, ему же и поручили внедрять все имеющиеся знания на практике. Но, поскольку звание рядового явно не соответствовало уровню порученной задачи, его мигом повысили до капрала, а вскоре и до сержанта, назначив командовать звеном новобранцев. Это экспериментальное звено предстояло в кратчайшие сроки превратить в первое подразделение велопехоты. Эксперимент оказался довольно успешным, поэтому практика использования велосипедов в качестве транспорта была распространена почти на половину гвардии, а сами велосипеды стали одним из наиболее приоритетных объектов поиска во время любых мародёрных рейдов. Подразделениям мобильной пехоты в первую очередь поручалась дальняя разведка, патрулирование и передача важных сообщений в тех местах, где из-за рельефа или больших расстояний использование радиосвязи не представлялось возможным. К тому же самих радиостанций у общины постоянно не хватало, поэтому использование вестовых на велосипедах было обычным делом.
– Всем подразделениям готовность номер один, – произнёс Миллер по внутренней частоте. – Тварь подошла к приманке.
Рипер быстрой перебежкой преодолел последние несколько метров и опустился перед кучкой мёртвых кроликов. Обнюхав их и ещё раз бегло осмотревшись, он схватил тушку и впился в неё зубами. Распробовав сочное кроличье мясо, он поднял голову и издал ряд громких звуков, напоминавших смесь карканья и щелчков.
– Артега, Чернов, – обратился Миллер к двум бойцам, прикрывавшим вход в офис, – забаррикадировать дверь и занять позиции у окон.
Гвардейцы подпёрли дверь столом и перешли к окнам. Секунду спустя в сторону перекрёстка смотрели уже четыре ствола, включая снайперскую винтовку Паскаля.
Всего через несколько секунд после того, как разведчик подал голосовой сигнал, из-за угла появилась небольшая кучка риперов. Они рванули к сородичу, который к тому моменту, совсем позабыв об осторожности, по полной наслаждался оставленной для него приманкой. Подоспевшие твари тут же присоединились к трапезе, не понимая, что все они угодили в ловушку.
– Паскаль, сколько целей ты видишь? – спросил Миллер.
– Я насчитал одиннадцать… нет двенадцать. Двенадцать целей, сэр.
– Двенадцать? – Не поверив услышанному, Миллер приложился к оптике и пересчитал их самостоятельно. – Их должно быть около двадцати. Наверно прячутся где-то… Никому не стрелять, подождём немного, может, подтянутся.
Заготовленной приманки на всех не хватало. Риперы, как и ожидалось, принялись драться за каждую тушку. Паскаль с интересом наблюдал за всем этим через окуляр оптического прицела. Прицельная сетка медленно скользила от одной твари к другой, пока снайпер выбирал наиболее удобную цель. И вдруг что-то заставило его остановиться, перекрестие замерло на голове одного рипера. Паскаль неуверенно произнёс:
– Сэр, я думаю с ожиданием остальных лучше не затягивать.
– В смысле? Что-то не так?
– Да, сэр. Мне кажется, один из них нас заметил.
– В смысле заметил? – удивился Миллер. – Между нами метров двести, не меньше, а зрение у этих тварей не очень.
– Вы правы, сэр, но последние секунд пять один из них смотрит прямо на меня. Может, стоит…
Не успел он закончить фразу, как со стороны перекрёстка раздался жуткий вопль. Рипер, ещё секунду назад молча смотревший в сторону Паскаля, резко вскочил на ноги и, раскинув в стороны руки, яростно закричал. Остальные твари, услышав крик, вмиг побросали остатки добычи и рванули в разные стороны.
Паскаль, не дожидаясь приказа капитана, нажал на спуск. Винтовка дёрнулась, толкнув снайпера в плечо. Пуля, подгоняемая огненным шаром, вырвалась из ствола и, пронзив двухсотметровую толщу воздуха, пробила голову вопящего рипера, разорвав её в клочья, словно спелый арбуз.
– Огонь! – наконец крикнул Миллер.
Бойцы принялись палить в сторону перекрёстка, но твари оказались проворными. На земле осталось лишь четыре прошитых пулями тела, половину из которых уложил Паскаль.
– Твою ж мать! – выругался Миллер, буквально вырывая у радиста переговорное устройство. – Восемь целей ушли, повторяю, восемь целей ушли. Большая часть побежала на север по третьей улице. Калашников, твой выход.
* * *
– Принято, – ответил Сергей и крикнул своим: – По коням!
Секунду спустя четыре велосипеда сорвались с места. Боевое звено сержанта Калашникова рвануло на перехват.
Дорога шла под уклон. Лёгкие горные велосипеды столь стремительно набирали скорость, что некоторым бойцам пришлось слегка придавить тормоза, чтобы не пролететь нужный поворот. За спиной осталось уже несколько кварталов. Перед очередным перекрёстком Сергей резко взмахнул рукой, давая знак остальной группе, и тут же резво повернул направо. Трое бойцов, несущихся следом, свернули вслед за командиром. Пролетев ещё сотню метров до очередного пересечения улиц, четвёрка выскочила на ту самую дорогу, по которой в северном направлении убегала свора риперов. Зажав тормоза и прочертив колёсами длинные полосы на дорожном покрытии, велосипедисты остановились.
Риперы были уже совсем близко. В момент визуального контакта до них оставалось не больше полсотни метров. Увидев перед собой людей, разъярённые твари даже и не подумали сменить направление, а тем более попытаться спрятаться. Они лишь прибавили ходу, хищно оскалившись и явно намереваясь атаковать. Спрыгивая с велосипеда, Сергей выкрикнул:
– Огонь!
Бойцы, отбросив велосипеды в стороны, быстрыми и чёткими движениями вскинули оружие и, почти не целясь, открыли шквальный огонь. Треск очередей, вспоров воздух, разнёсся по округе. Ещё мгновение, и риперы, изрешечённые пулями, посыпались на дорогу один за другим, кувыркаясь и перекатываясь словно тряпичные куклы. Последняя из прошитых горячим металлом тварей рухнула у ног Сергея, не добежав до него каких-то пары метров. Всего за несколько секунд всё было кончено.
– Дэвис, контроль! – крикнул Сергей своему заму, всё ещё держа оружие наготове. – Остальным держать периметр.
Капрал Дэвис, кивнув командиру в ответ, отделился от основной группы, подошёл к каждому из риперов и произвёл по контрольному выстрелу в голову.
– Чисто! – сообщил он, убедившись, что цели мертвы.
Сергей вытащил из подсумка рацию и, зажав кнопку вызова, передал по общему каналу:
– Это Лиса два, все пять целей уничтожены, потерь нет.
– Принято, Лиса два, – ответил капитан Миллер. – Лиса три, что у вас?
– Это Лиса три, – послышался голос сержанта Аджани. – В нашем секторе уничтожены трое, потерь нет.
– Первый принял. Хорошая работа, парни. Итого у нас двенадцать подтверждённых и уничтоженных целей. Если наблюдатели с «Юпитера» не ошиблись, то где-то поблизости должно быть ещё около десятка тварей.
Сергей передал в эфир:
– Капитан, наше звено может осмотреть север посёлка. Если риперы где и остались, то скорее всего там.
– Лиса два, даю добро. Будьте крайне осторожны. В здания не входить, в случае контакта сразу докладывать. Остальным группам сохранять позиции, возможно, оставшиеся твари ещё попытаются прорваться.
– Есть, сэр, конец связи. – Сергей, отпустив кнопку вызова, вернул рацию в подсумок.
– Пойдём пешком или снова по коням? – иронично спросил капрал Дэвис. Он был тем ещё шутником и, несмотря на занимаемую должность, время от времени любил задавать несуразные вопросы.
– Дай-ка подумать, – Сергей карикатурно изобразил задумчивость, почёсывая щетинистый подбородок. Он не брился с тех пор, как их мобильная группа приступила к дежурству на оперативной базе «Звезда», отчего щетина уже начала понемногу превращаться в бороду. – Нам нужно прочесать ещё несколько улиц, это не меньше двух километров пути, так что логичнее делать это на колёсах. Но такому умнику, как ты, я разрешаю бежать за остальными на своих двоих.
На лицах бойцов засияли весёлые ухмылки. Сергей обратился ко всем уже более серьёзным тоном:
– Всем перезарядиться, проверить снаряжение, и по коням. Давайте сделаем нашу работу максимально быстро и скорее свалим отсюда. Не знаю как вас, а меня дома жена уже заждалась.
Сменив магазины, четвёрка двинулась в путь. На полный осмотр северной части посёлка у них ушло менее двадцати минут. Ни риперов, ни хотя бы следов их присутствия обнаружено не было. Закончив проверку, звено сделало остановку на одном из перекрёстков. Сергей достал рацию и вновь вышел на связь по общему каналу:
– Это Лиса два, закончили проверку сектора, всё чисто.
– Вас понял, Лиса два, можете возвращаться на место сбора. Скорее всего наблюдатель с «Юпитера» ошибочно завысил число целей или часть риперов откололась от стаи по дороге сюда. Пускай патрули с ними разбираются, а наша работа на этом закончена.
– Вас понял, Первый, возвращаемся в точку сбора.
Сергей убрал рацию и собрался уже отдать приказ на движение, но тут к нему обратился рядовой Маккинзи:
– Сэр, может, стоит на всякий случай проверить дома? Если они где-то и остались, то скорее всего прячутся там.
Маккинзи был новобранцем из числа «аборигенов». Так в «Рубеже» называли тех, кто присоединился к общине после её образования – немногих счастливчиков, которым удалось выжить в небольших изолированных анклавах, стихийно возникших по большей части в труднодоступных горных районах.
– Рядовой, у тебя проблема с гиперактивностью? – без тени иронии спросил Сергей. – Не знаешь, чем бы полезным себя занять?
– Э-э-э… нет, сэр. Просто я подумал…
– Ты хоть раз участвовал в зачистке зданий? – перебил его Сергей. – Я имею в виду настоящую зачистку от риперов, а не тренировочный бой со стрельбой по картонным мишеням.
Сергей постарался высказать это максимально уничижительно по отношению к Маккинзи, открыто демонстрируя своё доминантное положение в отряде. Для Сергея подобное поведение представлялось скорее воспитательной мерой, нежели способом потешить своё самолюбие. Он неизменно старался проворачивать подобный трюк с каждым новобранцем, чтобы ни один из них не считал себя умнее остальных бойцов или тем более командира.
Маккинзи, чуть подумав, ответил:
– Нет, сэр, мне не доводилось проводить зачистку вживую, но на выпускном экзамене я…
– А вот мне доводилось проводить, и не раз, – вновь перебил Сергей. – Причём занимался я этим с самого основания гвардии, когда ходил в мародёрные рейды. И для себя я быстро усвоил, что без баллистического комбинезона, автоматического дробовика и поддержки щитовиков, лезть в здание – почти что самоубийство. Исключение можно сделать только для Ковача. Этого маньяка хоть одного в дом запускай. Будь уверен, он всех тварей в капусту порубит своим клинком. Но Ковача здесь нет, а в боевом наставлении не просто так строго-настрого запрещается лезть куда-либо без защитной экипировки. Но если ты такой инициативный и имеешь непреодолимое желание шариться по всяким халупам, может, мобильная пехота это не твоё и тебе стоит перевестись в Чистильщики или Мародёры?
Лицо молодого парня приобрело озабоченный вид. Он хотел было что-то ответить, но Сергей вновь его перебил:
– Рядовой, во время нештатной ситуации инициатива очень даже поощряется, нестандартное решение может спасти тебе жизнь. Поверь, знаю по своему опыту ещё с первых дней новой эпохи. Но если ситуация под контролем, как сейчас, и нестандартных решений от тебя не требуется, лучше засунь себе свою инициативность в одно место да поглубже и действуй строго по инструкции. Надеюсь, я достаточно ясно изъясняюсь?
Щёки Маккинзи покрылись багрянцем, он сглотнул.
– Да, сэр, я всё понял.
– Что именно ты понял?
– Что нужно всегда придерживаться инструкций, если только ситуация не требует от меня экстраординарных решений.
– Молодец, рядовой. Ты делаешь успехи.
Сергей ухмыльнулся. Он мог записать в свой актив очередную моральную победу над неопытным новобранцем, которая, вполне возможно, когда-нибудь спасёт тому жизнь. Этому приёму в своё время научила его Лиза. Каких-либо угрызений совести по данному поводу Сергей не испытывал, всё же он делал это не только в своих интересах.
К разговору подключился капрал Дэвис: