Внимание Рида, которое уплыло было к плащевику с цифрами (уже догадалась?), тут же вернулось в зал Суда. Корпус Дар – тюрьма особого порядка. В ней не ломают, если ты подчиняешься неукоснительно, в ней строгий режим, но выжить можно. Отсутствуют беспорядки, предотвращается образование кружков, банд, внутренних конфликтов, и это плюс. Конечно, потерянный год жизни – неприятно, но не смертельно. Однако Кейна так не считала и за трибуной держалась на ногах из последних сил. Не ожидала, что за украденную еду ее приговорят к тюрьме, к более чем тремстам вычеркнутым из жизни дням.
– Вы желаете что-либо сказать?
Он отсюда чувствовал ее пересохший рот и спазмированное горло. Ей хотелось не сказать, но бежать отсюда, бежать, даже если сразу придется прыгнуть во тьму. Тюрьмы она почему-то боялась больше смерти.
Тишина от трибуны; три пары глаз людей в форме смотрели на девчонку без выражения. Герхер-Вард привычно ждал у двери. Он уже был готов уловить кивок в свою сторону, забирай, мол, но Комиссионер в центре, никогда не называющий своего имени, вдруг перевел взгляд на вмонтированный в стол экран. Прочитал что-то, задумался на секунду, а после изрек:
– Или… Ввиду того что на одном из экспериментальных Уровней недавно освободилось… место…
«Человеко-место». Рид знал, что именно крылось в замешательстве, незамеченном Кейной.
–…мы предлагаем вам выбор: или год в Корпусе Дар или же тридцать дней на экспериментальном Уровне СЕ с непростыми для выживания условиями. (Level СЕ* - Crucial Elements – примечание автора)
– Тридцать дней! – у обвиняемой откуда-то появился и голос, и смелость высказаться. Кей боялась того, что триста шестьдесят пять дней – это очень долго, и непонятный ей СЕ восприняла манной небесной. Ведь всего месяц…
Зря, мысленно покачал головой Рид. Очень зря. На СЕ пробивалось пространство, изучалась энергия новых типов. И люди работали там живыми датчиками. Они не занимались тяжелым трудом, как, например, рудокопы, получали сносную еду и жилье, но выживали при этом куда реже.
– Хорошо, решение вами принято.
«Зря ты не спросила о том, что это за место», – думал Вард, наблюдая кивок в свою сторону – забирай, мол. И вдруг понял, что, если бы к СЕ приговорили Ингу, он бы, возможно, наверное… ее туда не довез. Или попытался как можно скорее забрать.
Но подсудимая Ингой не была.
В его машине она сидела точно так же – ссутулившись, зажав ладони между коленей. На него не смотрела вообще, отчего-то пугалась глаз водителя, будто они могли прожечь ей сознание. Собственно, могли. Но Рид смотрел не потому, что хотел это сделать; машина продолжала стоять на парковке, двигатель он так и не завел.
– Кейна, – обратился негромко. Почувствовал, что должен кое-что прояснить. – Корпус Дар – относительно безопасное место. Неприятное, да. Но не более.
Он почти никогда не говорил с обвиняемыми. Просто развозил их, просто оставлял «где-то там» отбывать наказание, но после пассажирки с Земли сделался вдруг сентиментальным. Слишком чувствительным, что ли.
От Кей разило ужасом. Целый год… Это ведь один день, второй, третий… Месяц, второй, третий, шестой, наконец. Очень долго. Как отдельная жизнь.
«Жизнь – это ключевое слово, – понимал Рид. – После СЕ ее просто может не стать».
– Место, в котором ты выбрала отбывать наказание, куда опаснее. Я вправе еще раз предложить тебе выбор. Корпус Дар? Или СЕ?
– СЕ, – шепнули так тихо, что он едва услышал.
Она собиралась там бороться, выживать из последних сил, если придется, в ней есть стержень – хотелось заявить пассажирке, – она не такая слабачка, как ему… как им всем кажется. А Рид думал лишь о том, что бороться ей, по сути, будет не с чем. Что ж, он сделал для нее все, что мог. Попросил одуматься.
– Пристегнись, – приказал спокойно. Путь будет недолгим; девчонка мягко отключится в процессе поездки.
«Люди оттого и слабы, что руководствуются страхом, а не здравым смыслом. Слишком сильно ему поддаются, не понимают, что страх – иллюзорная субстанция. Она ведет их, как мышей, в угол коробки, давит смертоносным, как им кажется, газом».
Инга, в отличие от прочих, не боялась на него смотреть – от этой мысли становилось удивительно и чуть-чуть щекотно.
Почему?
Почему она вдруг заметила в нем кого-то большего, нежели просто человека в форме?
Кейна глаз не поднимала. Процент ее страха достиг отметки в девяносто один – граница с паникой; Рид завел мотор.
*****
(Michele Morrone – Beautiful)
Спустя час Рид уже опять гнал седан по улицам вечернего Нордейла. Кей отправилась в место, в котором даже он сам не согласился бы работать; темное небо над городом казалось высоким, очень далеким. Спальные районы, неоновые вывески – чем дальше, тем светлее, люднее. Герхер-Варда опять «кренило». В последнее время это происходило очень часто. Нечто, вышедшее из берегов, не желало возвращаться обратно к стабильным показателям самостоятельно, и Риду, как ни странно, не хотелось прилагать усилия и становиться прежним.
Как так случилось? До Инги он перевозил сотни, тысячи заключенных, ни с кем не заговаривал, не волновался об их дальнейшей судьбе. Чем она так задела его, чем изменила? Тем, что сказала, что он красивый? Не говорила вслух, он увидел это по ее глазам, ощутил в машине ее распустившееся чувство. Прямо в салоне.
Так ее привлекла его красота? Внешность?
Нужно было ехать или домой, или в Реактор, но Вард почему-то кружил по улицам, силился в который раз постичь сложную человеческую логику, до отказа забитую ошибками.
Если вернется домой, включит экран… Нырнет в чрезвычайно сильные эмоции, не сможет из них вынырнуть. А он и так, как шаровая молния. Его пока не спалили за оголенные контакты в Офисе, но, скорее всего, это дело времени. Контролировать себя все сложнее.
«Она не знала его, как личность. Не могла знать». В тот раз они встретились впервые в жизни. Откуда ее мгновенная привязанность? Значит, дело во внешности? А если так…
Герхер-Вард вдруг приказал машине стать максимально незаметной, «людской» – синим седаном. Отыскал чутьем оживший к вечеру и уже загруженный бар, припарковался напротив его двери.
Здесь было много девушек. Много свободных девушек – то, что нужно. А он сейчас не Комиссионер, а обычный внешне человек: стильный верх, дорогие брюки, на шее тонкая цепочка, волосы чуть небрежно, но красиво зачесаны. Таких ведь любят? Микс моды, классики и стиля.
Никогда раньше он не пытался оценить себя с точки зрения внешнего вида. Неужели он просто красив по человеческим меркам, по меркам женщин? Возможно, просто никогда не ходил по барам, чтобы это заметить, ввиду разницы фонов не проявлял к дамам интереса? И возможно ли, что Инга в этом случае стала бы не первой девушкой, решившей «хочу тебя для себя»?
Ему нужно было это знать.
«Просто внешность». Или нет?
Все выяснится в ближайшие пятнадцать минут.
Здесь грохотала музыка, здесь клубились, но умеренно, расслабленно. Пили коктейли, курили под вытяжками, дефилировали друг перед другом, знакомились, «сцеплялись». Герхер-Вард проводил эксперимент: сел у стойки бара лицом к посетителям, зажал в руке стакан с алкоголем, который не собирался пить, максимально придавил комиссионерский фон, чтобы не мешал, надел на лицо расслабленную полуулыбку. Все, он обычный парень, желающий познакомиться.
Между барной стойкой и столиками часто прогуливались девчонки в коротких платьях. Некоторые красивые, некоторые раскрашенные «под красоту»; взгляды любопытные, как прицелы пушистых пушек, губы переливаются блеском.
На него пока просто смотрели. Смотрели чуть странно, вроде бы привлечено, вроде с интересом, но… по неясной причине не подходили.
Что не так? – думал Рид. – Он один. Он гораздо более привлекательно сложен, нежели большинство его человеческих конкурентов, фактура его мускулов отлично прослеживается под тканью, плечи широкие, торс крепкий. Сексуальные руки с выпуклыми венами, взгляд, как расплавленная лужа, обещающий многое. Выражение лица загадочное, спокойное – если все дело во внешности, его уже должны были облепить представительницы женского пола.
Но этого не случалось.
Вот бросила быстрый оценивающий «выстрел» блондинка, быстро отвернулась – ее что-то смутило. Непозволительно долго для порядочной дамы спустя мгновение Рида рассматривала брюнетка. Рассматривала, как лань, интуитивно чувствующая крокодила. Да, ей подошла его одежда, черты лица и одежда, но она так и не приблизилась. Любопытно. Следом рыжая-бесстыжая – та даже не завершила осмотр, отвернулась…
«Они чувствовали», – удивлялся Герхер-Вард. Чувствовали опасность, исходящую от него. Рассматривали его как удивительный по красоте инопланетный радиоактивный атолл – полюбоваться приятно, но приближаться себе дороже. Не то что касаться…
Инга продолжала набирать очки, как спортсмен-профессионал, как единственный, выбежавший на стадион марафонец.
А он силился разгадать загадку. Нужно больше дороговизны? Проявление наличия денег? Подумал – добавил на своем запястье часы стоимостью двадцать пять тысяч долларов. Этого достаточно?
Хихикали в углу три подружки, осматривали всех, на него поглядывали тоже, но как-то суетно, заполошно, без реального желания подойти. Он даже подмигнул одной из них – та поначалу неуверенно улыбнулась в ответ, но с облегчением приняла предложение девчонки слева прогуляться в туалет.
«Не среагировала».
Тогда что, если не внешность? Помимо внешних данных, Инга могла почувствовать только его властность – ее Комиссионерам не скрыть. Могло ли это качество стать «причиной»? Навряд ли, большинство оно пугало. И пугало сильно, как Кейну сегодня. Но проверить все же стоило, тем более что Рид устал впустую сидеть со стаканом в руке. Не в первый раз за последние дни он качался на собственной нестабильности, как на волне, и сейчас желал дать раздражению выйти наружу.
Дамы, желаете властность? Неукротимую силу, вседозволенность, все умеющую «могущность», наконец?
Мысленный щелчок пальцами, и штатская одежда Рида за пару секунд сменилась на серебристую форму с белой полосой на боку.
А дальше была его неласковая ухмылка и фильм в жанре «триллер, переходящий в ужас». Они будто увидели зомби. Кто-то пятился к двери медленно, задом; шепоток, после крик объял посетителей, как ураган. Спустя пару секунд они бежали, давились в окна-двери; спокойный представитель Комиссии пил виски с подтаявшим льдом.
«Дамы, вот она – властность». Что еще?
Люди толкали друг друга, пытались удалиться от Герхер-Варда как можно быстрее. Рассеянная в воздухе бактерия чумы не вызвала бы такого ужаса, как вид униформы на нем. Куда делась расслабленность, желание знакомиться? Кто-то вышиб запасной выход топором; официант, ранее продавший ему алкоголь, теперь лежал на полу, сложив руки за голову.
И все. Понадобилась одна минута, чтобы остаться одному.
Вот тебе и внешность…
«Что же привлекло тебя, Инга?» – риторический вопрос, пока она не вернется.
Допив виски – чего товару пропадать? – Рид бросил на стойку купюру, поставил стакан, неторопливо зашагал к выходу.
Он действительно сексуальный. Жаль, никто этого не разглядел.
На полу дымилась наполовину скуренная сигарета – Герхер-Вард наступил на нее подошвой.
Ему почему-то было хорошо на душе, ему было правильно. Она заметила его, потому что она – та самая. Это все, что он хотел знать.
Синяя краска облезла с седана, явив истинный серебристый оттенок, как только водитель поместился в салон и захлопнул дверцу.
Глава 14
(Smash Into Pieces – Broken Parts)
– Ты не хочешь мне ничего сказать?
Рид должен был. Но не хотел.
Вызов к начальству случился в девять утра следующего дня – позже, чем он рассчитывал, быстрее, чем он желал.
Джон Сиблинг, исполняющий обязанности Дрейка в отсутствии последнего, смотрел на множество экранов, где, похожая на карту подземного метро, расположилась схема коллаборации энергетических каналов.
«Не просто догадался. Понял наверняка».
– Знаешь, я пару часов ее складывал, – спокойно пояснил тем временем Джон, – и, если бы не случайный запрос, вообще не наткнулся бы на отклонение. Тонкая работа.
Комплимент, похожий на приговор. Но Сиблинг не злился, Комиссионеры вообще редко злились.
– Ты ответвил множество частей от центрального луча, провел их через различные отделы и использовал на рабочем месте, чтобы пробить экран на Землю. Сканер в режиме реального времени – визуальный и аудиальный. Хочется спросить – для чего? Он активен у тебя почти двадцать четыре часа в сутки…
– Вы желаете что-либо сказать?
Он отсюда чувствовал ее пересохший рот и спазмированное горло. Ей хотелось не сказать, но бежать отсюда, бежать, даже если сразу придется прыгнуть во тьму. Тюрьмы она почему-то боялась больше смерти.
Тишина от трибуны; три пары глаз людей в форме смотрели на девчонку без выражения. Герхер-Вард привычно ждал у двери. Он уже был готов уловить кивок в свою сторону, забирай, мол, но Комиссионер в центре, никогда не называющий своего имени, вдруг перевел взгляд на вмонтированный в стол экран. Прочитал что-то, задумался на секунду, а после изрек:
– Или… Ввиду того что на одном из экспериментальных Уровней недавно освободилось… место…
«Человеко-место». Рид знал, что именно крылось в замешательстве, незамеченном Кейной.
–…мы предлагаем вам выбор: или год в Корпусе Дар или же тридцать дней на экспериментальном Уровне СЕ с непростыми для выживания условиями. (Level СЕ* - Crucial Elements – примечание автора)
– Тридцать дней! – у обвиняемой откуда-то появился и голос, и смелость высказаться. Кей боялась того, что триста шестьдесят пять дней – это очень долго, и непонятный ей СЕ восприняла манной небесной. Ведь всего месяц…
Зря, мысленно покачал головой Рид. Очень зря. На СЕ пробивалось пространство, изучалась энергия новых типов. И люди работали там живыми датчиками. Они не занимались тяжелым трудом, как, например, рудокопы, получали сносную еду и жилье, но выживали при этом куда реже.
– Хорошо, решение вами принято.
«Зря ты не спросила о том, что это за место», – думал Вард, наблюдая кивок в свою сторону – забирай, мол. И вдруг понял, что, если бы к СЕ приговорили Ингу, он бы, возможно, наверное… ее туда не довез. Или попытался как можно скорее забрать.
Но подсудимая Ингой не была.
В его машине она сидела точно так же – ссутулившись, зажав ладони между коленей. На него не смотрела вообще, отчего-то пугалась глаз водителя, будто они могли прожечь ей сознание. Собственно, могли. Но Рид смотрел не потому, что хотел это сделать; машина продолжала стоять на парковке, двигатель он так и не завел.
– Кейна, – обратился негромко. Почувствовал, что должен кое-что прояснить. – Корпус Дар – относительно безопасное место. Неприятное, да. Но не более.
Он почти никогда не говорил с обвиняемыми. Просто развозил их, просто оставлял «где-то там» отбывать наказание, но после пассажирки с Земли сделался вдруг сентиментальным. Слишком чувствительным, что ли.
От Кей разило ужасом. Целый год… Это ведь один день, второй, третий… Месяц, второй, третий, шестой, наконец. Очень долго. Как отдельная жизнь.
«Жизнь – это ключевое слово, – понимал Рид. – После СЕ ее просто может не стать».
– Место, в котором ты выбрала отбывать наказание, куда опаснее. Я вправе еще раз предложить тебе выбор. Корпус Дар? Или СЕ?
– СЕ, – шепнули так тихо, что он едва услышал.
Она собиралась там бороться, выживать из последних сил, если придется, в ней есть стержень – хотелось заявить пассажирке, – она не такая слабачка, как ему… как им всем кажется. А Рид думал лишь о том, что бороться ей, по сути, будет не с чем. Что ж, он сделал для нее все, что мог. Попросил одуматься.
– Пристегнись, – приказал спокойно. Путь будет недолгим; девчонка мягко отключится в процессе поездки.
«Люди оттого и слабы, что руководствуются страхом, а не здравым смыслом. Слишком сильно ему поддаются, не понимают, что страх – иллюзорная субстанция. Она ведет их, как мышей, в угол коробки, давит смертоносным, как им кажется, газом».
Инга, в отличие от прочих, не боялась на него смотреть – от этой мысли становилось удивительно и чуть-чуть щекотно.
Почему?
Почему она вдруг заметила в нем кого-то большего, нежели просто человека в форме?
Кейна глаз не поднимала. Процент ее страха достиг отметки в девяносто один – граница с паникой; Рид завел мотор.
*****
(Michele Morrone – Beautiful)
Спустя час Рид уже опять гнал седан по улицам вечернего Нордейла. Кей отправилась в место, в котором даже он сам не согласился бы работать; темное небо над городом казалось высоким, очень далеким. Спальные районы, неоновые вывески – чем дальше, тем светлее, люднее. Герхер-Варда опять «кренило». В последнее время это происходило очень часто. Нечто, вышедшее из берегов, не желало возвращаться обратно к стабильным показателям самостоятельно, и Риду, как ни странно, не хотелось прилагать усилия и становиться прежним.
Как так случилось? До Инги он перевозил сотни, тысячи заключенных, ни с кем не заговаривал, не волновался об их дальнейшей судьбе. Чем она так задела его, чем изменила? Тем, что сказала, что он красивый? Не говорила вслух, он увидел это по ее глазам, ощутил в машине ее распустившееся чувство. Прямо в салоне.
Так ее привлекла его красота? Внешность?
Нужно было ехать или домой, или в Реактор, но Вард почему-то кружил по улицам, силился в который раз постичь сложную человеческую логику, до отказа забитую ошибками.
Если вернется домой, включит экран… Нырнет в чрезвычайно сильные эмоции, не сможет из них вынырнуть. А он и так, как шаровая молния. Его пока не спалили за оголенные контакты в Офисе, но, скорее всего, это дело времени. Контролировать себя все сложнее.
«Она не знала его, как личность. Не могла знать». В тот раз они встретились впервые в жизни. Откуда ее мгновенная привязанность? Значит, дело во внешности? А если так…
Герхер-Вард вдруг приказал машине стать максимально незаметной, «людской» – синим седаном. Отыскал чутьем оживший к вечеру и уже загруженный бар, припарковался напротив его двери.
Здесь было много девушек. Много свободных девушек – то, что нужно. А он сейчас не Комиссионер, а обычный внешне человек: стильный верх, дорогие брюки, на шее тонкая цепочка, волосы чуть небрежно, но красиво зачесаны. Таких ведь любят? Микс моды, классики и стиля.
Никогда раньше он не пытался оценить себя с точки зрения внешнего вида. Неужели он просто красив по человеческим меркам, по меркам женщин? Возможно, просто никогда не ходил по барам, чтобы это заметить, ввиду разницы фонов не проявлял к дамам интереса? И возможно ли, что Инга в этом случае стала бы не первой девушкой, решившей «хочу тебя для себя»?
Ему нужно было это знать.
«Просто внешность». Или нет?
Все выяснится в ближайшие пятнадцать минут.
Здесь грохотала музыка, здесь клубились, но умеренно, расслабленно. Пили коктейли, курили под вытяжками, дефилировали друг перед другом, знакомились, «сцеплялись». Герхер-Вард проводил эксперимент: сел у стойки бара лицом к посетителям, зажал в руке стакан с алкоголем, который не собирался пить, максимально придавил комиссионерский фон, чтобы не мешал, надел на лицо расслабленную полуулыбку. Все, он обычный парень, желающий познакомиться.
Между барной стойкой и столиками часто прогуливались девчонки в коротких платьях. Некоторые красивые, некоторые раскрашенные «под красоту»; взгляды любопытные, как прицелы пушистых пушек, губы переливаются блеском.
На него пока просто смотрели. Смотрели чуть странно, вроде бы привлечено, вроде с интересом, но… по неясной причине не подходили.
Что не так? – думал Рид. – Он один. Он гораздо более привлекательно сложен, нежели большинство его человеческих конкурентов, фактура его мускулов отлично прослеживается под тканью, плечи широкие, торс крепкий. Сексуальные руки с выпуклыми венами, взгляд, как расплавленная лужа, обещающий многое. Выражение лица загадочное, спокойное – если все дело во внешности, его уже должны были облепить представительницы женского пола.
Но этого не случалось.
Вот бросила быстрый оценивающий «выстрел» блондинка, быстро отвернулась – ее что-то смутило. Непозволительно долго для порядочной дамы спустя мгновение Рида рассматривала брюнетка. Рассматривала, как лань, интуитивно чувствующая крокодила. Да, ей подошла его одежда, черты лица и одежда, но она так и не приблизилась. Любопытно. Следом рыжая-бесстыжая – та даже не завершила осмотр, отвернулась…
«Они чувствовали», – удивлялся Герхер-Вард. Чувствовали опасность, исходящую от него. Рассматривали его как удивительный по красоте инопланетный радиоактивный атолл – полюбоваться приятно, но приближаться себе дороже. Не то что касаться…
Инга продолжала набирать очки, как спортсмен-профессионал, как единственный, выбежавший на стадион марафонец.
А он силился разгадать загадку. Нужно больше дороговизны? Проявление наличия денег? Подумал – добавил на своем запястье часы стоимостью двадцать пять тысяч долларов. Этого достаточно?
Хихикали в углу три подружки, осматривали всех, на него поглядывали тоже, но как-то суетно, заполошно, без реального желания подойти. Он даже подмигнул одной из них – та поначалу неуверенно улыбнулась в ответ, но с облегчением приняла предложение девчонки слева прогуляться в туалет.
«Не среагировала».
Тогда что, если не внешность? Помимо внешних данных, Инга могла почувствовать только его властность – ее Комиссионерам не скрыть. Могло ли это качество стать «причиной»? Навряд ли, большинство оно пугало. И пугало сильно, как Кейну сегодня. Но проверить все же стоило, тем более что Рид устал впустую сидеть со стаканом в руке. Не в первый раз за последние дни он качался на собственной нестабильности, как на волне, и сейчас желал дать раздражению выйти наружу.
Дамы, желаете властность? Неукротимую силу, вседозволенность, все умеющую «могущность», наконец?
Мысленный щелчок пальцами, и штатская одежда Рида за пару секунд сменилась на серебристую форму с белой полосой на боку.
А дальше была его неласковая ухмылка и фильм в жанре «триллер, переходящий в ужас». Они будто увидели зомби. Кто-то пятился к двери медленно, задом; шепоток, после крик объял посетителей, как ураган. Спустя пару секунд они бежали, давились в окна-двери; спокойный представитель Комиссии пил виски с подтаявшим льдом.
«Дамы, вот она – властность». Что еще?
Люди толкали друг друга, пытались удалиться от Герхер-Варда как можно быстрее. Рассеянная в воздухе бактерия чумы не вызвала бы такого ужаса, как вид униформы на нем. Куда делась расслабленность, желание знакомиться? Кто-то вышиб запасной выход топором; официант, ранее продавший ему алкоголь, теперь лежал на полу, сложив руки за голову.
И все. Понадобилась одна минута, чтобы остаться одному.
Вот тебе и внешность…
«Что же привлекло тебя, Инга?» – риторический вопрос, пока она не вернется.
Допив виски – чего товару пропадать? – Рид бросил на стойку купюру, поставил стакан, неторопливо зашагал к выходу.
Он действительно сексуальный. Жаль, никто этого не разглядел.
На полу дымилась наполовину скуренная сигарета – Герхер-Вард наступил на нее подошвой.
Ему почему-то было хорошо на душе, ему было правильно. Она заметила его, потому что она – та самая. Это все, что он хотел знать.
Синяя краска облезла с седана, явив истинный серебристый оттенок, как только водитель поместился в салон и захлопнул дверцу.
Глава 14
(Smash Into Pieces – Broken Parts)
– Ты не хочешь мне ничего сказать?
Рид должен был. Но не хотел.
Вызов к начальству случился в девять утра следующего дня – позже, чем он рассчитывал, быстрее, чем он желал.
Джон Сиблинг, исполняющий обязанности Дрейка в отсутствии последнего, смотрел на множество экранов, где, похожая на карту подземного метро, расположилась схема коллаборации энергетических каналов.
«Не просто догадался. Понял наверняка».
– Знаешь, я пару часов ее складывал, – спокойно пояснил тем временем Джон, – и, если бы не случайный запрос, вообще не наткнулся бы на отклонение. Тонкая работа.
Комплимент, похожий на приговор. Но Сиблинг не злился, Комиссионеры вообще редко злились.
– Ты ответвил множество частей от центрального луча, провел их через различные отделы и использовал на рабочем месте, чтобы пробить экран на Землю. Сканер в режиме реального времени – визуальный и аудиальный. Хочется спросить – для чего? Он активен у тебя почти двадцать четыре часа в сутки…