— Прошу вас ускорить работу, Иван Харитонович. Никаких организованных банд в столице Советского Союза быть не должно.
Иван и сам отлично понимал, что крупная, вооруженная и хорошо организованная банда в Москве — нонсенс, который никто долго терпеть не будет. Подобное еще как-то объяснялось в трудное военное время, но сейчас на дворе стоял июнь сорок пятого, война уж месяц как закончилась.
Если в самое ближайшее время банду не удастся ликвидировать силами Московского уголовного розыска, то руководство страны подключит к ее уничтожению спецподразделения НКВД и армии. Разумеется, с этой задачей они справятся. Но, во‐первых, эти структуры плохо приспособлены для подобной работы. Они привыкли полагаться в первую очередь на силу, поэтому наверняка будут жертвы среди мирного населения. Во-вторых, серьезно пострадает репутация МУРа.
По приказу Старцева в дневное время Константин Ким должен был обходить все милицейские учреждения столицы за версту, в управлении на Петровке появляться вечером, а то и вовсе докладывать о новостях по телефону.
«Это нужно для того, чтобы все было чисто, — объяснил тогда свой приказ Иван. — Я не исключаю, что бандиты установят слежку за Васильковым и за теми людьми, которые будут замечены рядом с ним. Так что, Костя, будь предельно внимательным и осторожным, иначе подведешь под монастырь товарища, да и сам пострадаешь».
Костя появился в управлении, когда на улице стемнело. Ввалившись в кабинет, он поздоровался с товарищами и тут же кинулся к чайнику, стоявшему на остывшей электрической плитке. Пока он залпом осушал кружку, по его довольной физиономии товарищи поняли, что внедрение идет нормально.
Парень вернул на место пустую кружку, шумно выдохнул, вытер губы и доложил:
— Сегодня утром Александр Иванович и его липовый дядька отправились в ресторан «Гранд».
Эта новость вмиг преобразила лица сыщиков.
— Так! — Старцев от радости потер ладони. — Продолжай.
— К служебному входу ресторана они прибыли ровно в восемь. Внутри заведения пробыли около часа, покинули его в хорошем расположении духа, из чего можно сделать вывод о том, что нашего коллегу приняли на работу.
Иван тут же позабыл о болевшей ноге и принялся расхаживать по кабинету.
Сам он объяснял свои прогулки меж столов так: «Мысль вместе со мной не стоит на месте, а потому лучше думается».
— Куда же они направились потом? — поинтересовался Егоров.
— Пешочком через пути, мимо Сокольников к Преображенскому рынку. Там долго ходили по рядам, приценивались. В итоге купили Александру Ивановичу черный костюм, светлую сорочку с бабочкой и ботинки.
— Не иначе в официанты его приняли, — предположил Бойко.
— Похоже на то, — сказал Старцев. — Еще что расскажешь?
Спеша поделиться с товарищами последними новостями, Костя настолько устал и запыхался, что не мог вдоволь напиться.
Он налил из чайника вторую кружку, снова оприходовал ее одним залпом, наконец-то утолил жажду и проговорил:
— С покупками они отправились в Межевой проезд. По дороге завернули в коммерческий магазин, где отстояли очередь и прикупили продуктов. Я довел их до самого дома, подежурил на всякий случай около часа и рванул сюда, в управление.
— После ресторана слежки за Саней не заметил? — поинтересовался Старцев.
— Нет, Иван Харитонович, — уверенно ответил Ким. — Хвоста за ними точно не было.
— Что ж, пока все идет по плану. Ладно, товарищи, пора и нам немного отдохнуть, — сказал Иван Харитонович и направился к двери. — Костя, завтра утром продолжишь наблюдение, аккуратно доведешь Александра Ивановича до ресторана и исчезнешь.
— А вечером?
— Не следует слишком часто мелькать у «Гранда». Одного молодого мы уже потеряли. Этого достаточно.
Глава 6
— Начнем с маленьких хитростей. Заканчивать будем большими, но позже, когда усвоишь первые уроки. Запоминай. Обслуживая клиентов, официант высшей категории — а у нас в «Гранде» работают только такие! — всегда должен оставаться улыбчивым, подчеркнуто вежливым, расторопным, молниеносно соображающим. Ему необходимо и хорошее чувство юмора. Этакий гусар-весельчак, халдей и добрый товарищ в одном лице. Ты меня понимаешь?
— Конечно, Иннокентий…
— Савельевич.
— Конечно, Иннокентий Савельевич.
— Слушай дальше.
Ранним утром, когда жизнь в ресторане еще только начинала просыпаться, Васильков прибыл к служебному входу и робко постучал в дверь. Открыл ее вовсе не вчерашний мордоворот, а крепко сбитый старичок в меховой жилетке поверх простой полосатой рубахи, видимо, ночной сторож, дожидавшийся дневного сменщика. Он придирчиво осмотрел молодого человека в почти новеньком темном костюме и белой сорочке, стоявшего на крыльце, узнал, по какому поводу тот сюда заявился, и сразу пропустил.
— Это первый и самый большой по площади зал, включающий в себя двадцать четыре отдельных столика и стойку бара. Столики здесь разные, на две, четыре, шесть и восемь персон, — пояснял Разгуляев, ловко вращаясь на каблуках и небрежно указывая рукой то в одну сторону, то в другую. — Дневное меню у нас всегда одинаковое, зато вечернее составляется на каждый день недели. Ты обязан заучить его как «Отче наш». Состав любого блюда из списка должен слетать с твоего языка так же прытко, как свежие новости из уст диктора Левитана. Названия всех соусов с особенностями вкусовых оттенков каждого! Запомни, никто так не бесит почтенную публику, как неуверенно блеющий официант! Ни один гость не захочет оставлять чаевые такому барану.
Александр ходил за администратором по высокому, в два этажа, залу будто на поводке, не отставая ни на полшага. Разгуляев говорил громко и четко, отчего слова его эхом разлетались по огромному объему. Новые ботинки, купленные вчера на Преображенском рынке, были жесткими, неудобными. Куда лучше дело обстояло с костюмом и сорочкой. Одежда была слегка поношенной, зато села так, будто шилась специально по фигуре Василькова.
На вчерашние покупки он спустил почти все деньги, имевшиеся у него. На Тимофея страшно было смотреть, когда молодой человек отсчитывал продавцам сотенные купюры.
— Это что ж делается, а? — тихо причитал он. — На что же мы с тобой проживать-то теперь будем?
Сашка сунул обновки в вещмешок, приобнял дядьку и заявил:
— Не горюй. На пару бутылок беленькой осталось, а продуктов нам много не требуется. Проживем как-нибудь. А там и мое первое жалованье подоспеет.
— Это первый банкетный зал с общим столом на тридцать шесть персон. — Разгуляев указал на стол в виде буквы «П», стоявший в следующем помещении. — Здесь наши гости отмечают юбилеи, празднуют свадьбы, вручение наград, а иногда, между прочим, и Сталинских премий.
Коридоры и помещения ресторана постепенно наполнялись работными людьми. На кухне гремели кастрюлями и сковородами повара, на мойке шумела вода, звенели приборы, уборщицы мыли крашеные стены и натирали паркетные полы, официанты ровняли столы и стулья, расстилали свежие скатерти.
— Никогда не досаждай гостям глупыми вопросами, особенно типа «что-нибудь еще?», — наставлял новичка Иннокентий, присматривая заодно за персоналом. — Когда гость дозреет, сам скажет, что ему надо. Ты должен просто находиться в поле зрения своих клиентов и мгновенно реагировать на их жесты. Запомнил?
— Так точно, Иннокентий Савельевич! — по-военному ответил Александр.
Ответ наставнику понравился, но он все же пожурил своего подопечного:
— Не стоит привносить в нашу работу муштру. Пошли в следующий зал.
Сегодняшним утром племянник не сумел помочь Тимофею с уборкой территории. Проснулись они одновременно, умылись, оделись, позавтракали. Ну а далее их пути-дорожки разошлись. Дворник отправился в подсобку за инструментом, а Сашка заторопился в ресторан. Лишней мелочи на проезд в автобусе у него не было, а топать до «Гранда» предстояло прилично, не менее получаса.
— Это следующий банкетный зал. Он носит неофициальное название «Шкатулка». За его столом могут разместиться шестнадцать персон, — сказал администратор, приоткрыл массивную дверь и показал новичку помещение с ярким электрическим освещением, но без окон.
— Я извиняюсь, Иннокентий Савельевич, а почему «Шкатулка», а не просто второй, например?
— Первый, второй — это слишком банально, скучно. А «Шкатулка»… точно не могу сказать, название родилось само собой. Думаю, потому что помещение абсолютно глухое, ни одного окна, только дверь. В нем собираются небольшие компании в основном для спокойного общения. Но об этом позже. — Разгуляев махнул рукой в конец коридора и продолжил:
— Там два отдельных кабинета. Они совсем маленькие, на четыре-шесть гостей каждый. Их обслуживают опытные официанты.
— А мне в каком зале предстоит работать, Иннокентий Савельевич? — спросил Александр.
— Начнешь в большом — там проще. С него у нас начинают все новички. Теперь я проведу тебя по служебной территории. Пошли.
Васильков внедрялся в этот ресторан для того, чтобы получить ответы на многочисленные вопросы, интересовавшие Московский уголовный розыск. Что за бандиты наведываются в «Гранд» и по каким дням? В каком количестве они сюда захаживают и в каком из залов предпочитают проводить время? Долго ли засиживаются? Расходятся по одному или всем скопом?
Вопросов было много. Когда Александра готовили к операции, он по наивности спросил:
«Почему бы не организовать засаду и не накрыть всю эту богадельню одним разом? Зачем изобретать игру с внедрением?»
Бывалые муровцы Егоров, Бойко и Старцев объяснили ему, что подобная облава ничего не даст. Ведь на руках у оперативников нет ни фактов, ни доказательств. У каждого задержанного окажутся при себе документы и абсолютное алиби. Это будут инженеры, служащие, рабочие, инвалиды, участники войны, пенсионеры. Гуляют на свои, имеют полное право на это, законов не нарушают. «Немедленно прекратите самоуправство с произволом, иначе мы будем жаловаться в прокуратуру».
Одним словом, Василькову в этом логове еще предстояло присматриваться, принюхиваться и прислушиваться. А пока он старательно запоминал каждую фразу нового шефа. Это на данном этапе операции было самым главным.
— Чтобы гарантированно получить хорошие чаевые, ты обязан расположить к себе гостя. Есть несколько верных способов такого расположения, — вещал администратор, ведя новенького по извилистым коридорам ресторанного закулисья. — Например, ты уговорил гостя заказать шикарное мясное блюдо, которое готовится около сорока минут. Но ты вежливо врешь, говоришь, что ему придется подождать все пятьдесят. Вникаешь в суть?
На этот раз смекалка подвела оперативника.
— Нет, Иннокентий Савельевич, — признался Александр.
— Эх, ты. Гость готов подождать, а ты вдруг выносишь для него аппетитное блюдо на десять минут раньше, подаешь и приговариваешь, вот, дескать, специально для вас расстарались. Все! Клиент твой. Он готов в конце вечера щедро отблагодарить тебя. Усвоил?
— Вот теперь понятно, — с улыбкой проговорил начинающий официант. — Как у вас все тонко продумано!
— Давно работаем, потому и продумано. Здесь переодевается мужской персонал. Здесь — женский. — Разгуляев распахивал двери, показывал новому сотруднику помещения одно за другим. — Первая подсобка, вторая. Дальше склад. Подходишь, нажимаешь кнопку электрического звонка. Открывается верхняя половинка двери, появляется кладовщик. Он выдаст тебе под роспись часть заказа, состоящую из алкоголя, нарзана, лимонадов, печенья, вафель, конфет, шоколада. В общем, того, что не требует приготовления. Кстати, запомни, водку у нас принято подавать гостям в графинах. Пошли дальше. Это кухня.
В большом помещении, в центре которого стояла здоровенная плита, народ готовился к началу рабочего дня. Толстый мужик в белом одеянии точил нож, два молодых парня заливали в чан воду, еще один ловко шинковал овощи.
— Пошли! — поторопил администратор Александра. — Это все равно не твоя вотчина.
Разгуляев показал новичку раздачу, где официанты передавали на кухню заказы и получали готовые блюда, замолчал и принялся крутить головой в поисках какого-то человека.
— И последнее на сегодня, — говорил он. — Если ты все сделал правильно и гость щедро вознаградил за хорошее обслуживание, то не вздумай схватить чаевые и убежать от него прочь. Ни в коем случае! Ты должен поблагодарить его с настоящей, а не поддельной улыбкой и выразить надежду на новую встречу в нашем замечательном ресторане. Далее сделай хотя бы несколько шагов в сторону выхода, провожая гостя, и только после этого попрощайся. Семен! — вдруг громко окликнул кого-то Иннокентий. — Будь любезен, на минутку!
К ним тотчас подбежал крупный молодой человек, одетый в добротный черный костюм.
— Слушаю вас, Иннокентий Савельевич.
— Познакомься, это Александр Аверьянов, наш новый официант. С сегодняшнего дня он будет работать в паре с тобой. Обучи его всему, что умеешь сам.
— Понял, Иннокентий Савельевич, — с легким поклоном ответил Семен. — Сделаю.
Домой Васильков в этот день возвращался поздно, после полуночи. Ноги его гудели от усталости, а правая рука, которой пришлось работать и за себя, и за левую, вроде как больную, вообще висела плетью. Голова Александра от обилия новой информации тоже соображала туго, мысли сбивались, путались.
Рабочий день для новенького официанта начался сразу после того, как Разгуляев прицепил его к опытному напарнику по имени Семен. На первый взгляд этот двадцатилетний парень казался неповоротливым увальнем: высокий, тучный, с одутловатым лицом и неживым застывшим взглядом светло-серых глаз под сросшимися бровями. Однако на деле все повернулось иначе. На фронт парень по каким-то причинам не попал, работал в ресторане третий год. Все здесь досконально знал и попросту не делал лишних движений. Экономил, так сказать, время и силы. За день он намотал по огромному ресторанному залу раза в два больше Александра, однако уставшим совсем не выглядел.
Иван и сам отлично понимал, что крупная, вооруженная и хорошо организованная банда в Москве — нонсенс, который никто долго терпеть не будет. Подобное еще как-то объяснялось в трудное военное время, но сейчас на дворе стоял июнь сорок пятого, война уж месяц как закончилась.
Если в самое ближайшее время банду не удастся ликвидировать силами Московского уголовного розыска, то руководство страны подключит к ее уничтожению спецподразделения НКВД и армии. Разумеется, с этой задачей они справятся. Но, во‐первых, эти структуры плохо приспособлены для подобной работы. Они привыкли полагаться в первую очередь на силу, поэтому наверняка будут жертвы среди мирного населения. Во-вторых, серьезно пострадает репутация МУРа.
По приказу Старцева в дневное время Константин Ким должен был обходить все милицейские учреждения столицы за версту, в управлении на Петровке появляться вечером, а то и вовсе докладывать о новостях по телефону.
«Это нужно для того, чтобы все было чисто, — объяснил тогда свой приказ Иван. — Я не исключаю, что бандиты установят слежку за Васильковым и за теми людьми, которые будут замечены рядом с ним. Так что, Костя, будь предельно внимательным и осторожным, иначе подведешь под монастырь товарища, да и сам пострадаешь».
Костя появился в управлении, когда на улице стемнело. Ввалившись в кабинет, он поздоровался с товарищами и тут же кинулся к чайнику, стоявшему на остывшей электрической плитке. Пока он залпом осушал кружку, по его довольной физиономии товарищи поняли, что внедрение идет нормально.
Парень вернул на место пустую кружку, шумно выдохнул, вытер губы и доложил:
— Сегодня утром Александр Иванович и его липовый дядька отправились в ресторан «Гранд».
Эта новость вмиг преобразила лица сыщиков.
— Так! — Старцев от радости потер ладони. — Продолжай.
— К служебному входу ресторана они прибыли ровно в восемь. Внутри заведения пробыли около часа, покинули его в хорошем расположении духа, из чего можно сделать вывод о том, что нашего коллегу приняли на работу.
Иван тут же позабыл о болевшей ноге и принялся расхаживать по кабинету.
Сам он объяснял свои прогулки меж столов так: «Мысль вместе со мной не стоит на месте, а потому лучше думается».
— Куда же они направились потом? — поинтересовался Егоров.
— Пешочком через пути, мимо Сокольников к Преображенскому рынку. Там долго ходили по рядам, приценивались. В итоге купили Александру Ивановичу черный костюм, светлую сорочку с бабочкой и ботинки.
— Не иначе в официанты его приняли, — предположил Бойко.
— Похоже на то, — сказал Старцев. — Еще что расскажешь?
Спеша поделиться с товарищами последними новостями, Костя настолько устал и запыхался, что не мог вдоволь напиться.
Он налил из чайника вторую кружку, снова оприходовал ее одним залпом, наконец-то утолил жажду и проговорил:
— С покупками они отправились в Межевой проезд. По дороге завернули в коммерческий магазин, где отстояли очередь и прикупили продуктов. Я довел их до самого дома, подежурил на всякий случай около часа и рванул сюда, в управление.
— После ресторана слежки за Саней не заметил? — поинтересовался Старцев.
— Нет, Иван Харитонович, — уверенно ответил Ким. — Хвоста за ними точно не было.
— Что ж, пока все идет по плану. Ладно, товарищи, пора и нам немного отдохнуть, — сказал Иван Харитонович и направился к двери. — Костя, завтра утром продолжишь наблюдение, аккуратно доведешь Александра Ивановича до ресторана и исчезнешь.
— А вечером?
— Не следует слишком часто мелькать у «Гранда». Одного молодого мы уже потеряли. Этого достаточно.
Глава 6
— Начнем с маленьких хитростей. Заканчивать будем большими, но позже, когда усвоишь первые уроки. Запоминай. Обслуживая клиентов, официант высшей категории — а у нас в «Гранде» работают только такие! — всегда должен оставаться улыбчивым, подчеркнуто вежливым, расторопным, молниеносно соображающим. Ему необходимо и хорошее чувство юмора. Этакий гусар-весельчак, халдей и добрый товарищ в одном лице. Ты меня понимаешь?
— Конечно, Иннокентий…
— Савельевич.
— Конечно, Иннокентий Савельевич.
— Слушай дальше.
Ранним утром, когда жизнь в ресторане еще только начинала просыпаться, Васильков прибыл к служебному входу и робко постучал в дверь. Открыл ее вовсе не вчерашний мордоворот, а крепко сбитый старичок в меховой жилетке поверх простой полосатой рубахи, видимо, ночной сторож, дожидавшийся дневного сменщика. Он придирчиво осмотрел молодого человека в почти новеньком темном костюме и белой сорочке, стоявшего на крыльце, узнал, по какому поводу тот сюда заявился, и сразу пропустил.
— Это первый и самый большой по площади зал, включающий в себя двадцать четыре отдельных столика и стойку бара. Столики здесь разные, на две, четыре, шесть и восемь персон, — пояснял Разгуляев, ловко вращаясь на каблуках и небрежно указывая рукой то в одну сторону, то в другую. — Дневное меню у нас всегда одинаковое, зато вечернее составляется на каждый день недели. Ты обязан заучить его как «Отче наш». Состав любого блюда из списка должен слетать с твоего языка так же прытко, как свежие новости из уст диктора Левитана. Названия всех соусов с особенностями вкусовых оттенков каждого! Запомни, никто так не бесит почтенную публику, как неуверенно блеющий официант! Ни один гость не захочет оставлять чаевые такому барану.
Александр ходил за администратором по высокому, в два этажа, залу будто на поводке, не отставая ни на полшага. Разгуляев говорил громко и четко, отчего слова его эхом разлетались по огромному объему. Новые ботинки, купленные вчера на Преображенском рынке, были жесткими, неудобными. Куда лучше дело обстояло с костюмом и сорочкой. Одежда была слегка поношенной, зато села так, будто шилась специально по фигуре Василькова.
На вчерашние покупки он спустил почти все деньги, имевшиеся у него. На Тимофея страшно было смотреть, когда молодой человек отсчитывал продавцам сотенные купюры.
— Это что ж делается, а? — тихо причитал он. — На что же мы с тобой проживать-то теперь будем?
Сашка сунул обновки в вещмешок, приобнял дядьку и заявил:
— Не горюй. На пару бутылок беленькой осталось, а продуктов нам много не требуется. Проживем как-нибудь. А там и мое первое жалованье подоспеет.
— Это первый банкетный зал с общим столом на тридцать шесть персон. — Разгуляев указал на стол в виде буквы «П», стоявший в следующем помещении. — Здесь наши гости отмечают юбилеи, празднуют свадьбы, вручение наград, а иногда, между прочим, и Сталинских премий.
Коридоры и помещения ресторана постепенно наполнялись работными людьми. На кухне гремели кастрюлями и сковородами повара, на мойке шумела вода, звенели приборы, уборщицы мыли крашеные стены и натирали паркетные полы, официанты ровняли столы и стулья, расстилали свежие скатерти.
— Никогда не досаждай гостям глупыми вопросами, особенно типа «что-нибудь еще?», — наставлял новичка Иннокентий, присматривая заодно за персоналом. — Когда гость дозреет, сам скажет, что ему надо. Ты должен просто находиться в поле зрения своих клиентов и мгновенно реагировать на их жесты. Запомнил?
— Так точно, Иннокентий Савельевич! — по-военному ответил Александр.
Ответ наставнику понравился, но он все же пожурил своего подопечного:
— Не стоит привносить в нашу работу муштру. Пошли в следующий зал.
Сегодняшним утром племянник не сумел помочь Тимофею с уборкой территории. Проснулись они одновременно, умылись, оделись, позавтракали. Ну а далее их пути-дорожки разошлись. Дворник отправился в подсобку за инструментом, а Сашка заторопился в ресторан. Лишней мелочи на проезд в автобусе у него не было, а топать до «Гранда» предстояло прилично, не менее получаса.
— Это следующий банкетный зал. Он носит неофициальное название «Шкатулка». За его столом могут разместиться шестнадцать персон, — сказал администратор, приоткрыл массивную дверь и показал новичку помещение с ярким электрическим освещением, но без окон.
— Я извиняюсь, Иннокентий Савельевич, а почему «Шкатулка», а не просто второй, например?
— Первый, второй — это слишком банально, скучно. А «Шкатулка»… точно не могу сказать, название родилось само собой. Думаю, потому что помещение абсолютно глухое, ни одного окна, только дверь. В нем собираются небольшие компании в основном для спокойного общения. Но об этом позже. — Разгуляев махнул рукой в конец коридора и продолжил:
— Там два отдельных кабинета. Они совсем маленькие, на четыре-шесть гостей каждый. Их обслуживают опытные официанты.
— А мне в каком зале предстоит работать, Иннокентий Савельевич? — спросил Александр.
— Начнешь в большом — там проще. С него у нас начинают все новички. Теперь я проведу тебя по служебной территории. Пошли.
Васильков внедрялся в этот ресторан для того, чтобы получить ответы на многочисленные вопросы, интересовавшие Московский уголовный розыск. Что за бандиты наведываются в «Гранд» и по каким дням? В каком количестве они сюда захаживают и в каком из залов предпочитают проводить время? Долго ли засиживаются? Расходятся по одному или всем скопом?
Вопросов было много. Когда Александра готовили к операции, он по наивности спросил:
«Почему бы не организовать засаду и не накрыть всю эту богадельню одним разом? Зачем изобретать игру с внедрением?»
Бывалые муровцы Егоров, Бойко и Старцев объяснили ему, что подобная облава ничего не даст. Ведь на руках у оперативников нет ни фактов, ни доказательств. У каждого задержанного окажутся при себе документы и абсолютное алиби. Это будут инженеры, служащие, рабочие, инвалиды, участники войны, пенсионеры. Гуляют на свои, имеют полное право на это, законов не нарушают. «Немедленно прекратите самоуправство с произволом, иначе мы будем жаловаться в прокуратуру».
Одним словом, Василькову в этом логове еще предстояло присматриваться, принюхиваться и прислушиваться. А пока он старательно запоминал каждую фразу нового шефа. Это на данном этапе операции было самым главным.
— Чтобы гарантированно получить хорошие чаевые, ты обязан расположить к себе гостя. Есть несколько верных способов такого расположения, — вещал администратор, ведя новенького по извилистым коридорам ресторанного закулисья. — Например, ты уговорил гостя заказать шикарное мясное блюдо, которое готовится около сорока минут. Но ты вежливо врешь, говоришь, что ему придется подождать все пятьдесят. Вникаешь в суть?
На этот раз смекалка подвела оперативника.
— Нет, Иннокентий Савельевич, — признался Александр.
— Эх, ты. Гость готов подождать, а ты вдруг выносишь для него аппетитное блюдо на десять минут раньше, подаешь и приговариваешь, вот, дескать, специально для вас расстарались. Все! Клиент твой. Он готов в конце вечера щедро отблагодарить тебя. Усвоил?
— Вот теперь понятно, — с улыбкой проговорил начинающий официант. — Как у вас все тонко продумано!
— Давно работаем, потому и продумано. Здесь переодевается мужской персонал. Здесь — женский. — Разгуляев распахивал двери, показывал новому сотруднику помещения одно за другим. — Первая подсобка, вторая. Дальше склад. Подходишь, нажимаешь кнопку электрического звонка. Открывается верхняя половинка двери, появляется кладовщик. Он выдаст тебе под роспись часть заказа, состоящую из алкоголя, нарзана, лимонадов, печенья, вафель, конфет, шоколада. В общем, того, что не требует приготовления. Кстати, запомни, водку у нас принято подавать гостям в графинах. Пошли дальше. Это кухня.
В большом помещении, в центре которого стояла здоровенная плита, народ готовился к началу рабочего дня. Толстый мужик в белом одеянии точил нож, два молодых парня заливали в чан воду, еще один ловко шинковал овощи.
— Пошли! — поторопил администратор Александра. — Это все равно не твоя вотчина.
Разгуляев показал новичку раздачу, где официанты передавали на кухню заказы и получали готовые блюда, замолчал и принялся крутить головой в поисках какого-то человека.
— И последнее на сегодня, — говорил он. — Если ты все сделал правильно и гость щедро вознаградил за хорошее обслуживание, то не вздумай схватить чаевые и убежать от него прочь. Ни в коем случае! Ты должен поблагодарить его с настоящей, а не поддельной улыбкой и выразить надежду на новую встречу в нашем замечательном ресторане. Далее сделай хотя бы несколько шагов в сторону выхода, провожая гостя, и только после этого попрощайся. Семен! — вдруг громко окликнул кого-то Иннокентий. — Будь любезен, на минутку!
К ним тотчас подбежал крупный молодой человек, одетый в добротный черный костюм.
— Слушаю вас, Иннокентий Савельевич.
— Познакомься, это Александр Аверьянов, наш новый официант. С сегодняшнего дня он будет работать в паре с тобой. Обучи его всему, что умеешь сам.
— Понял, Иннокентий Савельевич, — с легким поклоном ответил Семен. — Сделаю.
Домой Васильков в этот день возвращался поздно, после полуночи. Ноги его гудели от усталости, а правая рука, которой пришлось работать и за себя, и за левую, вроде как больную, вообще висела плетью. Голова Александра от обилия новой информации тоже соображала туго, мысли сбивались, путались.
Рабочий день для новенького официанта начался сразу после того, как Разгуляев прицепил его к опытному напарнику по имени Семен. На первый взгляд этот двадцатилетний парень казался неповоротливым увальнем: высокий, тучный, с одутловатым лицом и неживым застывшим взглядом светло-серых глаз под сросшимися бровями. Однако на деле все повернулось иначе. На фронт парень по каким-то причинам не попал, работал в ресторане третий год. Все здесь досконально знал и попросту не делал лишних движений. Экономил, так сказать, время и силы. За день он намотал по огромному ресторанному залу раза в два больше Александра, однако уставшим совсем не выглядел.