Как выяснилось, со временем Земской стал куда несноснее, чем был до этого.
— Пожалуйста, ознакомьтесь, — я поднялась со стула и подошла к нему, положив перед ним на стол черную папку.
Земской поджал губы, перед этим быстро облизав их, задел пальцами узел галстука и принялся изучать документ. Я собиралась вернуться туда, где сидела, но босс попросил меня перечитать третий параграф на первой же странице.
Понеслась, родная…
Я сдержала стон, подумав, что, похоже, мы тут задержимся до рассвета, разбирая каждое слово.
Поскольку у меня имелось не самое лучшее зрение, я терпеть не могла линзы и не захватила с собой очки, мне пришлось наклониться, чтобы прочесть то, что вызвало подозрения у босса, и дать ему дальнейшее разъяснение.
— Что именно вам не понятно, Владислав Валерьевич? — уточнила я после внимательного трехразового изучения абзаца и не обнаружила каких-либо неточностей.
Земской оставил без ответа мой вопрос, и я совершила грубую ошибку, когда дернула подбородком в сторону, где находилось его лицо.
Слова застряли непроходимым комом в горле.
С моих губ слетел сдавленный рваный вздох.
Лучше бы я этого не делала.
Лучше бы не смотрела в глаза дьяволу, потому что потребовалось какое-то жалкое мгновение, чтобы мерцающая сладкая греховность в них наполнила меня изнутри пламенной истомой. Это обжигающее чувство сконцентрировалось внизу живота, и я плотнее свела ноги вместе, непроизвольно закусив нижнюю губу. Пульсация между бедер была страшной, и я чувствовала отдачу нахлынувшего возбуждения покалыванием в кончиках пальцев.
Какой стыд! Мое тело полыхало в огне, стоило этому бесподобно красивому мужчине наградить меня одним проникновенным взглядом…
Мой здравый рассудок куда-то запропастился. Вместо того чтобы отстраниться и притвориться, будто во мне не разгорелось желание впиться в порочные губы, зарыться пальцами в мягких русых волосах, а затем резко притянуть за них к себе своего босса, я продолжала, раскрыв рот, пялиться на него. Между прочим, и Земской не предпринимал попыток отдалиться, отвести глаза и в откровенной манере разглядывать меня в ответ.
Пока в мою опустевшую голову просачивались пошлые мысли о том, как дерзко я бы орудовала своим языком у него во рту, послав к черту на куличики все формальности, кое-что произошло.
Кое-что из разряда большая теплая ладонь на моей заднице.
Какого. Хрена.
С шумом втянув в себя раскаленный воздух, я округлила глаза и громко проглотила шок. Меня с ног до головы обдало лихорадочным жаром. Я словно перенеслась из кабинета с включенным кондиционером в самое сердце пустыни, где нещадно пекло полуденное солнце.
По позвонкам скатывались бисеринки пота, и я отчетливо ощущала каждую капельку. Как и то, что рука Владислава Валерьевича по-прежнему трогала меня за ягодицы.
Что нужно делать в таких моментах?
Кто-нибудь, помогите и верните мне мозг! Сейчас же…
Господь всемилостивый.
И почему, черт возьми, мой босс выглядел таким непринужденным? Ни один мускул не дрогнул на его резко очерченных скулах. Спокойные глаза безвинно смотрели на меня, прожигая насквозь. Какая превосходная игра! По Земскому Владиславу Валерьевичу рыдала крокодильими слезами премия «Оскар».
Его рука начала в неторопливой дразнящей манере скользить вниз по моему бедру к краю юбки-карандаша. Я стиснула зубы, удерживая внутри себя удушливый стон. Почувствовала, как подушечкой большого пальца босс погладил мою кожу, забравшись под ткань. Я мгновенно покрылась мурашками и с затаенным дыханием ожидала, что мужчина предпримет дальше.
Но он поспешно отдернул руку.
Хмельной туман, застеливший мои глаза, тут же рассеялся. Я была обескуражена всем, что произошло в течение последних нескольких минут, и мне было крайне сложно собрать по крупицам самообладание.
Старательно подбирая слова, я в итоге бросила эту затею и просто спросила:
— Что это было?
Ого. Мой голос прозвучал так холодно и взыскательно. Будто я разрывалась между вселенским огорчением, потому что Земской не продолжил исследование внутренней стороны моего бедра и тем, чтобы хорошенько врезать ему по лицу за домогательство на рабочем месте.
Я многое рассчитывала услышать, но Владислав Валерьевич превзошел все мои ожидания, выдав:
— Я не уверен, что понимаю, о чем идет речь.
И опять его бровь надломилась, издевательски приподнявшись. Этим жестом он обсмеял меня так, как никогда прежде этого не делал.
Мать твою, что?!
Я нахмурилась.
— Но вы только что…
— Я ничего не делал. Наверняка вам показалось.
Как ни в чем не бывало, босс вернулся к изучению папки с бумагами, оставив меня разрываться на части от потрясения. Я столько всего хотела сказать мужчине, в основном это был содержательный отборный мат.
— Знаете, я думаю, нам пора закругляться, — подытожил Земской. — Я изучу документы дома и обязательно сообщу вам, если что-то будет необходимо переделать. Не забывайте оставаться на связи.
Ублюдок, охреневшая сволочь, и прочие красочные ругательства гремели внутри моей черепной коробки.
Я пока что не настолько выжила из своего ума, чтобы пропустить мимо внимания, как мой начальник лапает меня за задницу! Какого… лешего он изображал обратное?
Дыши глубоко, Лика.
— Разумеется, босс, — с опозданием процедила я.
Глава 4
Он мстил мне. За козла. Изощрено и бесстрастно. Очевидно, Владислав Валерьевич все-таки прекрасно слышал, как я обозвала его, и таким поганым образом решил поквитаться со мной. Что ж, он превосходно справился с задачей.
После завершения совещания я вылетела пулей из кабинета начальника и помчалась по коридору, напоследок пробормотав мужчине: «Всего хорошего». Мне хотелось удрать как можно быстрее, чтобы не дать засранцу-боссу увидеть, как мое лицо пылало от стыда. Я отмахивалась от воспоминаний о его прикосновениях, но они настойчиво возвращалась, и это сводило с ума. Хуже всего было то, что впереди выходные, и даже если Владислав Валерьевич предпримет попытки помешать моему отдыху, я в любом случае не буду загружена так, как в будние дни. А посему у меня появится больше свободного времени, чтобы посвятить его размышлениям о сегодняшнем инциденте.
Несмотря на то, что мои шаги были интенсивными и широкими, я ощущала позади себя присутствие Земского. Он не приближался совсем уж близко, придерживаясь определенной дистанции.
Коридор мерещился мне поистине бесконечным.
Я покрылась испариной, двигаясь к лифту. Жар пробирал до костей и блуждал по телу, огненной змеей скользя по спине к крестцу, существенно усиливался ниже таза и, достигнув бедер, обратился в волну колючего холода. Мой затылок горел так, словно попал под пристальное внимание. Я запретила себе думать, будто Владислав Валерьевич пялился на меня, но жутко хотелось обернуться к нему, чтобы развеять догадку… или подтвердить ее?
Внезапно путь к подъемному механизму стал ужасно коротким, мне оставалось сделать примерно десять шагов, нажать на кнопочку и нырнуть в кабину. Но я остановилась и, подавившись паникой, задержала дыхание.
Мы поедем вместе?
Сжавшись в комок нервозности, я миновала лифт, свернув налево, и прибавила шагу. Растерянно озиралась по сторонам и лихорадочно ловила взглядом дверь, за которой можно было бы скрыться, не вызвав подозрений поведением больше, чем уже нагнала к своей персоне.
К счастью, мне хоть в чем-то улыбнулась госпожа Фортуна. Я дернула от себя ручку двери женского туалета, и прежде чем зайти туда, не совладала с любопытством и обернулась к начальнику. У меня имелось ровно мгновение, чтобы беспрепятственно наблюдать за тем, как губы мужчины растягивались в усмешке, которая непонятно что выражала.
Я проторчала у длинного зеркала, опираясь ладонями о раковину, около десяти минут, ну, чтобы наверняка избежать последующей встречи с боссом, к примеру, на парковке. Обычно ему требуется семь-восемь минут, чтобы покинуть подземную стоянку.
Я старалась не смотреть на собственное отражение, но боковым зрением заметила, как сильно покраснело мое лицо. Яркий вишневый румянец лег на щеки, и это больше напоминало аллергию, а не последствия смущения. Что за черт?! Я разволновалась как старшеклассница, которую зажал в углу нравившийся ей парень!
Нет.
Нет, нет.
Владислав Валерьевич, конечно, очень привлекательный. Чего греха таить… мой босс — бог богов красоты. Весь такой из себя сногсшибательный секси-шмекси в костюмчике от прада. Он, может, и влек меня в плотском смысле, но о романтических чувствах и речи идти не могло!
Я брызнула на лицо ледяной водой и вышла из уборной.
Земской всего лишь потрогал меня за задницу. Не стоит делать из этого катастрофу планетарного масштаба. Ведь его прикосновение длилось сравнительно недолго, и он убрал руку, а не повалил меня на стол, не сорвал одежду и не раздвинул мои ноги, чтобы…
Раздался звук, сигнализирующий о том, что лифт прибыл на цокольный этаж. Железные двери беззвучно разъехались, и я выплыла из кабины, расстегнув верхнюю пуговицу бордовой блузки. Как душно. А стало бы еще невыносимее, закончи я мысль о своих раздвинутых ногах и Владиславе Валерьевиче между ними.
Я опасливо осмотрелась.
Парковка пустовала за исключением серебристого седана «Киа Рио», который папа отдал мне полгода назад, когда оформил кредит на новенький японский кроссовер. Черный «Мерседес» директора отсутствовал, и данный факт едва не заставил меня сползти вниз по стене с глупой улыбкой облегчения.
Я смело расправила плечи и поспешила к своей машине. За время моего пользования седаном он пару раз побывал в ремонте. До меня автомобиль прослужил папе несколько лет. Аккуратно положив сумку на соседнее кресло, я пристегнулась ремнем безопасности и вставила ключ зажигания в замок. Я собиралась повернуть его, но в кармашке пиджака зазвонил телефон.
Маринка.
— Вы закончили? — поинтересовалась она, как только я ответила на звонок.
— И тебе привет, — ухмыльнулась я. Мы ни разу не увиделись с подругой за сегодняшний день. — Да. Я только села в машину.
— Отличненько. Дуй ко мне в бар. В смысле, — Марина рассмеялась, — у меня нет бара, ты же знаешь. Я хочу сказать, что буду ждать тебя в баре… не знаю, кто его владелец, но здесь довольно круто. В общем, составь мне компанию в пятничных посиделках.
— Кто-то уже наклюкался, да? — я улыбнулась.
— А кто-то еще нет, — парировала подруга. — Сейчас скину тебе адрес бара. Все. Отбой.
Она сбросила вызов, не оставив мне и шанса придумать какую-нибудь отговорку. По правде говоря, я хотела заехать к родителям, но, похоже, визит переносится на завтра.
Через минуту Марина прислала сообщение с координатами, умудрившись сделать кучу ошибок. Сколько она уже выпила?
Я вбила адрес в GPS-навигатор и покинула стоянку.
— Пожалуйста, ознакомьтесь, — я поднялась со стула и подошла к нему, положив перед ним на стол черную папку.
Земской поджал губы, перед этим быстро облизав их, задел пальцами узел галстука и принялся изучать документ. Я собиралась вернуться туда, где сидела, но босс попросил меня перечитать третий параграф на первой же странице.
Понеслась, родная…
Я сдержала стон, подумав, что, похоже, мы тут задержимся до рассвета, разбирая каждое слово.
Поскольку у меня имелось не самое лучшее зрение, я терпеть не могла линзы и не захватила с собой очки, мне пришлось наклониться, чтобы прочесть то, что вызвало подозрения у босса, и дать ему дальнейшее разъяснение.
— Что именно вам не понятно, Владислав Валерьевич? — уточнила я после внимательного трехразового изучения абзаца и не обнаружила каких-либо неточностей.
Земской оставил без ответа мой вопрос, и я совершила грубую ошибку, когда дернула подбородком в сторону, где находилось его лицо.
Слова застряли непроходимым комом в горле.
С моих губ слетел сдавленный рваный вздох.
Лучше бы я этого не делала.
Лучше бы не смотрела в глаза дьяволу, потому что потребовалось какое-то жалкое мгновение, чтобы мерцающая сладкая греховность в них наполнила меня изнутри пламенной истомой. Это обжигающее чувство сконцентрировалось внизу живота, и я плотнее свела ноги вместе, непроизвольно закусив нижнюю губу. Пульсация между бедер была страшной, и я чувствовала отдачу нахлынувшего возбуждения покалыванием в кончиках пальцев.
Какой стыд! Мое тело полыхало в огне, стоило этому бесподобно красивому мужчине наградить меня одним проникновенным взглядом…
Мой здравый рассудок куда-то запропастился. Вместо того чтобы отстраниться и притвориться, будто во мне не разгорелось желание впиться в порочные губы, зарыться пальцами в мягких русых волосах, а затем резко притянуть за них к себе своего босса, я продолжала, раскрыв рот, пялиться на него. Между прочим, и Земской не предпринимал попыток отдалиться, отвести глаза и в откровенной манере разглядывать меня в ответ.
Пока в мою опустевшую голову просачивались пошлые мысли о том, как дерзко я бы орудовала своим языком у него во рту, послав к черту на куличики все формальности, кое-что произошло.
Кое-что из разряда большая теплая ладонь на моей заднице.
Какого. Хрена.
С шумом втянув в себя раскаленный воздух, я округлила глаза и громко проглотила шок. Меня с ног до головы обдало лихорадочным жаром. Я словно перенеслась из кабинета с включенным кондиционером в самое сердце пустыни, где нещадно пекло полуденное солнце.
По позвонкам скатывались бисеринки пота, и я отчетливо ощущала каждую капельку. Как и то, что рука Владислава Валерьевича по-прежнему трогала меня за ягодицы.
Что нужно делать в таких моментах?
Кто-нибудь, помогите и верните мне мозг! Сейчас же…
Господь всемилостивый.
И почему, черт возьми, мой босс выглядел таким непринужденным? Ни один мускул не дрогнул на его резко очерченных скулах. Спокойные глаза безвинно смотрели на меня, прожигая насквозь. Какая превосходная игра! По Земскому Владиславу Валерьевичу рыдала крокодильими слезами премия «Оскар».
Его рука начала в неторопливой дразнящей манере скользить вниз по моему бедру к краю юбки-карандаша. Я стиснула зубы, удерживая внутри себя удушливый стон. Почувствовала, как подушечкой большого пальца босс погладил мою кожу, забравшись под ткань. Я мгновенно покрылась мурашками и с затаенным дыханием ожидала, что мужчина предпримет дальше.
Но он поспешно отдернул руку.
Хмельной туман, застеливший мои глаза, тут же рассеялся. Я была обескуражена всем, что произошло в течение последних нескольких минут, и мне было крайне сложно собрать по крупицам самообладание.
Старательно подбирая слова, я в итоге бросила эту затею и просто спросила:
— Что это было?
Ого. Мой голос прозвучал так холодно и взыскательно. Будто я разрывалась между вселенским огорчением, потому что Земской не продолжил исследование внутренней стороны моего бедра и тем, чтобы хорошенько врезать ему по лицу за домогательство на рабочем месте.
Я многое рассчитывала услышать, но Владислав Валерьевич превзошел все мои ожидания, выдав:
— Я не уверен, что понимаю, о чем идет речь.
И опять его бровь надломилась, издевательски приподнявшись. Этим жестом он обсмеял меня так, как никогда прежде этого не делал.
Мать твою, что?!
Я нахмурилась.
— Но вы только что…
— Я ничего не делал. Наверняка вам показалось.
Как ни в чем не бывало, босс вернулся к изучению папки с бумагами, оставив меня разрываться на части от потрясения. Я столько всего хотела сказать мужчине, в основном это был содержательный отборный мат.
— Знаете, я думаю, нам пора закругляться, — подытожил Земской. — Я изучу документы дома и обязательно сообщу вам, если что-то будет необходимо переделать. Не забывайте оставаться на связи.
Ублюдок, охреневшая сволочь, и прочие красочные ругательства гремели внутри моей черепной коробки.
Я пока что не настолько выжила из своего ума, чтобы пропустить мимо внимания, как мой начальник лапает меня за задницу! Какого… лешего он изображал обратное?
Дыши глубоко, Лика.
— Разумеется, босс, — с опозданием процедила я.
Глава 4
Он мстил мне. За козла. Изощрено и бесстрастно. Очевидно, Владислав Валерьевич все-таки прекрасно слышал, как я обозвала его, и таким поганым образом решил поквитаться со мной. Что ж, он превосходно справился с задачей.
После завершения совещания я вылетела пулей из кабинета начальника и помчалась по коридору, напоследок пробормотав мужчине: «Всего хорошего». Мне хотелось удрать как можно быстрее, чтобы не дать засранцу-боссу увидеть, как мое лицо пылало от стыда. Я отмахивалась от воспоминаний о его прикосновениях, но они настойчиво возвращалась, и это сводило с ума. Хуже всего было то, что впереди выходные, и даже если Владислав Валерьевич предпримет попытки помешать моему отдыху, я в любом случае не буду загружена так, как в будние дни. А посему у меня появится больше свободного времени, чтобы посвятить его размышлениям о сегодняшнем инциденте.
Несмотря на то, что мои шаги были интенсивными и широкими, я ощущала позади себя присутствие Земского. Он не приближался совсем уж близко, придерживаясь определенной дистанции.
Коридор мерещился мне поистине бесконечным.
Я покрылась испариной, двигаясь к лифту. Жар пробирал до костей и блуждал по телу, огненной змеей скользя по спине к крестцу, существенно усиливался ниже таза и, достигнув бедер, обратился в волну колючего холода. Мой затылок горел так, словно попал под пристальное внимание. Я запретила себе думать, будто Владислав Валерьевич пялился на меня, но жутко хотелось обернуться к нему, чтобы развеять догадку… или подтвердить ее?
Внезапно путь к подъемному механизму стал ужасно коротким, мне оставалось сделать примерно десять шагов, нажать на кнопочку и нырнуть в кабину. Но я остановилась и, подавившись паникой, задержала дыхание.
Мы поедем вместе?
Сжавшись в комок нервозности, я миновала лифт, свернув налево, и прибавила шагу. Растерянно озиралась по сторонам и лихорадочно ловила взглядом дверь, за которой можно было бы скрыться, не вызвав подозрений поведением больше, чем уже нагнала к своей персоне.
К счастью, мне хоть в чем-то улыбнулась госпожа Фортуна. Я дернула от себя ручку двери женского туалета, и прежде чем зайти туда, не совладала с любопытством и обернулась к начальнику. У меня имелось ровно мгновение, чтобы беспрепятственно наблюдать за тем, как губы мужчины растягивались в усмешке, которая непонятно что выражала.
Я проторчала у длинного зеркала, опираясь ладонями о раковину, около десяти минут, ну, чтобы наверняка избежать последующей встречи с боссом, к примеру, на парковке. Обычно ему требуется семь-восемь минут, чтобы покинуть подземную стоянку.
Я старалась не смотреть на собственное отражение, но боковым зрением заметила, как сильно покраснело мое лицо. Яркий вишневый румянец лег на щеки, и это больше напоминало аллергию, а не последствия смущения. Что за черт?! Я разволновалась как старшеклассница, которую зажал в углу нравившийся ей парень!
Нет.
Нет, нет.
Владислав Валерьевич, конечно, очень привлекательный. Чего греха таить… мой босс — бог богов красоты. Весь такой из себя сногсшибательный секси-шмекси в костюмчике от прада. Он, может, и влек меня в плотском смысле, но о романтических чувствах и речи идти не могло!
Я брызнула на лицо ледяной водой и вышла из уборной.
Земской всего лишь потрогал меня за задницу. Не стоит делать из этого катастрофу планетарного масштаба. Ведь его прикосновение длилось сравнительно недолго, и он убрал руку, а не повалил меня на стол, не сорвал одежду и не раздвинул мои ноги, чтобы…
Раздался звук, сигнализирующий о том, что лифт прибыл на цокольный этаж. Железные двери беззвучно разъехались, и я выплыла из кабины, расстегнув верхнюю пуговицу бордовой блузки. Как душно. А стало бы еще невыносимее, закончи я мысль о своих раздвинутых ногах и Владиславе Валерьевиче между ними.
Я опасливо осмотрелась.
Парковка пустовала за исключением серебристого седана «Киа Рио», который папа отдал мне полгода назад, когда оформил кредит на новенький японский кроссовер. Черный «Мерседес» директора отсутствовал, и данный факт едва не заставил меня сползти вниз по стене с глупой улыбкой облегчения.
Я смело расправила плечи и поспешила к своей машине. За время моего пользования седаном он пару раз побывал в ремонте. До меня автомобиль прослужил папе несколько лет. Аккуратно положив сумку на соседнее кресло, я пристегнулась ремнем безопасности и вставила ключ зажигания в замок. Я собиралась повернуть его, но в кармашке пиджака зазвонил телефон.
Маринка.
— Вы закончили? — поинтересовалась она, как только я ответила на звонок.
— И тебе привет, — ухмыльнулась я. Мы ни разу не увиделись с подругой за сегодняшний день. — Да. Я только села в машину.
— Отличненько. Дуй ко мне в бар. В смысле, — Марина рассмеялась, — у меня нет бара, ты же знаешь. Я хочу сказать, что буду ждать тебя в баре… не знаю, кто его владелец, но здесь довольно круто. В общем, составь мне компанию в пятничных посиделках.
— Кто-то уже наклюкался, да? — я улыбнулась.
— А кто-то еще нет, — парировала подруга. — Сейчас скину тебе адрес бара. Все. Отбой.
Она сбросила вызов, не оставив мне и шанса придумать какую-нибудь отговорку. По правде говоря, я хотела заехать к родителям, но, похоже, визит переносится на завтра.
Через минуту Марина прислала сообщение с координатами, умудрившись сделать кучу ошибок. Сколько она уже выпила?
Я вбила адрес в GPS-навигатор и покинула стоянку.