Вскоре мы очутились в огромном зале, стены которого покрывали многочисленные фрески. В центре я увидел жуткий алтарь, заваленный человеческими костями. Над ним возвышалась статуя, изображающая женщину, вместо волос у которой извивались змеи с оскаленными пастями.
В зале горели многочисленные жаровни. Статуя странно мерцала в свете их пламени, отражаясь на гладкой поверхности своего алтаря. Приблизившись, я увидел, что тело каменной женщины покрывает чешуя, похожая на змеиную. На ее шее блестело массивное золотое ожерелье, на запястьях и щиколотках сверкали браслеты, усыпанные драгоценными камнями. Я читал мифы Древней Греции и мгновенно понял, кого вижу перед собой.
– Горгона, – потрясенно выдохнул я, и Дайомедес молча кивнул.
– Они поклоняются Горгоне?
– И приносят ей кровавые жертвы. Их было три сестры, три чудовища, чей взгляд обращал в камень каждого, кто осмеливался на них посмотреть. Одна из сестер погибла от руки великого героя древности, но две другие уцелели, – тихо произнес Дайомедес, – чтобы сеять смерть, разрушения и несчастья. Проходят тысячелетия, меняются времена, но древние чудовища по-прежнему живы. Они хорошо научились скрываться и приспосабливаться к новой реальности, продолжая творить свои ужасные злодеяния. И наша Темная богиня – одна из трех сестер.
Я в ужасе уставился на Дайомедеса, а он продолжал:
– Поэтому я и привел тебя сюда. Терять мне уже нечего, но ты должен знать, чтобы передать это своим людям. Горгониды не должны появиться на большой земле. Они не должны ступить на ваш берег, иначе весь мир будет обречен. Они сотворят с ним то же, что сделали с нашим островом, и никто не сумеет их остановить. Можешь не доверять мне. Кто я такой для тебя… Но все же прислушайся к моим словам, капитан. Клянусь тебе, что я не лгу и не расскажу Темной богине о нашем разговоре.
Признаться, такая мысль меня посетила. Что, если он передаст все своей хозяйке? Но что-то в его словах, в его взгляде меня убедило. Я верил ему.
– Что, если мы уничтожим их во время плавания? – тихо спросил я. – Всех. И тогда ты получишь свободу.
– Я мечтаю об этом много лет, – вздохнул Дайомедес. – Но не все так просто. Они очень хитры. И Темная богиня обязательно примет меры предосторожности.
– Но какие именно?
– Очень скоро мы это узнаем.
Мы вышли из древнего храма и вернулись на побережье. Подданные Темной богини уже начали выносить из черной пирамиды ящики, набитые драгоценностями.
Дайомедес сказал, что обскурум хранился в храме, в особом тайнике под церемониальным залом, вместе с другими артефактами, некогда принадлежавшими его народу. Вход в тайное хранилище располагался под алтарем Горгоны. Мне не удалось увидеть этот хрустальный куб – видимо, его вынесли в одном из сундуков, которые опустили затем в трюм корабля.
– Почему же ты не последовал примеру соплеменников и не сбежал отсюда с помощью обскурума? – спросил я.
– Обскурум легко откроет окно. Но для того, чтобы открыть дверь, нужны особые познания, которыми я не владею, – грустно ответил мой собеседник.
Погрузка продолжалась почти целый день, а вулкан постепенно пробуждался. Все время, что горгониды и наши матросы сновали на шлюпках туда и обратно, он рокотал и гремел, выбрасывая из жерла яркие огненные языки.
Извержение началось незадолго до рассвета.
Даже мы, никогда в жизни не видевшие действующих вулканов, поняли, что на этот раз все закончится очень плохо. Небо над островом окрасилось в ярко-красный цвет с желтыми сполохами, на головы посыпались хлопья пепла и песок. То и дело раздавался жуткий грохот, в воздухе висел тяжелый запах серы и плавящегося камня. Море вокруг закипело, с его поверхности поднимался густой туман.
Земля дрожала под ногами, гигантские статуи начали покрываться трещинами. Часть их уже обрушилась в море вместе со скалами, на которых они стояли. С неба уже летели камни и брызги раскаленной лавы.
Мы погрузились на корабль вместе с горгонидами и их рабами и с ужасом наблюдали за происходящим, пока «Арканум» отходил от берега.
Потоки лавы стекали по черным скалам прямо в море, вода бурлила все сильнее, вверх поднимались целые облака удушливого пара. Огромные трещины расползались на поверхности скал. Чем дальше мы отходили от гибнущего острова, тем легче нам становилось дышать.
Вскоре он весь окутался густыми клубами черного дыма, в котором мелькали редкие огненные вспышки. Огненный дождь падал с небес, и капли с шипением взрывались, коснувшись поверхности воды.
Чудовищный грохот был слышен на много верст вокруг, знаменуя собой гибель острова горгонидов. Весь он ушел под воду, окутанный клубами черного дыма и сполохами огня…
Глава сорок вторая
Клеймо на всю жизнь
Светка догадалась пойти к себе домой, и Лера была благодарна ей за чуткость. Предстоящий разговор касался только семьи Журавлевых, и посторонние были лишними.
Мать заканчивала готовить ужин, когда Максим, первым шагнув на кухню, выпалил все, что было у него на душе. Выслушав его, Вера Максимовна опустила голову и тихо заплакала, и у Леры тоже потекли слезы. Максим внешне сохранял спокойствие, но Лера видела, как предательски тряслась у него нижняя губа, когда он пытался что-то сказать.
Вера Максимовна, всхлипнув, попросила их сесть за стол. Они молча опустились на стулья.
– Откуда вы обо всем узнали? – спросила она.
– Нашлись добрые люди, которые все нам выболтали, – ответил парень.
– Господи.
Женщина, которую они всю жизнь считали своей матерью, закрыла лицо ладонями.
– Мы с Лерой друг другу родные брат и сестра? – сухо спросил Максим.
– Конечно родные, – кивнула Вера Максимовна. – В этом можете быть уверены. Вы ведь так друг на друга похожи. И я всегда считала вас своими родными детьми! Вы – величайшее счастье, которое преподнесла мне судьба. Я люблю вас обоих и всегда буду любить.
– Но как это случилось? Все это… И кто наша настоящая мать? И отец? – спросила Лера.
– Ваш отец – парень, с которым Надя начала встречаться в старших классах, – ответила Вера Максимовна. – А ваша мать, Надежда, – моя родная сестра. Мы с ней двойняшки… Родились одновременно, но были совершенно не похожи друг на друга. Надя и Сергей очень любили друг друга. Так что и после окончания школы не расстались.
Лера показала ей фотографию короля и королевы выпускного бала на своем телефоне.
– Да, это и есть ваши родители, – кивнула Вера Максимовна. – Он – из богатой, влиятельной семьи. Ну а наш отец работал грузчиком в порту, а мама всю жизнь была библиотекарем. Понятное дело, родня Сергея всячески противилась этому роману. Но парень их и слушать не хотел. После окончания школы он сам предложил нам уехать в Санкт-Эринбург, всем вместе. Там больше возможностей, можно получить образование, найти хорошую работу… Конечно, мы с сестрой согласились. Вскоре все вместе и переехали… Сергей купил небольшую квартирку в старом доме на окраине города. Сначала я с ними жила, но потом познакомилась с одним хорошим человеком и перебралась к нему. Мы жили буквально в паре кварталов друг от друга. Окончили университет, нашли работу… Вскоре Надя забеременела, а потом родила вас, близнецов. Родители наши уже умерли к тому времени. Только мы с сестрой и остались друг у друга. А еще наши любимые… Мы-то с моим поженились почти сразу, но Надя и Сергей так и не успели расписаться. Все откладывали… А потом вдруг случился тот пожар.
– Погоди, – встрепенулась Лера. – Пожар в гостинице? Про который ты нам говорила?
– Пожар в их квартире, – опустив глаза, сказала Вера Максимовна. – Про гостиницу я солгала, чтобы вы поменьше вопросов задавали… Мы с мужем с прогулки возвращались, шли мимо дома, где жили Надя и Сергей. И увидели, что вся их квартира охвачена огнем. Дом старый, перекрытия деревянные, того и гляди обрушатся… От пламени в окнах уже все стекла вылетели, а пожарных рядом еще и в помине не было. Ну мы и бросились в квартиру. Как сейчас этот кошмар помню… Надя в кухне лежала… А Сергей – в гостиной… Оба уже мертвые. Задохнулись… А вокруг все горело. А вы в дальней комнате плачете, и все в дыму. Кашляли уже оба, тоже задыхались. Мой муж Максима схватил, а я тебя, Лера… Он вперед побежал, а я – за ним. Только я в коридор выбежала, как перекрытия обрушились… Но я успела тебя собой прикрыть. Оттого и эти ожоги остались. У тебя и у меня…
По щекам Веры Максимовны снова потекли слезы. Лера и Максим потрясенно ее слушали.
– Муж Максимку на улицу вынес, тут же вернулся и вытащил нас обеих. Потом мы за Надей с Сергеем побежали, чтобы хоть тела из огня вытащить, но поздно уже было… Потолки рухнули. Горело все так, что никто близко подойти не мог…
– И что было дальше? – тихо спросил Максим.
– Социальные службы предлагали вас в приют забрать, но вы же – дети моей сестры, единственное, что от всей моей семьи осталось… Кучу инстанций с мужем тогда обегали, усыновили вас. Муж сразу попросил меня ни о чем и никогда вам не рассказывать. Он тоже вас любил как родных, да вы это и сами знаете. Когда он погиб, я хотела вам все рассказать, но потом передумала. Все уже в прошлом, а мы – одна семья. Я вас люблю и всегда буду любить. И все тяготы вместе перенесем.
В кухне воцарилась тишина.
Лера вспомнила, как Вера Максимовна работала одновременно на нескольких работах, лишь бы они с Максимом всегда были сыты и одеты. Она всегда была им родной матерью, и теперь видеть ее слезы было невыносимо.
Девушка встала со стула, подошла к Вере Максимовне и крепко ее обняла.
– Для меня ничего не изменилось, – прошептала она. – Ты – моя мама, и всегда будешь ею.
– Да, – серьезно кивнул Максим. – Ничего не изменилось. Мне только нужно немного времени, чтобы привыкнуть… Понять все. Осмыслить… Но я тоже люблю тебя, как раньше.
– Конечно, – вытерев слезы, кивнула Вера Максимовна. – Я понимаю…
– Ты сказала, что наш родной отец был из какой-то богатой семьи, – вспомнил Максим.
– Да, – произнесла Вера Максимовна. – Один из сыновей самого Вадима Комиссарова…
– Что?! – едва не подпрыгнул парень. – Из тех Комиссаровых?
Лера ахнула. Выходит, они с Костей Комиссаровым – родственники?! Она вспомнила, как он однажды упоминал о своем дяде, который давно погиб. Так вот о ком шла речь… А тот портрет на стене гостиной Комиссаровых… Сами того не ведая, Журавлевы рассматривали изображение собственного деда.
– Из тех, – хмуро подтвердила Вера Максимовна. – Но на их деньги даже не рассчитывайте. Сергей разругался с семьей, когда предпочел Надю будущему, которое ему прочил отец. Старик тогда так разозлился, что вычеркнул его из завещания. В итоге все досталось Николаю. Но Сергей с Надей никогда об этих деньгах не жалели. Они и без того были счастливы.
– А вот нам сейчас эти деньги не помешали бы, – буркнул Максим.
– А что стало причиной пожара? – спросила Лера.
– Неисправная электропроводка. Дом был очень старый, все провода не в стенах, а снаружи были проложены. Так нам потом пожарные объяснили. Но мы в причины особо не вдавались. Сестру и зятя мне это все равно не вернуло бы.
– А какую роль во всем сыграла Виктория? Почему вы подрались с ней на том выпускном балу? Почему она все еще тебя ненавидит?
– Виктория была по уши влюблена в Сергея, вашего будущего отца, – пояснила Вера Максимовна. – Бегала за ним как хвост на протяжении всех старших классов. Но он Надю любил, а на Вику и внимания не обращал. Ох, как ее это бесило! Она в школе очень популярной была, спортсменка, отличница, во всех городских олимпиадах побеждала. За ней целая свита девчонок ходила, и парни вечно бегали, но ей, кроме Сергея, никто не нужен был. А Надю она люто ненавидела… На выпускном балу бросилась на нее из-за своей глупой ревности. Пришлось мне тогда вмешаться. Надя-то всегда спокойная была, рассудительная, не драчунья. Чтобы ее защитить, я Виктории и врезала тогда, иначе бы не успокоилась. И видите, она до сих пор меня за тот удар ненавидит.
– Но как обо всем узнал этот жирный старикан? – недоуменно спросил Максим.
– О ком ты? – не поняла Вера Максимовна.
– О хозяине пансионата. Это ведь он сказал нам, что мы приемные.
– Понятия не имею, откуда ему что-то известно и как он вообще посмел сунуть нос не в свое дело. Я с ним поговорю…
– Не нужно! – в один голос воскликнули Лера и Максим. Только этого им еще не хватало.
– Пусть все останется как есть, – добавила Лера. – Главное, что мы теперь знаем правду.
– А других фотографий наших родителей у тебя нет? – спросил Максим.
– Мы столько раз переезжали… – развела руками Вера Максимовна. – Хотя… что-то должно было сохраниться. Я обязательно поищу. Так что? Может, теперь поужинаем?
– Давайте чуть позже. Мне нужно душ принять, – поднялся со стула Максим.
– Я первая! – подскочила Лера и метнулась в ванную прежде, чем брат успел открыть рот.
В зале горели многочисленные жаровни. Статуя странно мерцала в свете их пламени, отражаясь на гладкой поверхности своего алтаря. Приблизившись, я увидел, что тело каменной женщины покрывает чешуя, похожая на змеиную. На ее шее блестело массивное золотое ожерелье, на запястьях и щиколотках сверкали браслеты, усыпанные драгоценными камнями. Я читал мифы Древней Греции и мгновенно понял, кого вижу перед собой.
– Горгона, – потрясенно выдохнул я, и Дайомедес молча кивнул.
– Они поклоняются Горгоне?
– И приносят ей кровавые жертвы. Их было три сестры, три чудовища, чей взгляд обращал в камень каждого, кто осмеливался на них посмотреть. Одна из сестер погибла от руки великого героя древности, но две другие уцелели, – тихо произнес Дайомедес, – чтобы сеять смерть, разрушения и несчастья. Проходят тысячелетия, меняются времена, но древние чудовища по-прежнему живы. Они хорошо научились скрываться и приспосабливаться к новой реальности, продолжая творить свои ужасные злодеяния. И наша Темная богиня – одна из трех сестер.
Я в ужасе уставился на Дайомедеса, а он продолжал:
– Поэтому я и привел тебя сюда. Терять мне уже нечего, но ты должен знать, чтобы передать это своим людям. Горгониды не должны появиться на большой земле. Они не должны ступить на ваш берег, иначе весь мир будет обречен. Они сотворят с ним то же, что сделали с нашим островом, и никто не сумеет их остановить. Можешь не доверять мне. Кто я такой для тебя… Но все же прислушайся к моим словам, капитан. Клянусь тебе, что я не лгу и не расскажу Темной богине о нашем разговоре.
Признаться, такая мысль меня посетила. Что, если он передаст все своей хозяйке? Но что-то в его словах, в его взгляде меня убедило. Я верил ему.
– Что, если мы уничтожим их во время плавания? – тихо спросил я. – Всех. И тогда ты получишь свободу.
– Я мечтаю об этом много лет, – вздохнул Дайомедес. – Но не все так просто. Они очень хитры. И Темная богиня обязательно примет меры предосторожности.
– Но какие именно?
– Очень скоро мы это узнаем.
Мы вышли из древнего храма и вернулись на побережье. Подданные Темной богини уже начали выносить из черной пирамиды ящики, набитые драгоценностями.
Дайомедес сказал, что обскурум хранился в храме, в особом тайнике под церемониальным залом, вместе с другими артефактами, некогда принадлежавшими его народу. Вход в тайное хранилище располагался под алтарем Горгоны. Мне не удалось увидеть этот хрустальный куб – видимо, его вынесли в одном из сундуков, которые опустили затем в трюм корабля.
– Почему же ты не последовал примеру соплеменников и не сбежал отсюда с помощью обскурума? – спросил я.
– Обскурум легко откроет окно. Но для того, чтобы открыть дверь, нужны особые познания, которыми я не владею, – грустно ответил мой собеседник.
Погрузка продолжалась почти целый день, а вулкан постепенно пробуждался. Все время, что горгониды и наши матросы сновали на шлюпках туда и обратно, он рокотал и гремел, выбрасывая из жерла яркие огненные языки.
Извержение началось незадолго до рассвета.
Даже мы, никогда в жизни не видевшие действующих вулканов, поняли, что на этот раз все закончится очень плохо. Небо над островом окрасилось в ярко-красный цвет с желтыми сполохами, на головы посыпались хлопья пепла и песок. То и дело раздавался жуткий грохот, в воздухе висел тяжелый запах серы и плавящегося камня. Море вокруг закипело, с его поверхности поднимался густой туман.
Земля дрожала под ногами, гигантские статуи начали покрываться трещинами. Часть их уже обрушилась в море вместе со скалами, на которых они стояли. С неба уже летели камни и брызги раскаленной лавы.
Мы погрузились на корабль вместе с горгонидами и их рабами и с ужасом наблюдали за происходящим, пока «Арканум» отходил от берега.
Потоки лавы стекали по черным скалам прямо в море, вода бурлила все сильнее, вверх поднимались целые облака удушливого пара. Огромные трещины расползались на поверхности скал. Чем дальше мы отходили от гибнущего острова, тем легче нам становилось дышать.
Вскоре он весь окутался густыми клубами черного дыма, в котором мелькали редкие огненные вспышки. Огненный дождь падал с небес, и капли с шипением взрывались, коснувшись поверхности воды.
Чудовищный грохот был слышен на много верст вокруг, знаменуя собой гибель острова горгонидов. Весь он ушел под воду, окутанный клубами черного дыма и сполохами огня…
Глава сорок вторая
Клеймо на всю жизнь
Светка догадалась пойти к себе домой, и Лера была благодарна ей за чуткость. Предстоящий разговор касался только семьи Журавлевых, и посторонние были лишними.
Мать заканчивала готовить ужин, когда Максим, первым шагнув на кухню, выпалил все, что было у него на душе. Выслушав его, Вера Максимовна опустила голову и тихо заплакала, и у Леры тоже потекли слезы. Максим внешне сохранял спокойствие, но Лера видела, как предательски тряслась у него нижняя губа, когда он пытался что-то сказать.
Вера Максимовна, всхлипнув, попросила их сесть за стол. Они молча опустились на стулья.
– Откуда вы обо всем узнали? – спросила она.
– Нашлись добрые люди, которые все нам выболтали, – ответил парень.
– Господи.
Женщина, которую они всю жизнь считали своей матерью, закрыла лицо ладонями.
– Мы с Лерой друг другу родные брат и сестра? – сухо спросил Максим.
– Конечно родные, – кивнула Вера Максимовна. – В этом можете быть уверены. Вы ведь так друг на друга похожи. И я всегда считала вас своими родными детьми! Вы – величайшее счастье, которое преподнесла мне судьба. Я люблю вас обоих и всегда буду любить.
– Но как это случилось? Все это… И кто наша настоящая мать? И отец? – спросила Лера.
– Ваш отец – парень, с которым Надя начала встречаться в старших классах, – ответила Вера Максимовна. – А ваша мать, Надежда, – моя родная сестра. Мы с ней двойняшки… Родились одновременно, но были совершенно не похожи друг на друга. Надя и Сергей очень любили друг друга. Так что и после окончания школы не расстались.
Лера показала ей фотографию короля и королевы выпускного бала на своем телефоне.
– Да, это и есть ваши родители, – кивнула Вера Максимовна. – Он – из богатой, влиятельной семьи. Ну а наш отец работал грузчиком в порту, а мама всю жизнь была библиотекарем. Понятное дело, родня Сергея всячески противилась этому роману. Но парень их и слушать не хотел. После окончания школы он сам предложил нам уехать в Санкт-Эринбург, всем вместе. Там больше возможностей, можно получить образование, найти хорошую работу… Конечно, мы с сестрой согласились. Вскоре все вместе и переехали… Сергей купил небольшую квартирку в старом доме на окраине города. Сначала я с ними жила, но потом познакомилась с одним хорошим человеком и перебралась к нему. Мы жили буквально в паре кварталов друг от друга. Окончили университет, нашли работу… Вскоре Надя забеременела, а потом родила вас, близнецов. Родители наши уже умерли к тому времени. Только мы с сестрой и остались друг у друга. А еще наши любимые… Мы-то с моим поженились почти сразу, но Надя и Сергей так и не успели расписаться. Все откладывали… А потом вдруг случился тот пожар.
– Погоди, – встрепенулась Лера. – Пожар в гостинице? Про который ты нам говорила?
– Пожар в их квартире, – опустив глаза, сказала Вера Максимовна. – Про гостиницу я солгала, чтобы вы поменьше вопросов задавали… Мы с мужем с прогулки возвращались, шли мимо дома, где жили Надя и Сергей. И увидели, что вся их квартира охвачена огнем. Дом старый, перекрытия деревянные, того и гляди обрушатся… От пламени в окнах уже все стекла вылетели, а пожарных рядом еще и в помине не было. Ну мы и бросились в квартиру. Как сейчас этот кошмар помню… Надя в кухне лежала… А Сергей – в гостиной… Оба уже мертвые. Задохнулись… А вокруг все горело. А вы в дальней комнате плачете, и все в дыму. Кашляли уже оба, тоже задыхались. Мой муж Максима схватил, а я тебя, Лера… Он вперед побежал, а я – за ним. Только я в коридор выбежала, как перекрытия обрушились… Но я успела тебя собой прикрыть. Оттого и эти ожоги остались. У тебя и у меня…
По щекам Веры Максимовны снова потекли слезы. Лера и Максим потрясенно ее слушали.
– Муж Максимку на улицу вынес, тут же вернулся и вытащил нас обеих. Потом мы за Надей с Сергеем побежали, чтобы хоть тела из огня вытащить, но поздно уже было… Потолки рухнули. Горело все так, что никто близко подойти не мог…
– И что было дальше? – тихо спросил Максим.
– Социальные службы предлагали вас в приют забрать, но вы же – дети моей сестры, единственное, что от всей моей семьи осталось… Кучу инстанций с мужем тогда обегали, усыновили вас. Муж сразу попросил меня ни о чем и никогда вам не рассказывать. Он тоже вас любил как родных, да вы это и сами знаете. Когда он погиб, я хотела вам все рассказать, но потом передумала. Все уже в прошлом, а мы – одна семья. Я вас люблю и всегда буду любить. И все тяготы вместе перенесем.
В кухне воцарилась тишина.
Лера вспомнила, как Вера Максимовна работала одновременно на нескольких работах, лишь бы они с Максимом всегда были сыты и одеты. Она всегда была им родной матерью, и теперь видеть ее слезы было невыносимо.
Девушка встала со стула, подошла к Вере Максимовне и крепко ее обняла.
– Для меня ничего не изменилось, – прошептала она. – Ты – моя мама, и всегда будешь ею.
– Да, – серьезно кивнул Максим. – Ничего не изменилось. Мне только нужно немного времени, чтобы привыкнуть… Понять все. Осмыслить… Но я тоже люблю тебя, как раньше.
– Конечно, – вытерев слезы, кивнула Вера Максимовна. – Я понимаю…
– Ты сказала, что наш родной отец был из какой-то богатой семьи, – вспомнил Максим.
– Да, – произнесла Вера Максимовна. – Один из сыновей самого Вадима Комиссарова…
– Что?! – едва не подпрыгнул парень. – Из тех Комиссаровых?
Лера ахнула. Выходит, они с Костей Комиссаровым – родственники?! Она вспомнила, как он однажды упоминал о своем дяде, который давно погиб. Так вот о ком шла речь… А тот портрет на стене гостиной Комиссаровых… Сами того не ведая, Журавлевы рассматривали изображение собственного деда.
– Из тех, – хмуро подтвердила Вера Максимовна. – Но на их деньги даже не рассчитывайте. Сергей разругался с семьей, когда предпочел Надю будущему, которое ему прочил отец. Старик тогда так разозлился, что вычеркнул его из завещания. В итоге все досталось Николаю. Но Сергей с Надей никогда об этих деньгах не жалели. Они и без того были счастливы.
– А вот нам сейчас эти деньги не помешали бы, – буркнул Максим.
– А что стало причиной пожара? – спросила Лера.
– Неисправная электропроводка. Дом был очень старый, все провода не в стенах, а снаружи были проложены. Так нам потом пожарные объяснили. Но мы в причины особо не вдавались. Сестру и зятя мне это все равно не вернуло бы.
– А какую роль во всем сыграла Виктория? Почему вы подрались с ней на том выпускном балу? Почему она все еще тебя ненавидит?
– Виктория была по уши влюблена в Сергея, вашего будущего отца, – пояснила Вера Максимовна. – Бегала за ним как хвост на протяжении всех старших классов. Но он Надю любил, а на Вику и внимания не обращал. Ох, как ее это бесило! Она в школе очень популярной была, спортсменка, отличница, во всех городских олимпиадах побеждала. За ней целая свита девчонок ходила, и парни вечно бегали, но ей, кроме Сергея, никто не нужен был. А Надю она люто ненавидела… На выпускном балу бросилась на нее из-за своей глупой ревности. Пришлось мне тогда вмешаться. Надя-то всегда спокойная была, рассудительная, не драчунья. Чтобы ее защитить, я Виктории и врезала тогда, иначе бы не успокоилась. И видите, она до сих пор меня за тот удар ненавидит.
– Но как обо всем узнал этот жирный старикан? – недоуменно спросил Максим.
– О ком ты? – не поняла Вера Максимовна.
– О хозяине пансионата. Это ведь он сказал нам, что мы приемные.
– Понятия не имею, откуда ему что-то известно и как он вообще посмел сунуть нос не в свое дело. Я с ним поговорю…
– Не нужно! – в один голос воскликнули Лера и Максим. Только этого им еще не хватало.
– Пусть все останется как есть, – добавила Лера. – Главное, что мы теперь знаем правду.
– А других фотографий наших родителей у тебя нет? – спросил Максим.
– Мы столько раз переезжали… – развела руками Вера Максимовна. – Хотя… что-то должно было сохраниться. Я обязательно поищу. Так что? Может, теперь поужинаем?
– Давайте чуть позже. Мне нужно душ принять, – поднялся со стула Максим.
– Я первая! – подскочила Лера и метнулась в ванную прежде, чем брат успел открыть рот.