«Ксеносистемы» получат его только через десять минут. Еще какое-то время на то, чтобы операторы на том конце межпланетной телефонной линии передали сообщение по иерархической лестнице тому, кто может принимать решения.

Отчасти Фрэнку хотелось увидеть это своими собственными глазами. Но в то же время он радовался тому, что не будет при этом присутствовать, ибо если «Ксеносистемы» не начнут умолять его простить их за все те ужасы, он даже не знал, как быть дальше.

Процесс запущен. Фрэнк не собирался сидеть и ждать ответа, потому что у него были дела. Первым делом он просмотрел список того, что нужно сделать в теплице: список был длинный и подробный. Но если разобраться, где что, можно будет следовать инструкциям.

Порывшись в главном компьютере, Фрэнк выяснил, что документации по гидропонике в нем достаточно; имелись даже иллюстрации, что оказалось весьма кстати. И не нужно было глубоко вдаваться в теорию: для того чтобы собирать урожай, вовсе не обязательно знать всевозможные «зачем?» и «почему?». Достаточно лишь полного, пусть и упрощенного набора инструкций, объясняющих, как выращивать съестное на Марсе.

Тот, кто составил все это, свое дело знал, даже если он и связался с подлыми убийцами.

Взяв планшет, Фрэнк еще раз обошел теплицу. Присмотревшись внимательнее, он идентифицировал молодые ростки по форме листьев, не полагаясь на такую очевидную вещь, как плоды, которые растения дадут в зрелом возрасте. Фрэнк прикинул, что если все то, что посадил Зеро, вызреет, он будет буквально завален едой. На Марсе не было сорняков. Не было вредителей. Не было болезней. Питательные вещества, поступающие к каждому растению, подбирались индивидуально для обеспечения максимального урожая.

Даже если половину того, что сейчас растет в теплице, выбросить в шлюз, еды все равно останется более чем достаточно.

Читая дальше, Фрэнк обнаружил, что некоторые семена ему нужно будет сохранить, чтобы высаживать новые растения. Другие растения будут плодоносить непрерывно, и надо будет ухаживать за ними, даже если он не сможет употреблять всю выращенную продукцию. Злаки: урожай собирается обычным способом, часть семян идет на сев, остальное отправляется в закрома – рис и пшеница, кукуруза и овес. Это очень важно, поскольку Фрэнк до сих пор так и не смог убить и приготовить рыбу, хотя, видит бог, он очень старался.

Парадокс заключался в том, что ему все равно рано или поздно придется убивать часть рыбы: тилапия питается тиной, которая образуется на поверхности аквариума из богатых питательными веществами сточных вод. Если растений станет меньше, меньше будет и сточных вод. Однако так далеко вперед Фрэнк еще не заглядывал.

Но, если отдать одну половину посевных площадей под зерновые, а на другой выращивать салаты, травы, бобовые и фрукты, все будет в порядке. Придется чуточку подправить план третьего этапа, но с этим не должно возникнуть никаких проблем. Даже несмотря на то, что до сих пор ему не приходилось ухаживать хотя бы за комнатными растениями. Ну да, по своей работе он подстригал траву, но это занятие было чисто механическим. Доводить дело до конца Фрэнк оставлял профессионалам ландшафтного дизайна.

Фрэнк внимательно изучил посадки риса. Каждое растение сидело на подносе в отдельной дырке, а внизу струилась вода, постоянно омывая корни богатым минеральными веществами бульоном. Все минералы были доставлены с Земли в концентрированном виде, в запечатанных контейнерах, просто обозначенных «А», «В» и «С». Каждой группе растений требовалась своя смесь трех субстанций, и управляемые сервомоторами шприцы по таймеру выводили в водяные форсунки нужный состав.

Некоторые шприцы были практически пустые. Фрэнк прохлаждался слишком долго. Настала пора подойти к своему выживанию серьезно.

Первым делом требовалось определить, что можно отключить, а что должно работать. Сначала самый простой выбор: злаки остаются, арахис остается, фрукты остаются – их же можно высушивать на морозе, почему он раньше до этого не додумался? Начать можно с салатов: половину можно запросто выбросить прямо сейчас, но только надо убедиться в том, что останутся растения, находящиеся на разной стадии зрелости.

Каждый поднос был оснащен клапаном, регулирующим подачу воды к форсункам. Фрэнк отключил те, которые определил на выброс, принимая в расчет то, что резервуары опустеют не сразу. Если он где-то просчитался, у него будет время исправить ошибку.

Да, грустно будет видеть, как растения засыхают и увядают. Зеро так усердно трудился… Фрэнк особо не задумывался над тем, как поступить с погибшими растениями. Выложить их в шлюзовую камеру, выпарить всю воду, а сухие остатки сложить в мешок? Возможно, в документации на третий этап есть что-либо на этот счет.

Запищал планшет. Наконец поступил ответ. Но когда Фрэнк открыл приложение и прочитал сообщение, его ждало разочарование.

«Вы можете подтвердить состояние Ланса Брэка?»

Оказывается, у Брэка было имя. Ну разумеется, было. Но это все, что хотят от него «Ксеносистемы»? Фрэнк сообразил, что не выразился прямо о судьбе надсмотрщика, хотя, наверное, об этом можно было бы догадаться. Усевшись на стул в теплице, Фрэнк задумался, насколько правдивым должен быть его ответ. Положив планшет на колени, он набрал:

«Брэк мертв. Он выстрелил в меня, но затем мне удалось нанести ему смертельные раны скальпелем. Он умер от потери крови на полу в центре управления и связи. Я завернул его в парашютную ткань, вынес наружу и положил рядом с базой, вместе с Зеро и Декланом. Если вам нужны фотографии, наверное, я смогу их переслать, но, если честно, в этом нет особого смысла: вы и так всё видите сверху. А если бы Брэку удалось меня убить, как он должен был сделать, у нас с вами сейчас не было бы этого разговора».

Фрэнк отправил сообщение.

Когда он просматривал предшествующую переписку, ему в глаза бросилось одно слово: «макаки». Так называл всех заключенных Брэк, когда пинал ногой тело Зеро. Так он называл их в своих сообщениях. Макаки. Первоначально Фрэнк пришел в ярость, но затем успокоился. Теперь у него был план. И нужно этот план выполнять.

Ответа не будет в течение ближайшего получаса. Макаки. Стиснув зубы, Фрэнк принялся за работу.

Салата он оставил совсем немного – ну сколько этих листьев он сможет съесть? К тому же и калориями они не особенно богаты. С травами Фрэнк тоже обошелся без жалости, сознавая, что можно будет высушить то, что погибнет, и использовать в таком виде. Тыквы, патиссоны и кабачки – растения плодовитые, а плоды их не хранятся. Оставив по паре кустов, Фрэнк все остальное безжалостно выдернул.

Освободившееся пространство можно будет использовать под растения, богатые энергией. Картофель в ведрах, наполненных дехлорированным марсианским грунтом, похоже, чувствовал себя неплохо. По крайней мере одну вещь в учебном фильме показали правильно. Нужно будет расширить посадки орехов и злаков и перераспределить подачу воды. Неплохо бы научиться делать арахисовое масло, а потом жарить на нем картошку. Но, опять же, если нагреть масло так, чтобы можно было готовить картошку, на него среагирует противопожарная сигнализация.

Наконец Фрэнк решил, что для первого раза достаточно. На самом деле больше всего ему хотелось попробовать высушить на морозе клубнику.

Взяв самую спелую ягоду, Фрэнк положил ее на маленький поднос и отнес в шлюзовую камеру в дальнем конце теплицы. Очевидно, сушить ягоды часто не получится, поскольку для работы насосов требуется электричество, а его не хватает. Но это был лишь эксперимент. Фрэнк начал откачивать из камеры воздух, наблюдая в окошко во внутреннем люке.

Клубника задымилась и съежилась, став размером с виноградину. Она лежала на подносе, маленькая, красная и сморщенная. Снова заполнив камеру воздухом, Фрэнк забрал ягоду.

Она стала твердой, как резина. Фрэнк лизнул ее и почувствовал клубничный вкус. Он сам не мог сказать, почему это его удивило. Откусив кусок, он ощутил отчетливый вкус клубники. Середина по-прежнему оставалась мягкой и сочной. Наверное, в следующий раз ягоды нужно будет разрезать, чтобы обеспечить доступ вакуума ко всем частям. Но для первого опыта получилось неплохо, и хотя Фрэнк не представлял себе, как сушеные фрукты будут храниться внутри, можно было просто складывать их снаружи, в пустом грузовом контейнере, до тех пор, пока они не понадобятся. Пожалуй, так будет даже лучше, поскольку снаружи холодно, а если поместить контейнер в тень от жилых модулей, он не будет нагреваться на солнце даже днем.

Планшет снова пискнул, и Фрэнк отправился узнать, что прислали ему «Ксеносистемы» на этот раз.

«Вы можете подтвердить свое физическое состояние? Ваш медицинский датчик отключен».

Что ж, эти ребята определенно не получат премию за тактичное обращение с пациентами. Тут они сильно напоминали Алису.

Итак, как он себя чувствует? Рана в руке, оставленная пулей Брэка, похоже, заживала. Желеобразный комок затвердел, превратившись в темную плотную массу, которая причиняла Фрэнку неудобство только тогда, когда он пользовался этой мышцей. Утром он обработал рану, удалив вытекающие из нее выделения. Прибегнув к ненаучному методу, Фрэнк обнюхал их, определяя, не началось ли заражение. Но кожа вокруг раны, хоть и поврежденная, не воспалилась и не была горячей на ощупь. Шрам на груди, откуда Фрэнк вырезал медицинский датчик, шпионивший за ним с самого момента установки, покрылся рубиново-красными коростами. Но, похоже, он также затягивался.

От этих ран он не умрет. По крайней мере не сегодня.

Ну а первобытный животный ужас, порожденный тем, что он остался на Марсе совершенно один, проявлявшийся во внезапном сжимании груди, таком тугом, что становилось трудно дышать, судя по всему, несколько ослаб, теперь, когда у него снова появилась возможность с кем-то общаться, пусть даже эти люди пытались его убить и даже сейчас, вероятно, желали его смерти. Странно устроена человеческая психология.

Заголовок сообщения показал Фрэнку, что сегодня двенадцатое ноября 2048 года. До конца февраля осталось три месяца, плюс-минус пара недель. Февраль 2049 года. «Ксеносистемы» подсчитали, что к этому времени Брэк наведет на базе порядок, а у них в рукаве не было припрятано еще несколько астронавтов, готовых ему помочь.

«Мое физическое состояние позволяет мне полностью выполнить все работы третьего этапа, если вас интересует именно это».

Фрэнк ткнул пальцем в экран, отправляя сообщение, после чего вернулся к работе.


Он оборвал с петрушки, укропа и прочих трав все листья, оставив голые стебли, и сложил их на подносе отдельными кучками. Поднос он также отнес в шлюзовую камеру, и вся зелень высохла и стала хрупкой.

Фрэнк находил удовольствие в том, что снова чем-то занимался. Строил планы на будущее. Просто думал о том, что у него может быть будущее. Сушеная трава. Обнюхав пальцы, Фрэнк ощутил сложный аромат сорванных листьев.

Снова заполнив шлюзовую камеру воздухом, он изучил содержимое подноса. Когда он поднес листок базилика к яркому свету светодиодных ламп, стали видны отдельные прожилки. Фрэнк смял листок пальцами. Тот превратился в мелкие частички, словно тончайшее стекло, буквально рассыпавшись в пыль. Пожалуй, куски получились чересчур мелкими: опять же, наверное, потребуется какая-то предварительная подготовка, нужно будет нареза́ть листья перед тем, как сушить. А можно высушивать листья целиком, складывать их в пакеты и использовать в таком виде.

Франклин Киттридж, шеф-повар изысканного ресторана.

На какое-то мгновение Фрэнк забыл о своих проблемах. Усмехнувшись, он снова вернулся к стеллажам с поддонами и принялся выключать свет, насосы и форсунки там, где они больше не требовались, высвобождая дополнительную электроэнергию. Сверившись с планшетом, Фрэнк увидел, что ему удалось сберечь больше четверти киловатта. Совсем неплохо.

Фрэнк осмотрел злаковые. Он не знал, как определить, поспели ли они, поэтому снова обратился к учебникам.

«Зерна должны быть твердые, но не жесткие». Фрэнк опустился на корточки перед растением, в котором он уже опознал рис. Короткие стебли заканчивались тяжелыми колосьями, склонившимися к желтовато-зеленым острым листьям. «От восьмидесяти до восьмидесяти пяти процентов зерен должны иметь желтый цвет». Отлично, а эти уже все светло-бурые. Начало многообещающее. Фрэнк сорвал колосок и положил его на ладонь.

Он потер зерна между пальцами, обдирая с них шелуху, которую сдул. То, что осталось, было похоже на рисовую крупу. И снова удивление было искренним, и Фрэнк мысленно обругал себя за собственное невежество. А что еще он должен был увидеть? Откуда еще, черт возьми, берется рисовая крупа, как не из колосьев риса?

Впрочем, незачем упрекать себя за это. У него есть познания в других областях, а бакалею он, как и все, покупал в магазине. Многие, например, понятия не имеют, как изготавливаются шлакоблоки.

Взяв еще один пустой поднос, Фрэнк стал срывать рукой колосья – наверное, где-то должен был быть секатор, но Зеро его спрятал. Риса оказалось много. Достаточно для того, чтобы его есть. Достаточно для того, чтобы его есть, и еще останется на посев.

В учебнике было написано, что рис нужно обмолотить, отделить зерна от шелухи, причем сделать это лучше сразу же после сбора урожая. Молотьба. Хотелось бы, чтобы и на этот счет имелись бы какие-либо инструкции, потому что если шелушить каждое зернышко вручную, это займет много времени.

И, наверное, сначала нужно было дочитать этот раздел до конца, потому что, как оказалось, среза́ть рис нужно было у основания стебля, а не у самых колосьев. Это была ошибка новичка, которую Фрэнк больше уже никогда не повторит, однако сейчас ему не за что было брать колосья, чтобы стучать ими по твердой поверхности. Возможно, подойдет какой-нибудь контейнер с крышкой, который можно будет трясти до тех пор… до тех пор, пока это не произойдет. Никакого волшебства тут нет. Люди занимаются этим уже тысячи лет.

Просто Фрэнк первый, кому придется делать это на другой планете.

Писк.

Фрэнк оставил планшет на стуле. Взяв его, он прочитал то, что ему написали на этот раз.

«Франклин, честно признаться, мы несколько удивлены, и нам требуется какое-то время, чтобы определиться с тем, как быть дальше. Мы не имеем полномочий самостоятельно принимать решения такого плана, поэтому нам необходимо переговорить с теми, кто определит дальнейшую стратегию. Возможно, потребуется несколько часов, чтобы собрать всех вместе, и затем еще несколько часов, чтобы всесторонне обсудить ситуацию и снова связаться с вами.

В этот период не произойдет ничего: ни плохого, ни хорошего. Вероятно, вы гадаете, имеем ли мы возможность удаленно управлять основными системами базы, учитывая существенную временну́ю задержку. Имеем. Однако вы всегда можете на месте отменить наши команды. В любом случае никто не будет вмешиваться в работу систем базы, даю вам слово. Пожалуйста, не предпринимайте никаких действий, которые могут поставить под угрозу целостность базы и вашу личную безопасность. Если произойдет одно или другое, станут недействительными все те предложения, которые мы сделаем вам исходя из текущих обстоятельств, и нам придется начинать все сначала. Держитесь. Сообщение от нас поступит где-нибудь через четыре-пять часов, но определенно до конца этих марсианских суток. Луиза, Центр управления ПМБ, «Ксеносистемы».

Фрэнк прочитал сообщение, затем перечитал его еще раз. Оно показалось ему… освежающе искренним. Он понятия не имел, кто такая эта Луиза и встречались ли они прежде.

Как бы там ни было, она права: на таком огромном удалении «Ксеносистемы» не смогут сделать ему ничего такого, чтобы у него не осталось времени перед смертью уничтожить базу. В замечаниях Луизы присутствовала определенная доля реализма, указывающая на то, что по крайней мере один человек отнесся к заявлению Фрэнка серьезно. Совершенно другой вопрос – как к этому отнесутся большие шишки, но даже они будут вынуждены признать, что он не шутит.

Фрэнк нащупал в кармане завязанную резиновую перчатку. Она не раздулась, и это было хорошо. У него мелькнула мысль, не следует ли ему постоянно иметь под рукой кислородную маску на тот случай, если «Ксеносистемы» вздумают тайно изменить состав воздуха. Ему необходимо помнить, что его собеседники на том конце очень удивились тому, что он все еще жив, и верить им нельзя ни при каких условиях.

Ответ поступит только к концу дня. Фрэнк мог лишь гадать, какую волну споров, паники и бурной деятельности подняло его сообщение в руководстве «Ксеносистем».

Рано или поздно они пойдут на сделку. Впоследствии они попытаются как-нибудь выкрутиться, но сейчас они согласятся на любые условия, и Фрэнку нужно лишь все время быть на шаг впереди.





Глава 5





[Личный дневник Бруно Тиллера, запись от 13.11.2048, расшифровка бумажной копии]


Я редко испытываю сильные чувства, поскольку в бизнесе нет места сильным чувствам. Однако сегодня я должен признать, что испытываю ярость, вызванную тем, что меня так сильно подвели. На карту поставлено все. Абсолютно все. Сейчас я направляюсь туда, чтобы лично председательствовать на совещании. Не должны пострадать ни репутация «Ксеносистем», ни моя личная репутация. Точка.

Любой другой исход неприемлем.

[конец расшифровки]





* * *


Теперь Фрэнк пребывал в серой полосе между тем, чтобы стать сообщником, и тем, чтобы оставаться жертвой. Он получил то, что хотел. Заставил «Ксеносистемы» пойти на сделку. Поскольку Фрэнк не был юристом, он наотрез отказался подписывать какие бы то ни было соглашения и контракты, – один раз его уже вот так поймали на крючок в комнате для допросов в тюрьме Сан-Квентин, и больше он не совершит эту оплошность. Сейчас у него было взаимопонимание, скрепленное рукопожатием и плевком на пол. Старое доброе доверие, хотя эти времена давно минули.

Фрэнк выполнит до конца третий этап. Наведет на базе порядок. Приготовится к встрече экспедиции НАСА. Он будет откликаться на имя «Брэк». Взамен «Ксеносистемы» расчистят ему дорогу домой. Добьются снятия с него судимости. Дадут ему денег, чтобы он начал жизнь сначала. И будут и дальше выплачивать ему ежегодно определенную сумму, до конца его жизни.

Это соглашение не подкреплялось угрозой применения силы ни одной, ни другой стороной, однако расплата за невыполнение обязательств была просто немыслимой. На карту в буквальном смысле была поставлена жизнь всех участников сделки. Определенно, жизнь Фрэнка. Как и жизни ничего не подозревающих астронавтов НАСА. А если все это станет достоянием судебных органов, руководство «Ксеносистем» выстроится в очередь, чтобы заложить друг друга, заключив сделку со следствием. Так что в общих интересах довести дело до победного конца.