* * *


Ни увещевания родителей, ни убийства родственников, ни рассказы о жестокости Стаффордов – ни слова́, ни действия – не смогли сделать со мной того, что сделала всего одна последняя ночь. Меня снова похитили, снова везли в багажнике, меня усыпили, как какое-то безмозглое животное, а теперь заперли в комнате без права покидать ее. Если бы сейчас в мою руку вложили пистолет, я бы наградила пулей каждого из них – и Тайлера, и Дэмиена, всю их родню и всех, кто им прислуживает.

– Здравствуйте, я ваша горничная, миссис Блум, – обратилась ко мне женщина неопределенного возраста с прической-ульем и с маленькими золотыми очками на носу. Прямо-таки фея-переросток. – Как вы себя чувствуете?

Я сфокусировала взгляд на незнакомом лице и подумала, что ее, пожалуй, я бы пристрелила тоже. Легко. Она коснулась моего лба, поправила мое одеяло и ласково улыбнулась.

– Мистер Дэмиен не отходил от вас всю ночь. Он очень переживает.

Смех царапнул мое горло. Я подавилась им, как давятся костями.

– Скажите ему, что, будь у меня пистолет, я бы пристрелила его, не раздумывая.

Фея-переросток сдвинула брови и покачала головой. На ее щеках выступили два розовых пятна, как у куклы.

– Давайте я принесу вам завтрак?

– Вы знаете, что меня похитили? – спросила у нее я, едва сдерживая ярость.

– Да, она знает, – раздался чей-то голос.

Я повернула голову и увидела, что в дверях стоит мужчина – высокий и широкоплечий, темные волосы, ясные синие глаза. Ну прямо ангел, если не принимать во внимание то, что его фамилия Стаффорд. Дэмиен, которого я мечтала увидеть все эти годы. Боже, я ведь готова была отдать многое, только бы встретиться с ним снова. Но, видимо, правы те, кто говорит, что исполнившиеся мечты иногда хуже напасти…

Дэмиен подал знак горничной и она вышла, вернее выпорхнула, постукивая каблучками своих туфель.

Медленно, словно пол прогнил и вот-вот мог обвалиться, Дэмиен приблизился к моей кровати. Он изменился за эти пять лет, что минули с нашей последней встречи. То ли время было виной, то ли горе. Он был всего на четыре года старше меня, но сейчас – с заросшим щетиной лицом и глубокими тенями под глазами – выглядел гораздо взрослее. Он выглядел даже старше Харта, а тому было двадцать восемь.

– Здравствуй, Кристи, – сказал он. – Я надеюсь, что тебе лучше…

– Это ты распорядился похитить меня? А как же моя гребаная неприкосновенность, которую ты мне обещал?! Где же она?

– Она по-прежнему у тебя есть. Тебя никто не тронет. Просто какое-то время ты побудешь здесь.

Я рассмеялась. Хотелось вскочить и броситься на него с кулаками, и, наверно, я бы так и сделала, если бы не страшная слабость во всем теле после снотворного.

– Да катись ты к дьяволу! – Это все, что смогла вымолвить я, задыхаясь от переполнявшего меня разочарования.

Он пододвинул стул к моей кровати и медленно сел. Провел рукой по волосам, не глядя на меня.

– Отныне дьявол – это я. Дженнифер исчезла, и мне нужно знать, жива она или мертва. Твой отец может ответить на мои вопросы, только вот говорить он со мной отказался. Мне не оставалось ничего другого, как начать играть не по правилам. Когда он узнает, что ты здесь, то будет посговорчивее.

– Рассказать тебе кое-что по секрету? – спросила я. – Мой отец не явится за мной. Потому что зол на меня, как черт. Он лишил меня всего – жилья, денег, охраны – потому что я отказалась подчиняться ему. Он не явится, потому что я настолько мелкая разменная монета, что ему даже наклоняться за мной лень… Жаль, что Дженнифер сейчас тебя не видит! Она бы удивилась, глядя на то, в кого ты превратился!

Дэмиен выслушал меня, потом сказал – вроде бы спокойно, но я видела бешено пульсирующую на его шее жилку:

– Я должен узнать, где она. Все остальное уже не имеет значения.

Я заглянула Дэмиену в глаза и не увидела там ничего хорошего. Все хорошее, что было там прежде, исчезло вместе с Джен. Для меня же не осталось ничего: ни симпатии, ни сострадания.

– А если моему отцу нечего тебе сказать?

– Он заговорит, – ответил Дэмиен с едкой усмешкой. – Рано или поздно.

– А я доживу до этого момента?

– Если будешь делать то, что я говорю.

– А если нет? – сквозь зубы процедила я.

Дэмиен вышел из комнаты, но скоро вернулся. В его руках была штуковина, похожая на ошейник для коров. Я дар речи потеряла, когда он склонился надо мной и попытался надеть мне его на шею.

– Пока ты в доме или недалеко от него, все будет в порядке. Но если ты отойдешь на значительное расстояние, я моментально узнаю об этом. Потом найду тебя и сделаю так, что убегать еще раз не захочется.

– Багажник, транквилизатор, а теперь ошейник? – усмехнулась я. – Что завтра? Заставишь меня лаять по команде?

Дэмиен молча застегнул проклятую штуковину на моей шее. Потом положил руки на мои плечи и сказал:

– Когда все закончится, когда я найду и уничтожу эту тварь, я попрошу у тебя прощения за все это. И надеюсь, ты простишь меня.

Смешок выскочил из моего горла, резкий и злобный.


– Лучше надейся, что я промахнусь, когда доберусь до оружия, – сказала я ему.

Минуту он смотрел на меня не мигая. Потом достал из-за ремня пистолет, взвел курок и вложил его в мою ладонь. Пот выступил у меня на лице, когда он, управляя моей рукой, приставил пистолет к своему животу и сказал:

– Ты правда хочешь этого?

Мысли о ночи в багажнике пронеслись в голове ураганом. О да! Как бы я хотела отомстить! За похищение. За ошейник. За все, что невозможно забыть. За то, что уничтожил мое доверие и мою любовь!

Я сжала в руке оружие.

– Имей в виду, – проговорил Дэмиен, – у него очень чувствительный курок. Если твой палец дернется – мои кишки в следующую секунду будут стекать по стене.

Я представила себе эту картину, и мой палец сам сошел с курка. Я опустила руку с пистолетом и расплакалась. Дэмиен вынул его из моей руки, поставил на предохранитель и сунул обратно за пояс.

– Вот видишь. Тебе не нужна моя смерть, а мне не нужна твоя. Я хочу только ответов на свои вопросы.

Я забилась под одеяло, не в силах справиться со слезами. Да, ему не нужна была моя смерть, но моя жизнь была тоже ни к чему.





* * *


Моя горничная не явилась на следующий день. Когда я проголодалась до смерти, то вышла из комнаты и принялась бродить по дому Стаффордов. Он практически не изменился с тех пор, когда я оказалась тут в прошлый раз. Разве что изменилась цветовая гамма интерьера и мебели – с черно-красной на бордовую с золотом – и прибавилось фотографий на стенах.

Я остановилась возле одной из них – огромной, в широкой раме, на которой Дэмиен и Дженнифер были запечатлены в минуту абсолютной нежности. На нем безупречный черный фрак, на ней – нежное свадебное платье, щедро расшитое жемчугом. Он целовал ее в лоб, она прикрыла глаза и улыбалась… Кто бы он ни был – ее убийца, – он пошел против самого святого. Против любви. Плюнул в глаза Богу.

– Утречко, – услышала я позади.

Я резко обернулась. В проеме дверей, что из коридора вели на кухню, стоял Тайлер Стаффорд собственной персоной и держал вилку с наколотой на нее сосиской. Я почувствовала, как кишки внутри завязываются узлом. Я боялась его до одури. Будучи подростком, он уже был жесток. А сейчас, когда ему стукнуло двадцать, смог бы удавить меня голыми руками. Я попятилась.

– Я приготовил завтрак, дорогая, – сказал он лениво. – Поджарить тебе хлеб в тостере?

Я развернулась и пустилась бегом в свою комнату. Залезла в кровать и натянула одеяло до подбородка. Дверь не запиралась изнутри, поэтому оставалось только мечтать, как в детстве, что одеяло станет непреодолимой преградой между мной и монстром…

Сначала было тихо, но через минуту дверь бесшумно открылась, и Тайлер вошел в мою комнату. В его руках был поднос с едой. Он поставил его на мою кровать и уселся рядом, закинув ногу на ногу. Я наблюдала за ним, совершенно парализованная от страха.

– Сейчас в доме только ты и я, и готовить тебе больше никто не будет. Поешь.

Я бы не смогла проглотить ни куска, даже если бы к моей голове приставили пистолет.

– Строптивая ты мне нравилась больше. Помнишь, как ты вломила мне в машине?

– Могу повторить, если только тронешь меня.

Тайлер протянул мне чашку и расплылся в широкой улыбке. Так улыбаются акулы перед тем, как сожрать кого-то целиком.

– Чтобы вломить мне по-настоящему сильно, тебе придется хорошо покушать, мой ягненочек.

– Я не съем ни куска в этом доме. Лучше смерть. И ни ты, ни твоя омерзительная родня не заставят меня есть!

– Ты тоже была для меня омерзительна. Когда-то давно, – ответил Тайлер и вернул на место чашку, которую я так и не взяла. – Предки всегда говорили, что МакАлистеры – нелюди. Преследуют нас, охотятся, мешают жить, мешают работать. Первую жену отца отправили на тот свет вместе с детьми. В отца стреляли так часто, что мы шутили, что скоро в него вместо дуршлага можно будет макароны откидывать. Мать двинула в политику, только бы остановить твоего чокнутого папашу, и я перестал видеть ее дома. Бесился. Ненавидел вас все больше и больше. Думал, вы звери, животные. И только в ту ночь, когда я похитил тебя с дискотеки, понял, что нет. По крайней мере, не все из вас. Ты не взяла пистолет, когда Дэмиен положил его перед тобой. А ведь могла бы. Могла бы выстрелить, но не стала… я всегда мечтал убить монстра. Поэтому это было почти обидно, что ты оказалась человеком.

– Человеком? Неужели? – усмехнулась я. – Которого ты тем не менее снова засунул в багажник, а потом угостил снотворным, как…

– Я просил тебя молчать, Кристи, вести себя тихо. А молчание в ту ночь было равноценно жизни, – сказал Тайлер, понижая голос. – Знаешь почему? Дэмиен попросил меня найти тебя. Несколько дней я тебя выслеживал. А когда наконец выследил и привез, оказалось, что брат пьян в дрова. А может, и хуже, под наркотиками. И тогда я решил не говорить ему, что привез тебя, потому что… не знаю, как бы это закончилось. Он и так не в себе после исчезновения Джен… Если бы он услышал тебя, то пришел бы за тобой. А никакая дверь, если в нее хочет войти Дэмиен, не выдержит… я мог или оставить тебя в багажнике до утра, или дать снотворное. Ах, ну разве что еще замотать тебе рот скотчем, но не думаю, что это понравилось бы тебе больше. Лично я бы предпочел снотворное, чем отдирать проклятый скотч с лица вместе с кожей… в любом случае прости меня. Ты однозначно не заслуживаешь такого обращения. И если бы не исчезновение Дженнифер, я бы пальцем тебя не тронул, – закончил он.

Тайлер Стаффорд, приносящий мне извинения, – я бы и во сне не смогла вообразить этого. Кажется, у меня задергался глаз от изумления.

– Ты так странно смотришь на меня, детка, – хмыкнул он. – Неужели я начал тебе немножко нравиться? Смотри, как бы к концу дня ты не стала моей верной фанаткой… а теперь поешь.

Тайлер встал с кровати, матрас вместе с подносом покачнулся – и стоящая на нем чашка опрокинулась прямо на мой завтрак. Кофе залило аппетитные сэндвичи с тунцом и салями. Тайлер выругался.

– Боюсь, моя прелесть, тебе все же придется спуститься и позавтракать со мной, – сказал он и протянул мне руку.

Своей руки я не дала, но все же решила последовать за ним. Вдруг мне удастся втереться к нему в доверие и сбежать отсюда?

На кухне Тайлер усадил меня за обеденный стол и засуетился вокруг не хуже моей сиделки. Передо мной возник новый завтрак. Бутерброды на свежем хрустящем хлебе и ароматный кофе, посыпанный корицей.

– Можно мне снять ошейник? – спросила я. – Хотя бы на время. Он очень натер мне кожу.

– Нет. Он на кодовом замке. А код знает только Дэмиен. Когда твой папочка явится за тобой, Дэмиен снимет с тебя ошейник.