– Ни за что, шэнк. Не собираюсь рисковать снова покончить с собой. Возможно, в наших мозгах есть что-то, что помогает им контролировать нас – так же как с воспоминаниями.

- Что ж, ну если я злой, то, может, стоит оставить меня запертым, - Томас лишь наполовину так считал.

- Новичок, ты не злой. Может, ты и дурачина пустоголовый, но не злой. – Алби даже слегка улыбнулся, что было несвойственно его всегда строгому выражению лица. – То, что ты рисковал задницей ради меня и Минхо, не качество злодея, насколько мне известно. Не, это только заставляет меня думать, что в Серуме и Изменении есть что-то подозрительное. Ради тебя и себя я на это надеюсь.

Томас испытал такое облегчение от того, что Алби считал, что все нормально, что слышал лишь половину из того, что говорил мальчик.

– Насколько все плохо? Я имею ввиду те воспоминания, которые вернулись.

- Я помню моменты из детства, где я жил, какие-то такие вещи. Если бы Господь сейчас спустился на землю и заявил, что я могу вернуться домой прямо сейчас… - Алби посмотрел вниз и покачал головой. – Если все это правда, Новичок, я клянусь, я бы предпочел пойти сражаться с Гриверами перед этим.

Томас был удивлен слышать, что все настолько плохо, он хотел бы, чтобы Алби рассказал детали, описал что-нибудь, что угодно. Но он знал, что воспоминания об удушении еще слишком сильны в Алби, чтобы пытаться спрашивать.

– Ну, может, это все и не правда, Алби. Может, Серум – всего лишь какой-то вид наркотика, который внушает галлюцинации. – Томас понимал, что хватается за соломинку.

Алби задумался на минуту.

- Наркотик… Галлюцинации… - Затем покачал головой. – Сомневаюсь.

Стоило попытаться.

– Мы все еще должны сбежать отсюда.

- Да, спасибо, Новичок, - с сарказмом сказал Алби. – Не знаю, что бы мы делали без твоей пустой болтовни. – И снова полуулыбка.

Перемены в настроении Алби немного развеяли мрачность Томаса.

– Хватит звать меня Новичком. Теперь Новичок – это девочка.

- Хорошо, Новичок, - Алби вздохнул, завершая беседу. – Иди найди, что поесть, твое кошмарное однодневное заключение закончилось.

- Одного дня было достаточно, - Несмотря на жажду ответов, Томас был готов уйти подальше от Тюрьмы. Плюс он проголодался. Он посмотрел на Алби, затем направился прямиком на кухню к еде.



Ужин был потрясающим.

Жаровщик знал, что Томас будет поздно, так что оставил ему тарелку, полную ростбифа и картошки. Записка гласила, что печенье в шкафу. Повар, казалось, вознамерился показать всю возможную поддержку, которую проявил к Томасу на Собрании. Минхо присоединился к Томасу за едой, немного подготовил его к завтрашнему первому дню тренировки Бегуном – дал несколько установок и рассказал несколько интересных фактов. Было о чем подумать перед сном.

Когда они закончили, Томас направился к тому месту, где спал предыдущей ночью, в углу перед Каторгой. Он думал о своем разговоре с Чаком, размышлял, каково это – иметь родителей, которые желают тебе спокойной ночи.

В тот вечер на поляне было несколько ребят то тут, то там, но большинство лежали тихо, словно каждый хотел поскорее уснуть, закончить день, покончить со всем. Томас не жаловался – это было то, что ему нужно.

Одеяла, которыми кто-то накрыл его прошлой ночью, все еще лежали здесь. Он подобрал их и устроился поудобнее в углу, где камень был покрыт мягким плющом. Смесь запахов леса приветствовала его, когда он сделал первый вдох, пытаясь расслабиться. Воздух был идеальным, что заставило его снова задуматься над погодой в этом месте. Никогда не идут дожди, нет снега, никогда не бывает слишком жарко либо слишком холодно. Если бы не тот маленький факт, что их оторвали от друзей и родных и заперли в Лабиринте, кишащем монстрами, это место могло бы показаться раем.

Некоторые вещи здесь были слишком идеальными. Он это знал, но не мог объяснить.

Его мысли вернулись к тому, что Минхо рассказывал ему за ужином насчет размеров, масштабов Лабиринта. Он верил этому – он осознал огромные масштабы еще тогда на Обрыве. Но он не мог понять, как такая огромная структура могла быть построена. Лабиринт тянулся на километры и километры. Бегуны должны быть в сверхчеловеческой форме, чтобы делать то, что делают каждый день.

И даже они все еще не нашли выход. И несмотря на это, несмотря на полную безнадежность ситуации, они все-таки не сдаются.

За ужином Минхо рассказал ему старую историю: одну из странных вещей, которую он помнил раньше, про женщину, запертую в Лабиринте. Она сбежала, просто никогда не отрывая правую руку от стен лабиринта, скользя ею на протяжении всего пути. Таким образом, она каждый раз поворачивала направо, и простые законы физики и геометрии гарантировали, что в конце концов она нашла выход. Это имело смысл.

Но не здесь. Здесь все пути вели назад в Глэйд. Они явно что-то упускали.

Завтра его тренировки начнутся. Завтра он сможет начать помогать искать то, что они упускали. Сразу после этого Томас принял решение. Забыть обо всех странностях. Забыть обо всех плохих вещах. Забыть обо всем. Он не успокоится, пока не найдет разгадку и путь домой.

«Завтра», - слово плавало в его сознании до тех пор, пока он не уснул.





32





Минхо разбудил Томаса еще до рассвета, показывая фонариком следовать за ним к Усадьбе. Томас сразу же проснулся, предвкушая начало тренировки. Он выбрался из-под одеяла и быстро последовал за своим учителем, прокладывая себе путь через толпу спящих на лужайке Глэйдеров, чей храп был единственным доказательством, что они живые. Легкая заря раннего утра осветила Глэйд, окрашивая все в темно-синий и дополняя тенями. Томас еще ни разу не видел это место таким мирным. В Кровавом Доме закукарекал петух.

Наконец, в какой-то щели около одного из углов Усадьбы Минхо достал ключ и открыл убогую дверь, ведущую в маленькую кладовую. Томас ощутил дрожь предвкушения, гадая, что там внутри. Он заметил веревки, цепи и прочие необычные вещи, пока Минхо освещал кладовую. Внезапно это напомнило открытую коробку, полную обуви. Томас почти рассмеялся, таким все это казалось простым, ординарным.

- Здесь у нас самое первоклассное оборудование, - объявил Минхо. – По крайней мере, для нас. Они часто присылают что-нибудь новое в Коробке каждый раз. Если бы у нас была плохая обувь, то наши ноги выглядели бы как у марсиан. Он наклонился и стал копаться в какой-то груде. – Какой у тебя размер?


- Размер? – Задумался Томас на секунду. – Я…не знаю. – Иногда казалось таким странным, что он мог и чего не мог помнить. Он наклонился и снял обувь, в которой проходил с тех пор, как появился в Глэйде, заглянул внутрь. – Одиннадцатый.

- Боже, шэнк, у тебя огромные ножищи, - Минхо поднялся, держа в руках гладкую серебристую пару обуви. – Но похоже, я кое-что нашел, чувак, в таких мы можем сплавляться вместо каноэ.

- Они какие-то слишком модные, - Томас взял их и вышел из-за шкафа, чтобы сесть на землю, пытаясь надеть их. Минхо подобрал еще несколько вещей, прежде чем присоединиться к нему.

- Такие есть только у Бегунов и Смотрителей, - сказал Минхо. Прежде, чем Томас оторвался от завязывания шнурков, пластиковые наручные часы упали ему на колено. Они были черные и простые, на экране отображалось только время большими цифрами. – Надень и никогда не снимай. От этого может зависеть твоя жизнь.

Томас был рад им. Хоть солнце и тени неплохо подсказывали ему примерное время, быть Бегуном давало больше преимуществ. Он застегнул часы на запястье и снова вернулся к ботинкам.

Минхо продолжил говорить.

– Здесь рюкзак, бутылки с водой, коробка для ланча, несколько шорт и футболок и другие вещи, - он слегка пихнул локтем Томаса, который посмотрел вверх. Минхо держал пару узких коротких трусов из блестящей белой ткани. Этих плохих ребят мы называем трусцы-бегунцы. Держат тебя, эм, в уюте и комфорте.

- В уюте и комфорте?

- Да, ну ты понимаешь. Твои…

- Да, я понял, - Томас забрал белье и остальные вещи. – У вас, ребята, все продумано, не так ли?

- Побегаешь каждый день в течение пары лет и поймешь, что тебе нужно, и попросишь об этом, - он начал складывать вещи в свой рюкзак.

Томас был удивлен.

– Ты имеешь ввиду, что вы можете делать запросы? Просить о снаряжении, которое нужно? – Зачем людям, которые послали их сюда, так сильно помогать им?

- Конечно, можем, просто кидаешь записку в Коробку, и она отправляется. Хотя и не всегда получаем то, о чем просим Создателей. Иногда получаем, иногда нет.

- Просили когда-нибудь карту?

Минхо засмеялся.

– Да, пытались один раз. Еще просили телевизор, но безуспешно. Думаю, чертовы мордовороты не хотят, чтобы мы видели, как круто жить не в Лабиринте.

Томас ощутил укол сомнения, что жизнь там так прекрасна – в каком мире разрешено заставлять детей жить в таких условиях? Мысль удивила его, как будто ее источник терялся в глубинах его памяти, вспышка света в темноте разума. Но она тут же исчезла. Покачав головой, он закончил возиться со шнурками, поднялся и прошелся по кругу, прыгая, чтобы проверить ощущения.

– Довольно неплохо. Думаю, я готов.

Минхо все еще возился со своим рюкзаком на земле. Он посмотрел на Томаса с отвращением.

– Ты выглядишь как идиот, когда скачешь вокруг как шэнк балерина. Удачи тебе там без завтрака, без ланча с собой, без оружия.

Томас прекратил двигаться, ощутив холодок.

– Оружия?

- Оружия. – Минхо поднялся и прошел к шкафу. – Иди сюда, я покажу тебе.

Томас последовал за Минхо в маленькую комнату и стал наблюдать, как он оттолкнул несколько коробок к задней стене. Под ними была дверь в подвал. Минхо поднял ее, открывая обзор на деревянную лестницу, уходящую в темноту.

– Храним их в самых недрах, чтобы шэнки типа Галли не могли добраться до них. Пошли.

Минхо пошел первым. Лестница поскрипывала от нагрузки, пока они спускались на десяток или около того шагов. Холодный воздух казался освежающим, несмотря на пыль и сильный запах плесени. Они ступили на грязный пол, Томас ничего не мог разглядеть, пока Минхо не включил единственную лампочку, потянув за шнурок.

Комната была больше, чем ожидал Томас, как минимум, десять квадратных метров. На стенах были полки, также было несколько деревянных столов. Все, что оказывалось в поле зрения, было завалено всевозможным барахлом, что вызвало у него дрожь. Деревянные колья, металлические наконечники, большие куски сетки – как те, которыми накрывают курятники, - рулоны колючей проволоки, пилы, ножи, мечи. Она стена была полностью посвящена стрельбе из лука: деревянные луки, стрелы, тетива. Один взгляд на это все напомнил Бена, которого Алби пристрелил на Каторге.

- Вау, - пробормотал Томас, его голос эхом отразился в замкнутом пространстве. Поначалу он был в ужасе, что им нужно так много оружия, но сейчас понял, что большая часть была покрыта толстым слоем пыли.

- Большинство не используем, - сказал Минхо. – Но никогда не знаешь. Все, что мы обычно берем с собой – это пара острых ножей.

Он кивнул на большой деревянный ящик в углу, он был открыл и упирался в стену. Ножи всех форм и размеров без разбора были свалены в кучу наверху.

Томас надеялся, что комната держится в секрете от остальных Глэйдеров.

– Выглядит немного небезопасно, чтобы хранить тут все эти вещи, - сказал он. – Что, если бы Бен добрался сюда перед тем, как свихнуться и напасть на меня?

Минхо достал ключи из кармана и потряс ими в воздухе.

– Всего несколько счастливчиков знают об этом месте.

- И все же…

- Хватит прятаться в норку, выбери себе уже парочку. Убедись, что они все крепкие и острые. Потом пойдем завтракать и собирать еду в дорогу. Я хочу провести какое-то время в комнате с Картой, прежде чем мы пойдем наружу.