Отмечу, что Мари произвела на меня хорошее впечатление. Достаточно хорошее, что выйди я прямо сейчас из леса, после побега из лаборатории, да получи такое предложение, то всерьез бы задумался, а не согласиться ли мне.
Но сейчас...
– Боюсь, мадам, я слишком привязан к этому месту. Учёба, как никак...
– Да какая учёба! Если ты хочешь учиться, не переживай, я оплачу тебе любую учёбу! – заявила она импульсивно, – Поверь, у нас, во Франции, образование гораздо лучше!
Не удивлюсь, если это и правда так. По крайней мере на конференцию приезжали лекторы и из Франции. А вот чтобы наши лекторы куда-то выезжали за рубеж – я не слышал.
– Тем не менее, прямо сейчас я не готов принять это предложение.
Как никак, здесь оставались Гвоздевы. А их я бросать не хочу.
Тут какое дело. Я ведь не совсем внук этой женщины. Я в теле его внука, но личность совсем другая. Иначе говоря, с ходу родственных чувств я не испытал. Эта женщина для меня была обычной мадам, которая свалилась, как снег наголову.
Тоже самое было в отношение самих Соколовых. Тело помнило, что это родня, но разумом я их сразу так воспринимать не начал. Грубо говоря, наши отношения лично для меня начались с чистого листа.
Но потом... Попав к Соколовым, я получил к себе теплое отношение. Любовь, забота... Именно благодаря этому получилось так, что я начал считать Соколовых настоящей семьей.
Аналогично было в отношение Гвоздевых. Благодаря тому, что они помогли мне, приютили и заботились, я их считал семьей ничуть не меньшей, чем Соколовых. Может они сами и иначе меня воспринимают, как друга семьи, а не члена... Хотя чего это я. Нет предпосылок так думать. От Гвоздевых я видел только хорошее. В общем, даже если так, я всё равно считал их близкими. Для меня это не простые слова, это определенная ответственность. Если тот же Барсуков что-то сделает им нехорошее, то я отложу все свои дела и тоже сделаю ему что-то нехорошее.
В случае Мари я видел, что она и правда беспокоится о внуке... Что не факт, что продлится долго. Но не в этом дело. Даже не будь Гвоздевых и учёбы, я не вижу причин брать и срываться в другую страну. В этой я хотя бы освоился немного.
Да и другая причина есть – князь и наш договор. Что я, дурак, всерьез думать, что меня кто-то отпустит? Нет, я теперь собственность князя. Именно собственность, тут я не питаю иллюзий.
Что меня не то, чтобы радует, но конкретно на этом этапе устраивает. Я много что могу дать миру. Но для этого мне нужны ресурсы. Если, объединившись с князем, я улучшу жизнь хотя бы в этой стране, то это стоит любых рисков. Это тянет на нормальную цель в жизни. Что-то достаточно масштабное и полезное, чтобы это зажигало меня.
– Как же так, как же так, – качала головой гиперактивная старушка, пока я обдумывал ситуацию. – Как же ты здесь живешь? На какие средства?
Излив душу и получив отказ, Мари переключилась на другую тему – допрос. Где живу? Есть ли проблемы? Что с деньгами? Пришлось отбиваться и отчитываться, что всё хорошо. Тот случай, когда послать нельзя, но и рассказывать как есть тоже нельзя. Вот и крутился, как мог.
Проболтали мы два часа. Пару я пропустил. В итоге договорились встретиться на следующий день и вместе поужинать. Когда я остался один, то обессиленно выдохнул. Слишком много общения на единицу времени. Я к такому не привык.
***
С Мари мы встретились, но вторая встреча прошла гораздо спокойнее, чем первая. Она осмыслила то, что я ей рассказал. Я тоже осмыслил появление новой родственницы и того, что в другой стране, оказывается, у меня куча родни есть.
Договорились в итоге на то, что летом я обязательно навещу Францию. Попытки отказаться женщина игнорировала. Попытки съехать и решать ближе к лету тоже. Пообещал, что постараюсь, но добавил, что как пойдет.
Не уверен, что князь выпустит меня в другую страну. Об этом минусе, когда договаривался с ним, я как-то не думал. Не было в планах ехать путешествовать. Может и зря. Так-то это тема интересная.
***
В пятницу секретарь передал мне конверт, где лежала связка ключей и записка с адресом. Это весточка от князя, что помещение готово. В субботу с утра я отправился первым делом туда. Аж руки чесались, жуть как хотелось приступить к настоящей работе.
Алхимик – это такая забавная зверушка, которая много чего нагородить может, если дать ей время и ресурсы.
Нужное здание находилось в пятнадцати минутах езды. Поехал я первый раз специально на такси. Во-первых, не хотелось блуждать по городу в поисках нужного адреса. Во-вторых, я хотел замерить время на дорогу. Учитывая учёбу, во времени я сильно ограничен. Кататься на такси, конечно, расточительство, но я вроде как обеспечил себе доход, так что можно и не экономить. Точнее обращать деньги во время. Как по мне, это выгодный обмен.
Здание находилось в промышленной зоне. Условно промышленной... По пути я видел заводы, офисные здания и редкие жилые дома. Чтобы попасть внутрь, вышел из машины, прошёл мимо шлагбаума, спросил у охранника где нужный корпус, перед этим показав паспорт. Оказывается, на моё имя был выдан пропуск.
Нужный дом выглядел, как большая, выложенная из красного кирпича коробка. Старая и убитая, без окон. Так себе зрелище. Совсем не вдохновляющее. Но плевать. Главное то, что внутри.
Открыв с помощью ключей сначала большой амбарный замок, а потом и дверь, оказался внутри. Рядом нашёл выключатель, щёлкнув который, включил свет.
Так... Первое, что бросилось в глаза – здесь просторно. Второе – сюда свалили кучу оборудования, которое я просил. Часть стояла, обмотанная пленкой. Другая часть пряталась в ящиках. А подключать, как понимаю, это никто не стал? Ладно, разберусь.
Пройдя внутрь, я осмотрел каждый метр. На ходу в голове выстраивалась картина, как здесь всё обустрою и налажу. Главное, что места хватает. Метров триста квадратных. Если крикнуть, эхо будет гулять.
– Мистер Эдгард, – раздался чужой голос.
Да так неожиданно, что я вздрогнул. Обернувшись, увидел Родиона. Он стоял в черном пальто и держал в руках кожаные перчатки, которые только что снял. А ведь на улице мороз. Сегодня все минус двадцать. А мужчина одет, будто ноль на дворе. Ещё и без шарфа.
– Здравствуйте, – ответил я.
– Я пришёл ввести вас в курс дела. Уже проверили, всё ли здесь из того, что вам нужно?
– Большая часть точно здесь. Остальное – пока не заглядывал в ящики.
– Хорошо. Поговорим о деле. Думаю, вы понимаете важность сохранения секретности того, чем здесь будете заниматься?
– Я понимаю это лучше, чем кто-либо другой. Как никак, от этого зависит моя жизнь.
– Это внушает оптимизм, – сказал этот человек каменное лицо, со взглядом змеи, – По каким дням вы здесь планируете бывать?
– По выходным, очевидно. Остальные у меня расписаны от и до.
– Вам нужно придумать оправдание, что вы здесь делаете. Есть идеи?
Я оглядел оборудование, которое здесь лежало. Станки, свёрла... Всё то, что необходимо для работы с металлом и драгоценными камнями. Ещё стеллажи, которые надо собрать и расставить, чтобы складывать на них материалы и изделия.
– Сюда могут заглянуть посторонние?
– По обычным причинам нет. Но если кто-то заинтересуется вами, то сами понимаете.
Угу, ходоки. Они куда угодно заглянуть могут. Проблема в том, что если задействовать здесь блокиратор... И сюда захочет кто-то переместиться, то это вызовет подозрений ещё больше, чем любые следы.
– Насколько вы в курсе, чем я здесь буду заниматься?
– Максимально в курсе.
– И чем же? – уточнил я, желая его проверить.
– Блокиратором. Проверка пройдена? – приподнял он бровь.
Вы когда-нибудь видели, как приподнимает бровь змея?
– Если кто-то спросит, я могу сказать, что пишу здесь картины.
– Вы пишите картины? – на его лице удивления не мелькнуло. Как никак он уже видел мой талант художника, когда я ему портреты учёных из лаборатории Коршуновых рисовал.
– Пишу. Может как-нибудь ваш портрет набросаю. Вы заходите попозже, подарю.
– Это лишнее. Если кто-то увидит, что вы рисуете меня, то это вызовет вопросы. И это слишком неподходящее место для рисования.
Логично. Хм...
– Тогда не вижу смысла плодить сущности. Я ещё и по металлу работаю. Могу сказать, что это моё хобби.
– Кузнец и художник? Вы полны талантов.
– Не то слово. Такая легенда устроит?
– Лучше, чем ничего. Но лучше не распространяться, что вы здесь бываете.
– Как скажете.
Мистер очевидность, блин.
– Вам будет назначен куратор. Появится здесь через две недели. Все вопросы можно решать через него. Также он будет забирать изделия.
– Как я его узнаю?
– О, узнаете, не переживайте.
– Простите... Мне показалось, или вы улыбнулись?
Я готов поклясться, что уголок его губ дрогнул.
– Вам показалось, – невозмутимо ответил он.
И тут меня поразила мысль... А что, если за этим хладнокровным лицом скрывается живой человек?
– Фух... – выдохнул я. – А то я уже подумал...
– Удачи, мистер Эдгард, – попрощался он, окинув меня пристальным взглядом.
После чего развернулся и ушёл. Скатертью дорога.
Но сейчас...
– Боюсь, мадам, я слишком привязан к этому месту. Учёба, как никак...
– Да какая учёба! Если ты хочешь учиться, не переживай, я оплачу тебе любую учёбу! – заявила она импульсивно, – Поверь, у нас, во Франции, образование гораздо лучше!
Не удивлюсь, если это и правда так. По крайней мере на конференцию приезжали лекторы и из Франции. А вот чтобы наши лекторы куда-то выезжали за рубеж – я не слышал.
– Тем не менее, прямо сейчас я не готов принять это предложение.
Как никак, здесь оставались Гвоздевы. А их я бросать не хочу.
Тут какое дело. Я ведь не совсем внук этой женщины. Я в теле его внука, но личность совсем другая. Иначе говоря, с ходу родственных чувств я не испытал. Эта женщина для меня была обычной мадам, которая свалилась, как снег наголову.
Тоже самое было в отношение самих Соколовых. Тело помнило, что это родня, но разумом я их сразу так воспринимать не начал. Грубо говоря, наши отношения лично для меня начались с чистого листа.
Но потом... Попав к Соколовым, я получил к себе теплое отношение. Любовь, забота... Именно благодаря этому получилось так, что я начал считать Соколовых настоящей семьей.
Аналогично было в отношение Гвоздевых. Благодаря тому, что они помогли мне, приютили и заботились, я их считал семьей ничуть не меньшей, чем Соколовых. Может они сами и иначе меня воспринимают, как друга семьи, а не члена... Хотя чего это я. Нет предпосылок так думать. От Гвоздевых я видел только хорошее. В общем, даже если так, я всё равно считал их близкими. Для меня это не простые слова, это определенная ответственность. Если тот же Барсуков что-то сделает им нехорошее, то я отложу все свои дела и тоже сделаю ему что-то нехорошее.
В случае Мари я видел, что она и правда беспокоится о внуке... Что не факт, что продлится долго. Но не в этом дело. Даже не будь Гвоздевых и учёбы, я не вижу причин брать и срываться в другую страну. В этой я хотя бы освоился немного.
Да и другая причина есть – князь и наш договор. Что я, дурак, всерьез думать, что меня кто-то отпустит? Нет, я теперь собственность князя. Именно собственность, тут я не питаю иллюзий.
Что меня не то, чтобы радует, но конкретно на этом этапе устраивает. Я много что могу дать миру. Но для этого мне нужны ресурсы. Если, объединившись с князем, я улучшу жизнь хотя бы в этой стране, то это стоит любых рисков. Это тянет на нормальную цель в жизни. Что-то достаточно масштабное и полезное, чтобы это зажигало меня.
– Как же так, как же так, – качала головой гиперактивная старушка, пока я обдумывал ситуацию. – Как же ты здесь живешь? На какие средства?
Излив душу и получив отказ, Мари переключилась на другую тему – допрос. Где живу? Есть ли проблемы? Что с деньгами? Пришлось отбиваться и отчитываться, что всё хорошо. Тот случай, когда послать нельзя, но и рассказывать как есть тоже нельзя. Вот и крутился, как мог.
Проболтали мы два часа. Пару я пропустил. В итоге договорились встретиться на следующий день и вместе поужинать. Когда я остался один, то обессиленно выдохнул. Слишком много общения на единицу времени. Я к такому не привык.
***
С Мари мы встретились, но вторая встреча прошла гораздо спокойнее, чем первая. Она осмыслила то, что я ей рассказал. Я тоже осмыслил появление новой родственницы и того, что в другой стране, оказывается, у меня куча родни есть.
Договорились в итоге на то, что летом я обязательно навещу Францию. Попытки отказаться женщина игнорировала. Попытки съехать и решать ближе к лету тоже. Пообещал, что постараюсь, но добавил, что как пойдет.
Не уверен, что князь выпустит меня в другую страну. Об этом минусе, когда договаривался с ним, я как-то не думал. Не было в планах ехать путешествовать. Может и зря. Так-то это тема интересная.
***
В пятницу секретарь передал мне конверт, где лежала связка ключей и записка с адресом. Это весточка от князя, что помещение готово. В субботу с утра я отправился первым делом туда. Аж руки чесались, жуть как хотелось приступить к настоящей работе.
Алхимик – это такая забавная зверушка, которая много чего нагородить может, если дать ей время и ресурсы.
Нужное здание находилось в пятнадцати минутах езды. Поехал я первый раз специально на такси. Во-первых, не хотелось блуждать по городу в поисках нужного адреса. Во-вторых, я хотел замерить время на дорогу. Учитывая учёбу, во времени я сильно ограничен. Кататься на такси, конечно, расточительство, но я вроде как обеспечил себе доход, так что можно и не экономить. Точнее обращать деньги во время. Как по мне, это выгодный обмен.
Здание находилось в промышленной зоне. Условно промышленной... По пути я видел заводы, офисные здания и редкие жилые дома. Чтобы попасть внутрь, вышел из машины, прошёл мимо шлагбаума, спросил у охранника где нужный корпус, перед этим показав паспорт. Оказывается, на моё имя был выдан пропуск.
Нужный дом выглядел, как большая, выложенная из красного кирпича коробка. Старая и убитая, без окон. Так себе зрелище. Совсем не вдохновляющее. Но плевать. Главное то, что внутри.
Открыв с помощью ключей сначала большой амбарный замок, а потом и дверь, оказался внутри. Рядом нашёл выключатель, щёлкнув который, включил свет.
Так... Первое, что бросилось в глаза – здесь просторно. Второе – сюда свалили кучу оборудования, которое я просил. Часть стояла, обмотанная пленкой. Другая часть пряталась в ящиках. А подключать, как понимаю, это никто не стал? Ладно, разберусь.
Пройдя внутрь, я осмотрел каждый метр. На ходу в голове выстраивалась картина, как здесь всё обустрою и налажу. Главное, что места хватает. Метров триста квадратных. Если крикнуть, эхо будет гулять.
– Мистер Эдгард, – раздался чужой голос.
Да так неожиданно, что я вздрогнул. Обернувшись, увидел Родиона. Он стоял в черном пальто и держал в руках кожаные перчатки, которые только что снял. А ведь на улице мороз. Сегодня все минус двадцать. А мужчина одет, будто ноль на дворе. Ещё и без шарфа.
– Здравствуйте, – ответил я.
– Я пришёл ввести вас в курс дела. Уже проверили, всё ли здесь из того, что вам нужно?
– Большая часть точно здесь. Остальное – пока не заглядывал в ящики.
– Хорошо. Поговорим о деле. Думаю, вы понимаете важность сохранения секретности того, чем здесь будете заниматься?
– Я понимаю это лучше, чем кто-либо другой. Как никак, от этого зависит моя жизнь.
– Это внушает оптимизм, – сказал этот человек каменное лицо, со взглядом змеи, – По каким дням вы здесь планируете бывать?
– По выходным, очевидно. Остальные у меня расписаны от и до.
– Вам нужно придумать оправдание, что вы здесь делаете. Есть идеи?
Я оглядел оборудование, которое здесь лежало. Станки, свёрла... Всё то, что необходимо для работы с металлом и драгоценными камнями. Ещё стеллажи, которые надо собрать и расставить, чтобы складывать на них материалы и изделия.
– Сюда могут заглянуть посторонние?
– По обычным причинам нет. Но если кто-то заинтересуется вами, то сами понимаете.
Угу, ходоки. Они куда угодно заглянуть могут. Проблема в том, что если задействовать здесь блокиратор... И сюда захочет кто-то переместиться, то это вызовет подозрений ещё больше, чем любые следы.
– Насколько вы в курсе, чем я здесь буду заниматься?
– Максимально в курсе.
– И чем же? – уточнил я, желая его проверить.
– Блокиратором. Проверка пройдена? – приподнял он бровь.
Вы когда-нибудь видели, как приподнимает бровь змея?
– Если кто-то спросит, я могу сказать, что пишу здесь картины.
– Вы пишите картины? – на его лице удивления не мелькнуло. Как никак он уже видел мой талант художника, когда я ему портреты учёных из лаборатории Коршуновых рисовал.
– Пишу. Может как-нибудь ваш портрет набросаю. Вы заходите попозже, подарю.
– Это лишнее. Если кто-то увидит, что вы рисуете меня, то это вызовет вопросы. И это слишком неподходящее место для рисования.
Логично. Хм...
– Тогда не вижу смысла плодить сущности. Я ещё и по металлу работаю. Могу сказать, что это моё хобби.
– Кузнец и художник? Вы полны талантов.
– Не то слово. Такая легенда устроит?
– Лучше, чем ничего. Но лучше не распространяться, что вы здесь бываете.
– Как скажете.
Мистер очевидность, блин.
– Вам будет назначен куратор. Появится здесь через две недели. Все вопросы можно решать через него. Также он будет забирать изделия.
– Как я его узнаю?
– О, узнаете, не переживайте.
– Простите... Мне показалось, или вы улыбнулись?
Я готов поклясться, что уголок его губ дрогнул.
– Вам показалось, – невозмутимо ответил он.
И тут меня поразила мысль... А что, если за этим хладнокровным лицом скрывается живой человек?
– Фух... – выдохнул я. – А то я уже подумал...
– Удачи, мистер Эдгард, – попрощался он, окинув меня пристальным взглядом.
После чего развернулся и ушёл. Скатертью дорога.