Кэти помахала письмом.

- Ну, примерно так звучит в этом письме… Все родственники Гарри мечтают насладиться ирландской экзотикой, погрузиться в другую культуру, попробовать простую, неиспорченную приятную кухню.

Том уронил голову на руки.

- Давай думать, что мы можем предложить им. Представляешь, когда-то мы думали, что это будет просто.

- В такой игре не существует простых вещей, - ответила Кэти с таким вздохом, что он поднял голову.

- Ты в порядке? - спросил Том, озабоченный выражением ее лица.

- Конечно нет. Мы не можем продолжать обманывать самих себя. Мы никак не сумеем сделать эту свадьбу. - Она еще больше согнулась, положила голову на руки, и ее тело сотрясалось от едва сдерживаемых слез. - Наверное, и дальше идти мы не можем, это нелепо, мы не сознавали, что делаем, когда принимали это предложение… - И она разрыдалась.

- Кэти, Кэти… - Том вскочил со своего стула в центре комнаты и опустился на колени рядом с ней, а она и не пыталась скрыть своих слез. - Мы что-нибудь придумаем.

- Да чего здесь думать, - проговорила она сквозь слезы. - Марион сошла с ума, нам не надо было слушать ни единого ее слова, надо было сказать ей, что с нами случилось и что мы не справимся. Зачем нам потребовалось притворяться и говорить, что все в порядке, когда это не так!

- Потому что это единственный способ остаться в деле, - мягко сказал он и успокаивающе погладил ее по голове.

- Нет, не надо притворяться, с нами все кончено. Мы никогда не восстановимся и не продолжим… - Она внезапно встала и посмотрела на него красными от слез безумными глазами. - Разве ты не видишь, что мы обманываем самих себя, с каждым шагом мы только увязаем глубже в этом болоте, нам становится труднее выбраться, мы все больше и больше тонем в долгах…

Том тоже встал и привлек ее к себе.

- Так не будет продолжаться, не будет, тебе надо помочь мне. Когда я слышу все эти твои слова, я лишь наполовину верю тебе, слышишь?

Она заплакала у него в руках, а он снова и снова гладил ее по волосам. Это была роскошь - не сдерживаться, не изображать улыбку на лице перед Джун, Коном и любым другим посетителем.

Ее плечи вздрагивали, и он обнимал ее до тех пор, пока рыдания не утихли. Она пробормотала что-то, он не расслышал.

- Что ты сказала?

- Я говорю, что все кончено, Том, нам надо быть сильными и признать это.

- Нет ничего хорошего в том, чтобы подвести твою сестру в самый замечательный день ее жизни.

- Скажи ей, пусть найдет других волшебников.

- Нет никаких других, мы одни в городе. - Он посмотрел ей в глаза.

Она чуть улыбнулась.

- Ты никогда не думал об уходе?

- Нет, никогда.

- Ну, раз так, - она шумно вздохнула, - если мы не уходим, то надо все делать заново.

- Ну, придумай что-нибудь традиционно ирландское, что «Скарлет-Физер» действительно сможет сделать. - Он посмотрел на нее. Она выглядела лучше. И они возвращались в бизнес.

По счастливой случайности их компьютер избежал расправы со стороны вандалов, так как его забирали в починку. Кэти села за компьютер.

- Мы напишем электронное письмо: ты что-нибудь красивое и убедительное, а я как сестра.

- Мы должны убедить ее, что все-таки надо, - задумчиво произнес Том.

- Что заставило нас думать, будто банкетный бизнес имеет что-то общее с приготовлением еды?! - рассмеялась Кэти.

- Это только для торговли, мам, - повторил Джо Физер матери в двадцатый раз.

- Но там, в бумаге, было сказано, что это для всех.

- Для всех в сфере торговли одеждой. Мам, поверь мне, я бы пригласил тебя, если бы там было что-то, что может тебе понравиться.

Он говорил правду. Его матери не понравилось бы, если бы она увидела свою будущую невестку, в коей уже немного разочаровалась, почти обнаженной. Не понравилось бы и лицо ее сына Тома во время этого действа. Джо видел его на репетиции и осознал, как тяжело ему было принять все это и пытаться смело смотреть. У Марселлы не было ни единого шанса войти в модельный бизнес. Красивая дама, но деревянная на сцене, показывающая свое тело, а не вещи, которые были надеты на ней. Она бы не продержалась и пяти минут в том большом мире. Конечно, Том не воспринимает всерьез все это насчет работы «по ту сторону».

Кэти вернулась из супермаркета, и Том помог ей разгрузить микроавтобус.

- Только одно послание - Саймон и Мод больше не любят тебя.

- Саймон и Мод? Что я сделала на этот раз?

- Скорее чего ты не сделала. Они снова хотят прийти и протирать сокровища.


- Но у нас нет никаких сокровищ, - простонала Кэти.

- Собственно, никогда и не было, - печально ответил Том.

- Они расскажут всем, это хуже, чем если бы рассказали в девятичасовых новостях по телевизору! Они не могут прийти сюда, потому что поднимут на уши Мотти и Лиззи, народ в Чикаго все отменит, все все отменят, если узнают, из чего мы тут с трудом вылезаем. - Она чувствовала себя виноватой, но знала, что правда на ее стороне.

Но Том не намеревался закрывать тему.

- Они думают, что ты рассердилась на них, и хотят знать, что они натворили.

- Черт, - выругалась Кэти. - Только этого нам сейчас не хватает.

Том промолчал, продолжая распаковывать вещи.

- Ладно, ты выиграл, честно говоря, у них достаточно своих сложностей, и им это тоже сейчас не нужно. Я их куда-нибудь свожу.

- Я оставил их номер на столе, - сообщил Том. - Бедненькие маленькие дьяволята, я бы не сказал, что жизнь в Бичез легка и безоблачна.

Кэти пошла к телефону.

На звонок ответил отец близнецов. Кэти никак не могла вспомнить, звала она его просто Кеннет или мистер Митчелл.

- Меня зовут Кэти Скарлет. Я бы хотела поговорить с Мод Митчелл или Саймоном Митчелл, пожалуйста.

- Ах да, конечно… хм… мы встречались, если я не ошибаюсь, - проговорил он.

Она услышала, как он сказал «необычайно грубая женщина», когда звал детей. Кэти на мгновение устыдилась, когда услышала их вопли.

- Нас? - переспросил Саймон.

- Кто это? - не поняла его Мод и не получила ответа, так что подошла к телефону первой.

- Это… - прошептала она, - это Кэти!

И Кэти почувствовала, как слезы подступили к горлу, но она подавила их и пригласила их выбраться куда-нибудь.

- Я подумала, что мы можем сходить в кино и перекусить где-нибудь, а затем я отвезу вас домой, - предложила она.

- Нам приехать за тобой? - спросил Саймон.

- Нет, в смысле спасибо, Саймон, но просто доезжайте автобусом до улицы О’Коннелл… Там встретимся и пойдем на четырехчасовой сеанс.

- Пошли с нами, Том, - позвала она.

- Нет, осталось только два дня до шоу. Нервы Марселлы на пределе, и она сказала, что хочет поговорить сегодня вечером.

- Хорошо. Просто я подумала, что тебе тоже не помешает расслабиться.

- Не помешало бы, - согласился он. - Но сейчас сплошная нервотрепка. А ты не забыла, что у нас ужин после показа?

- Нет, конечно. Куда мы пойдем?

- В одно милое итальянское местечко, придет еще Джеральдин. Рики и Джо тоже, я думаю, если он сможет выбраться, Шона и полдюжины других. Мы вполне сумеем выбраться пораньше, когда закончится показ. Никаких возвращений сюда с микроавтобусом и все такое. В «Хейвордсе» сказали, что мы можем оставить все в их кухнях и просто запереть. Я управлюсь с этим, когда приду печь хлеб в субботу.

- Ты слишком много работаешь, - посочувствовала она.

- Как и ты.

Она внимательно посмотрела на него. У нее болела спина, а желудок бунтовал при виде еды. Кэти думала, что этот поход никогда не закончится.

- Сегодня получше, - ответила она. Это будет еще один сложный разговор: ей придется сообщить ему, что она уходит в декрет. Но она задумается об этом, когда придет время.

- Ты уверена, что мы не сделали ничего плохого? - настаивала Мод. Они перекусывали после кино.

- Нет, Мод, вспомни, что я говорила тебе - не надо считать себя пупом земли.

- Да, но мы боялись, что ты подумаешь…

- Я вообще не думала о вас, мы были безумно заняты.

- Как же тогда узнать, если кто-то действительно сердится на тебя или просто занят и не думает о тебе? - поинтересовался Саймон.

- Это приходит со временем, ты узнаешь, Саймон.

- А ты была старше или младше нас, когда узнала? - спросил Саймон.