– Мы слегка засиделись у бассейна, – быстро ответила Лера. – Но я и правда устала безумно. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, – улыбнулся ей следователь Воронинн.
Глава тридцать четвертая
Темная богиня
Лера быстро приняла душ, затем, обмотав голову полотенцем, проскользнула в свою комнату. Спать ей уже совершенно не хотелось. Она вытащила из пакета ксерокопию судового журнала, которую дал ей Дэн, и растянулась на кровати, решив немного почитать.
12 марта 1866 года
Записи в судовом журнале продолжены мной, капитаном Иваном Александровичем Черкашиным, по моим воспоминаниям о кошмарных событиях, коим я стал свидетелем… Записано в первый день возвращения на «Арканум».
После столкновения с ужасным морским чудовищем и гибели «Госпожи тумана» нас, выживших членов команды, подобрали шлюпки «Арканума». Уцелело всего шестнадцать человек – матросы и наш юнга Григорий, – остальные утонули либо были проглочены этим исчадием ада.
Немного придя в себя, мы продолжили путь к странному острову, окутанному серым туманом и дымом. Черные скалы, похожие на зубцы гигантской короны, вздымались в темное небо. Наверное, где-то в глубине острова происходило извержение вулкана, иначе как можно было объяснить столб черного дыма и хлопья сажи, витающие в воздухе. Вскоре нам пришлось закрыть нижнюю часть наших лиц тканью, чтобы не надышаться зловонным воздухом.
К тому времени, когда мы подошли вплотную к скалистому берегу, над скалами взошла большая круглая луна. «Арканум» бросил якорь. Оставив на борту несколько человек, мы спустились в шлюпки. В лунном свете морская поверхность казалась мне бесконечной равниной черной застывшей смолы. Волны окончательно стихли. Случившееся недавно казалось ночным кошмаром, но «Госпожи тумана» больше не было, как и большей части моего экипажа. Увы, это был не сон.
Чужой берег казался высокой черной стеной. Жуткие идолы с оскаленными пастями и вытаращенными глазами, словно растущие из скал, были увиты огромными уродливыми каменными змеями. Кое-где вдали вспыхивали красные точки огней. Возможно, там располагались пещеры, в которых пылало пламя.
Наконец мы сошли на берег, вооруженные пистолетами, палашами и мушкетами. Ветер издалека донес до нас странные звуки, напоминающие завывание множества голосов.
Мы внимательно осмотрели берег в поисках обитателей, но никого не обнаружили. Федор Апраксин утверждал, что видел каких-то людей на берегу, когда монстр из морских глубин напал на «Госпожу тумана». Теперь они исчезли, будто и не бывало, и мы решили двинуться вглубь острова, чтобы все-таки встретиться с ними.
Путь наш лежал по узким каменным тропам, круто идущим вверх, иногда по самому краю отвесных скал. Земля под ногами тоже была черной, иногда она напоминала мельчайшие кусочки стекла.
Через некоторое время мы вышли на ровную площадку. Впереди перед нами раскинулся тропический лес, над которым возвышалась черная глыба проснувшегося вулкана. Тропа вела нас вглубь леса, и мы двинулись по ней. Время от времени вулкан издавал глухой рокот, и из его жерла показывались языки пламени и вылетали огромные камни, казавшиеся отсюда мелкими камешками.
– Неспокойно здесь, – отметил один из матросов. – Чувствуете, как под ногами земля дрожит?
– Возможно, скоро начнется извержение, – взволнованно произнес Федор Апраксин. – Пожалуй, господа, надолго нам здесь лучше не задерживаться.
Обходя вросшие в землю каменные глыбы, мы вошли в лес. Никогда в жизни не видел я ничего подобного. Множество мертвых, высохших деревьев, подобных скелетам, были увиты длинными зелеными лианами с крупными узорчатыми листьями. Лианы огромной сетью опутывали иссохшие деревья, свешивались с ветвей, обвивали стволы.
Стоило нам ступить под своды леса, как растения будто взбесились. Извивающиеся лианы набросились на матросов, точно хищные змеи! Мы отбивались, рубили стебли палашами, но на смену каждому срубленному отростку тут же появлялось несколько новых. Очень скоро нас опутало этими адскими побегами до такой степени, что мы не могли пошевелиться. Мы были беспомощны перед проклятыми растениями. И вот, как только это случилось, появились они. Жители острова.
Все это время они сидели в засаде, прячась за стволами деревьев, в ямах и за огромными камнями, но, как только мы стали пленниками хищных растений, они вышли из своих укрытий.
Закутанные в длинные черные плащи, словно сшитые из кусков тонкой кожи, жители скрывали свои лица под тканевыми масками. Каждый из них был на две головы выше самого высокого из нас. Они сильно сутулились при ходьбе, но передвигались очень скоро.
Аборигены быстро разоружили нас, что не составило для них большого труда. Мы еще пытались сопротивляться. Я сумел удержать в руке палаш и замахнулся на одного из жутких пришельцев, но в следующий момент ощутил сильный удар по голове. Все померкло у меня перед глазами, и я потерял сознание…
Очнулся я, как мне потом сообщили матросы, лишь несколько часов спустя. Мы находились в гигантской пещере, ярко освещенной светом многочисленных факелов. Стены ее были словно оплавлены сильным жаром, а с потолка свисали длинные черные сосульки сталактитов. Далеко внизу, в центре пещеры зияли широкие трещины, в которых кипела жидкая лава. Я лежал на полу большой клетки, состоящей из толстых бамбуковых палок, связанных между собой. Мои товарищи томились в похожих клетках, расставленных вдоль стен пещеры.
Нас охраняли те самые фигуры в длинных плащах, вооруженные чем-то, похожим на старинные алебарды. От широкого выступа, на котором стояли наши клети, вниз тянулись ступени, выбитые прямо в скале. Подобные лестницы спускались с нескольких сторон пещеры на огромную каменную площадку, изрезанную полыхающими трещинами. Все вокруг заливал кроваво-красный мерцающий свет, идущий от факелов и потоков лавы.
Края площади украшали каменные статуи в человеческий рост. Они изображали людей с выражением крайнего ужаса на лицах и были сделаны очень тщательно, с большим искусством. Поначалу я даже принял их за живых островитян.
На той же площади мы увидели несколько десятков настоящих людей, стоящих на коленях. Они жарко молились на неизвестном нам языке, протягивая руки к еще одной фигуре. Молящиеся выкрикивали странные слова, складывающиеся в заунывное песнопение. Это их голоса мы слышали, когда только сошли на берег. Они покачивались в такт своим молитвам, отбивая поклоны человеку в длинном кожаном плаще. Рядом с ним стояло несколько стражей, похожих на тех, что охраняли нас.
Наконец человек в плаще потерял интерес к тем, кто так истово молился ему. Он подошел к одной из лестниц и начал подниматься вверх по каменным ступеням. Полы его плаща тянулись за ним по потрескавшимся камням. Стражи следовали за ним. Среди них выделялся один человек – без плаща и капюшона, с открытым лицом. Он был ниже остальных ростом и ничем не отличался от нас самих.
Когда он подошел ближе, мы смогли рассмотреть его лучше. Это был молодой мужчина, обнаженный по пояс, в штанах из лоскутов черной кожи и высоких сапогах до колен. Волосы у него были длинные, белоснежные, заплетенные в толстую косу. На шее его блестел металлический ошейник, от которого к браслетам на запястьях тянулись две длинные тонкие цепи. Ошейник и кандалы выдавали в нем пленника, но он держался с большим достоинством, и стражи, похоже, оказывали ему определенное почтение.
В руке мужчина держал странного вида посох с большим кольцом вместо набалдашника. Посох покрывали древние письмена, утолщение под кольцом было инкрустировано драгоценными камнями. Само кольцо имело такой размер, что в него запросто можно было просунуть голову, а внутри кольца мерцал красным светом крупный кристалл идеально круглой формы.
Впереди пленника шла женщина – самое прекрасное создание из всех, что я когда-либо видел. Так, значит, это ей молились люди на каменной площади внизу.
Женщина внимательно рассматривала нас огромными черными глазами. Длинные, черные блестящие волосы пышными волнами рассыпались по ее плечам, падали на откинутый капюшон. Под плащом угадывалось странное одеяние из ремней и металлических колец. На шее висело массивное золотое ожерелье, усыпанное крупными рубинами.
Красавица приблизилась к моей клетке. Один из стражей что-то буркнул нам на непонятном языке. Никто из матросов не пошевелился, и это, похоже, вывело его из себя. Он резко что-то выкрикнул. Остальные стражи выставили перед собой острия алебард, направив их в нашу сторону. А главный страж сделал нам знак пригнуться.
– Они хотят, чтобы мы поклонились, – сказал Федор Апраксин, вместе с несколькими матросами томящийся в соседней клетке.
– Ишь чего захотели! – крикнул кто-то из наших людей.
Страж громко рявкнул, и острия алебард дернулись в нашу сторону. Пленники испуганно отпрянули от бамбуковых прутьев, а женщина заливисто рассмеялась, потом глухо что-то произнесла. Никто не понял ее. Тогда она произнесла что-то на другом языке, похожем на итальянский. Повторила фразу еще на одном наречии и все это время выжидающе смотрела на нас.
Однако пленники ее не понимали. Тогда она выкрикнула что-то своему стражу, и тот снова издал рык, полный ярости. Полуобнаженный мужчина с посохом, стоявший за спиной красавицы, шагнул вперед, встал между ней и решеткой. Он поднял руку, привлекая внимание женщины и окружающих ее стражников, а затем повернулся к нам и начал говорить на разных языках и наречиях, поражая столь многообразными знаниями.
Мы внимательно слушали его и вдруг явственно услышали:
– Кто из вас главный?
Матросы не поверили своим ушам.
– Вы понимаете меня? – повторил мужчина в цепях, заметив нашу реакцию.
– Понимаем! – закивали пленники.
Я лишился своего судна, а значит, главным сейчас был капитан Федор Апраксин. Он и выступил вперед, приблизившись к бамбуковым прутьям.
– Я главный, – спокойно сказал Федор, сохраняя достоинство даже в клетке. – И мы не враги вам.
Мужчина смерил его внимательным взглядом и затем кивнул.
– Меня зовут Дайомедес, – произнес он, приложив руку к своей груди. – И вы – не враги. Вы – добыча. Зря вы причалили к этому острову…
Глаза Леры закрылись сами собой, и она уснула, так и не дочитав начатую страницу. Лист ксерокопии с шелестом выскользнул из ее руки и упал на пол возле кровати.
Глава тридцать пятая
Месть за давний удар
Как ни странно, минувшей ночью Лере ничего не снилось, видимо, и без того хватило ужасов прошедшего дня. И проснувшись, она не чувствовала себя разбитой, да и Максим тоже внешне выглядел спокойным и отдохнувшим. Сразу после завтрака он ушел на пляж торговать сахарной ватой, а Лера и Светка, как обычно, занялись уборкой освободившихся номеров. И вот тогда-то Леру снова охватил страх. Она мыла полы и пылесосила, меняла постельное белье и полотенца, а в голове без остановки прокручивались события вчерашнего дня вперемешку с мыслями о том, что Дэн отправился в путешествие с Бестужевым и его людьми.
Ей казалось, что вокруг нее, вокруг ее близких и друзей затягивается страшная смертельная петля. Проверка в доме мадам Анаит, попытка убить близнецов, странная фигура в консервном цехе… Тайны, которые хранил Ипполит Германович.
«Арканум», который не покидал ее мысли ни днем, ни ночью…
– Эй! – Светка помахала пятерней у нее перед носом. – Есть кто-нибудь дома? Ты только что сменила постельное белье и снова принялась его менять!
Лера вздрогнула и ошалело взглянула на Светку. Щербакова расхохоталась.
– Все думаешь о Дэне? – понимающе спросила она.
– Ага, – кивнула Лера, не желая вдаваться в подробности, и отложила в сторону накрахмаленную наволочку.
– Интересно, как он там, в этой компашке преступников?
– Не сыпь мне соль на раны. Я и так все время о нем беспокоюсь.
– Лучше побеспокойся об уборке, – посоветовала Светка. – Если моя мать сейчас заглянет с проверкой, нам с тобой здорово влетит, ты ведь ее знаешь. Мы ничего не успеваем.
– Да уж, – кивнула Лера. – Повезло вчера этой вредной бабульке, что она успела вовремя удрать.
– Мамаша у меня зверь, – согласилась Светка.
Когда подруги закончили убирать последний номер, Светка покатила к лифту тележку с моющими средствами, а Лера подхватила большой черный мешок с мусором и потащила его вниз. Она вышла из задней двери главного корпуса. На террасе за углом сидели люди, до нее доносились их голоса. Не прислушиваясь особо к отдыхающим, Лера обогнула террасу и направилась к мусорным бакам, скрытым растительной изгородью. В этот момент раздался грохот и звон бьющейся посуды, а следом женский крик:
– Неуклюжая корова! Когда тебя наконец уволят отсюда?
Лера опустила мешок в контейнер и закрыла тяжелую крышку.
– Вы же сами подставили мне подножку!
Лера испуганно вздрогнула – это был голос матери.
– Что?! Совсем рехнулась? Я немедленно иду жаловаться владельцу пансионата!
– Спокойной ночи, – улыбнулся ей следователь Воронинн.
Глава тридцать четвертая
Темная богиня
Лера быстро приняла душ, затем, обмотав голову полотенцем, проскользнула в свою комнату. Спать ей уже совершенно не хотелось. Она вытащила из пакета ксерокопию судового журнала, которую дал ей Дэн, и растянулась на кровати, решив немного почитать.
12 марта 1866 года
Записи в судовом журнале продолжены мной, капитаном Иваном Александровичем Черкашиным, по моим воспоминаниям о кошмарных событиях, коим я стал свидетелем… Записано в первый день возвращения на «Арканум».
После столкновения с ужасным морским чудовищем и гибели «Госпожи тумана» нас, выживших членов команды, подобрали шлюпки «Арканума». Уцелело всего шестнадцать человек – матросы и наш юнга Григорий, – остальные утонули либо были проглочены этим исчадием ада.
Немного придя в себя, мы продолжили путь к странному острову, окутанному серым туманом и дымом. Черные скалы, похожие на зубцы гигантской короны, вздымались в темное небо. Наверное, где-то в глубине острова происходило извержение вулкана, иначе как можно было объяснить столб черного дыма и хлопья сажи, витающие в воздухе. Вскоре нам пришлось закрыть нижнюю часть наших лиц тканью, чтобы не надышаться зловонным воздухом.
К тому времени, когда мы подошли вплотную к скалистому берегу, над скалами взошла большая круглая луна. «Арканум» бросил якорь. Оставив на борту несколько человек, мы спустились в шлюпки. В лунном свете морская поверхность казалась мне бесконечной равниной черной застывшей смолы. Волны окончательно стихли. Случившееся недавно казалось ночным кошмаром, но «Госпожи тумана» больше не было, как и большей части моего экипажа. Увы, это был не сон.
Чужой берег казался высокой черной стеной. Жуткие идолы с оскаленными пастями и вытаращенными глазами, словно растущие из скал, были увиты огромными уродливыми каменными змеями. Кое-где вдали вспыхивали красные точки огней. Возможно, там располагались пещеры, в которых пылало пламя.
Наконец мы сошли на берег, вооруженные пистолетами, палашами и мушкетами. Ветер издалека донес до нас странные звуки, напоминающие завывание множества голосов.
Мы внимательно осмотрели берег в поисках обитателей, но никого не обнаружили. Федор Апраксин утверждал, что видел каких-то людей на берегу, когда монстр из морских глубин напал на «Госпожу тумана». Теперь они исчезли, будто и не бывало, и мы решили двинуться вглубь острова, чтобы все-таки встретиться с ними.
Путь наш лежал по узким каменным тропам, круто идущим вверх, иногда по самому краю отвесных скал. Земля под ногами тоже была черной, иногда она напоминала мельчайшие кусочки стекла.
Через некоторое время мы вышли на ровную площадку. Впереди перед нами раскинулся тропический лес, над которым возвышалась черная глыба проснувшегося вулкана. Тропа вела нас вглубь леса, и мы двинулись по ней. Время от времени вулкан издавал глухой рокот, и из его жерла показывались языки пламени и вылетали огромные камни, казавшиеся отсюда мелкими камешками.
– Неспокойно здесь, – отметил один из матросов. – Чувствуете, как под ногами земля дрожит?
– Возможно, скоро начнется извержение, – взволнованно произнес Федор Апраксин. – Пожалуй, господа, надолго нам здесь лучше не задерживаться.
Обходя вросшие в землю каменные глыбы, мы вошли в лес. Никогда в жизни не видел я ничего подобного. Множество мертвых, высохших деревьев, подобных скелетам, были увиты длинными зелеными лианами с крупными узорчатыми листьями. Лианы огромной сетью опутывали иссохшие деревья, свешивались с ветвей, обвивали стволы.
Стоило нам ступить под своды леса, как растения будто взбесились. Извивающиеся лианы набросились на матросов, точно хищные змеи! Мы отбивались, рубили стебли палашами, но на смену каждому срубленному отростку тут же появлялось несколько новых. Очень скоро нас опутало этими адскими побегами до такой степени, что мы не могли пошевелиться. Мы были беспомощны перед проклятыми растениями. И вот, как только это случилось, появились они. Жители острова.
Все это время они сидели в засаде, прячась за стволами деревьев, в ямах и за огромными камнями, но, как только мы стали пленниками хищных растений, они вышли из своих укрытий.
Закутанные в длинные черные плащи, словно сшитые из кусков тонкой кожи, жители скрывали свои лица под тканевыми масками. Каждый из них был на две головы выше самого высокого из нас. Они сильно сутулились при ходьбе, но передвигались очень скоро.
Аборигены быстро разоружили нас, что не составило для них большого труда. Мы еще пытались сопротивляться. Я сумел удержать в руке палаш и замахнулся на одного из жутких пришельцев, но в следующий момент ощутил сильный удар по голове. Все померкло у меня перед глазами, и я потерял сознание…
Очнулся я, как мне потом сообщили матросы, лишь несколько часов спустя. Мы находились в гигантской пещере, ярко освещенной светом многочисленных факелов. Стены ее были словно оплавлены сильным жаром, а с потолка свисали длинные черные сосульки сталактитов. Далеко внизу, в центре пещеры зияли широкие трещины, в которых кипела жидкая лава. Я лежал на полу большой клетки, состоящей из толстых бамбуковых палок, связанных между собой. Мои товарищи томились в похожих клетках, расставленных вдоль стен пещеры.
Нас охраняли те самые фигуры в длинных плащах, вооруженные чем-то, похожим на старинные алебарды. От широкого выступа, на котором стояли наши клети, вниз тянулись ступени, выбитые прямо в скале. Подобные лестницы спускались с нескольких сторон пещеры на огромную каменную площадку, изрезанную полыхающими трещинами. Все вокруг заливал кроваво-красный мерцающий свет, идущий от факелов и потоков лавы.
Края площади украшали каменные статуи в человеческий рост. Они изображали людей с выражением крайнего ужаса на лицах и были сделаны очень тщательно, с большим искусством. Поначалу я даже принял их за живых островитян.
На той же площади мы увидели несколько десятков настоящих людей, стоящих на коленях. Они жарко молились на неизвестном нам языке, протягивая руки к еще одной фигуре. Молящиеся выкрикивали странные слова, складывающиеся в заунывное песнопение. Это их голоса мы слышали, когда только сошли на берег. Они покачивались в такт своим молитвам, отбивая поклоны человеку в длинном кожаном плаще. Рядом с ним стояло несколько стражей, похожих на тех, что охраняли нас.
Наконец человек в плаще потерял интерес к тем, кто так истово молился ему. Он подошел к одной из лестниц и начал подниматься вверх по каменным ступеням. Полы его плаща тянулись за ним по потрескавшимся камням. Стражи следовали за ним. Среди них выделялся один человек – без плаща и капюшона, с открытым лицом. Он был ниже остальных ростом и ничем не отличался от нас самих.
Когда он подошел ближе, мы смогли рассмотреть его лучше. Это был молодой мужчина, обнаженный по пояс, в штанах из лоскутов черной кожи и высоких сапогах до колен. Волосы у него были длинные, белоснежные, заплетенные в толстую косу. На шее его блестел металлический ошейник, от которого к браслетам на запястьях тянулись две длинные тонкие цепи. Ошейник и кандалы выдавали в нем пленника, но он держался с большим достоинством, и стражи, похоже, оказывали ему определенное почтение.
В руке мужчина держал странного вида посох с большим кольцом вместо набалдашника. Посох покрывали древние письмена, утолщение под кольцом было инкрустировано драгоценными камнями. Само кольцо имело такой размер, что в него запросто можно было просунуть голову, а внутри кольца мерцал красным светом крупный кристалл идеально круглой формы.
Впереди пленника шла женщина – самое прекрасное создание из всех, что я когда-либо видел. Так, значит, это ей молились люди на каменной площади внизу.
Женщина внимательно рассматривала нас огромными черными глазами. Длинные, черные блестящие волосы пышными волнами рассыпались по ее плечам, падали на откинутый капюшон. Под плащом угадывалось странное одеяние из ремней и металлических колец. На шее висело массивное золотое ожерелье, усыпанное крупными рубинами.
Красавица приблизилась к моей клетке. Один из стражей что-то буркнул нам на непонятном языке. Никто из матросов не пошевелился, и это, похоже, вывело его из себя. Он резко что-то выкрикнул. Остальные стражи выставили перед собой острия алебард, направив их в нашу сторону. А главный страж сделал нам знак пригнуться.
– Они хотят, чтобы мы поклонились, – сказал Федор Апраксин, вместе с несколькими матросами томящийся в соседней клетке.
– Ишь чего захотели! – крикнул кто-то из наших людей.
Страж громко рявкнул, и острия алебард дернулись в нашу сторону. Пленники испуганно отпрянули от бамбуковых прутьев, а женщина заливисто рассмеялась, потом глухо что-то произнесла. Никто не понял ее. Тогда она произнесла что-то на другом языке, похожем на итальянский. Повторила фразу еще на одном наречии и все это время выжидающе смотрела на нас.
Однако пленники ее не понимали. Тогда она выкрикнула что-то своему стражу, и тот снова издал рык, полный ярости. Полуобнаженный мужчина с посохом, стоявший за спиной красавицы, шагнул вперед, встал между ней и решеткой. Он поднял руку, привлекая внимание женщины и окружающих ее стражников, а затем повернулся к нам и начал говорить на разных языках и наречиях, поражая столь многообразными знаниями.
Мы внимательно слушали его и вдруг явственно услышали:
– Кто из вас главный?
Матросы не поверили своим ушам.
– Вы понимаете меня? – повторил мужчина в цепях, заметив нашу реакцию.
– Понимаем! – закивали пленники.
Я лишился своего судна, а значит, главным сейчас был капитан Федор Апраксин. Он и выступил вперед, приблизившись к бамбуковым прутьям.
– Я главный, – спокойно сказал Федор, сохраняя достоинство даже в клетке. – И мы не враги вам.
Мужчина смерил его внимательным взглядом и затем кивнул.
– Меня зовут Дайомедес, – произнес он, приложив руку к своей груди. – И вы – не враги. Вы – добыча. Зря вы причалили к этому острову…
Глаза Леры закрылись сами собой, и она уснула, так и не дочитав начатую страницу. Лист ксерокопии с шелестом выскользнул из ее руки и упал на пол возле кровати.
Глава тридцать пятая
Месть за давний удар
Как ни странно, минувшей ночью Лере ничего не снилось, видимо, и без того хватило ужасов прошедшего дня. И проснувшись, она не чувствовала себя разбитой, да и Максим тоже внешне выглядел спокойным и отдохнувшим. Сразу после завтрака он ушел на пляж торговать сахарной ватой, а Лера и Светка, как обычно, занялись уборкой освободившихся номеров. И вот тогда-то Леру снова охватил страх. Она мыла полы и пылесосила, меняла постельное белье и полотенца, а в голове без остановки прокручивались события вчерашнего дня вперемешку с мыслями о том, что Дэн отправился в путешествие с Бестужевым и его людьми.
Ей казалось, что вокруг нее, вокруг ее близких и друзей затягивается страшная смертельная петля. Проверка в доме мадам Анаит, попытка убить близнецов, странная фигура в консервном цехе… Тайны, которые хранил Ипполит Германович.
«Арканум», который не покидал ее мысли ни днем, ни ночью…
– Эй! – Светка помахала пятерней у нее перед носом. – Есть кто-нибудь дома? Ты только что сменила постельное белье и снова принялась его менять!
Лера вздрогнула и ошалело взглянула на Светку. Щербакова расхохоталась.
– Все думаешь о Дэне? – понимающе спросила она.
– Ага, – кивнула Лера, не желая вдаваться в подробности, и отложила в сторону накрахмаленную наволочку.
– Интересно, как он там, в этой компашке преступников?
– Не сыпь мне соль на раны. Я и так все время о нем беспокоюсь.
– Лучше побеспокойся об уборке, – посоветовала Светка. – Если моя мать сейчас заглянет с проверкой, нам с тобой здорово влетит, ты ведь ее знаешь. Мы ничего не успеваем.
– Да уж, – кивнула Лера. – Повезло вчера этой вредной бабульке, что она успела вовремя удрать.
– Мамаша у меня зверь, – согласилась Светка.
Когда подруги закончили убирать последний номер, Светка покатила к лифту тележку с моющими средствами, а Лера подхватила большой черный мешок с мусором и потащила его вниз. Она вышла из задней двери главного корпуса. На террасе за углом сидели люди, до нее доносились их голоса. Не прислушиваясь особо к отдыхающим, Лера обогнула террасу и направилась к мусорным бакам, скрытым растительной изгородью. В этот момент раздался грохот и звон бьющейся посуды, а следом женский крик:
– Неуклюжая корова! Когда тебя наконец уволят отсюда?
Лера опустила мешок в контейнер и закрыла тяжелую крышку.
– Вы же сами подставили мне подножку!
Лера испуганно вздрогнула – это был голос матери.
– Что?! Совсем рехнулась? Я немедленно иду жаловаться владельцу пансионата!