— Не думала, что у тебя так много свободного времени, — бросаю я.
Взгляд холодеет.
— Почему ты не захотела поменять имя? — обманчиво мягко спрашивает Кристиан.
— Нам что, обязательно нужно обсуждать это сейчас?
— Почему бы и нет, если я уже здесь.
— У меня куча работы, и за три недели ее меньше не стало.
Смотрит на меня. Бесстрастно, оценивающе, даже отстраненно. Как ему это удается? После всего, что было прошлой ночью. После трех последних недель. Паршиво. Похоже, он и впрямь не в себе. Безумен. Безумен по-настоящему. Научится ли когда-нибудь не реагировать так остро на каждую мелочь?
— Ты меня стыдишься?
Что?
— Нет, Кристиан, конечно, нет. — Я сердито качаю головой. — Дело во мне, а не в тебе. — Да, вот уж кто умеет действовать на нервы. Глупый, деспотичный мегаломан.
— Как же не во мне?
Он склоняет набок голову; выражение уже не отстраненное, а недоуменное. Смотрит на меня во все глаза. Зацепило. Надо же. Я задела его чувства. Задела за живое. Да нет же. У меня и в мыслях не было обидеть его. Надо объяснить ему мою логику. Объяснить причины моего решения.
— Кристиан, когда я пришла сюда на работу, мы только-только познакомились, — терпеливо начинаю я, тщательно подбирая нужные слова. — Я не знала, что ты собираешься покупать компанию.
Что можно сказать о том эпизоде в нашей короткой истории? Все его безумные страхи и комплексы — неудержимое стремление к контролю, недоверие и подозрительность — реализовались в принятом решении только потому, что Кристиан богат. Я знаю, он заботится о моей безопасности, но главная, фундаментальная проблема в том, что SIP — его собственность. Если бы он не вмешивался, я продолжала бы работать как ни в чем не бывало, и мне не пришлось бы сталкиваться с недовольством коллег, ловить их завистливые взгляды и слышать перешептывания у себя за спиной. Закрываю лицо ладонями — только бы не смотреть ему в глаза.
— Почему это для тебя так важно? — спрашиваю я, с трудом сохраняя видимость спокойствия. Отнимаю руки — он смотрит на меня бесстрастно, глаза блестят, но ничего не выражают, ничего не выдают, даже обиду прячут. Я задаю вопрос, в глубине души уже зная ответ.
— Хочу, чтобы все знали — ты моя.
— Я твоя — посмотри. — Поднимаю левую руку, показываю два кольца.
— Этого недостаточно.
— Недостаточно, что я вышла за тебя замуж? — Голос срывается на шепот.
Он моргает, заметив отразившийся на моем лице ужас. Куда уж дальше? Что еще я могу сделать?
— Я не это имею в виду, — бросает он и проводит ладонью по волосам. Одна прядка падает на лоб.
— А что ты имеешь в виду?
Он сглатывает.
— Я хочу, чтобы твой мир начинался с меня и мною же заканчивался.
Вот так! У меня просто нет слов. Как будто получила под дых и не могу ни вдохнуть, ни выдохнуть. А перед глазами видение: маленький испуганный мальчик, сероглазый, с волосами цвета меди в грязной, разносортной, не по размеру одежде.
— Так оно и есть, — говорю я, ничуть не лукавя, потому что это правда. — Я просто стараюсь выстроить собственную карьеру и не хочу торговать твоим именем. Мне нужно что-то делать. Я не могу сидеть взаперти в «Эскале» или в новом доме и ничем не заниматься. Я сойду с ума. Я всегда работала. И мне это нравится. Сейчас у меня работа, о которой можно только мечтать. Но это вовсе не значит, что я люблю тебя меньше. Ты для меня — весь мир.
К горлу подступает комок. На глаза наворачиваются слезы. Но плакать нельзя. Здесь плакать нельзя. «Ты не должна плакать, — мысленно повторяю я. — Ты не должна плакать».
Кристиан смотрит на меня и молчит. Едва заметно хмурится, обдумывает услышанное.
— Значит, я тебя подавляю? — Голос холодный, безрадостный, как эхо какого-то заданного раньше вопроса.
— Нет… да… нет. — Какой дурацкий, неприятный, бессмысленный разговор! Вот уж без чего бы я обошлась, так это без выяснения отношений. Закрываю глаза, тру лоб — как же мы докатились до этого? — Послушай, речь идет о моем имени. Я хочу оставить его, чтобы между нами была какая-то дистанция, чтобы меня не воспринимали как продолжение тебя. Но это только здесь, только на работе. Ты же понимаешь, здесь все считают, что я получила работу благодаря тебе, хотя на самом деле… — Я останавливаюсь на полуслове, замираю… О нет… неужели и вправду благодаря ему?
— Хочешь знать, почему получила эту работу? Хочешь, Анастейша?
Анастейша? Вот черт.
— Что? Что ты имеешь в виду?
Он ерзает, устраивается поудобнее. Хочу ли я знать?
— Тебе отдали работу Хайда. Не хотели тратиться на редактора, учитывая, что с продажами у них не очень. Они не знали, как поступит с издательством новый владелец, и, что вполне логично, не шли на увеличение штата. Поэтому тебя посадили вместо Хайда. Временно, до появления нового хозяина. — Он выдерживает паузу и иронически улыбается. — А именно меня.
Вот, значит, как.
— Что ты хочешь сказать? — Так вот оно что. Меня взяли из-за него. Черт.
Он усмехается и, заметив мое смятение, качает головой.
— Успокойся. Ты справилась. Показала себя с лучшей стороны. — Я слышу в его голосе нотку гордости.
— Ох… — От такой новости голова идет кругом. Я откидываюсь на спинку кресла и смотрю на него. Он снова ерзает.
— Я не хочу подавлять тебя, Ана. Не хочу держать тебя в золотой клетке. Ну… — Лицо его мрачнеет. — По крайней мере, этого не хочет моя рассудочная половина. — Он задумчиво поглаживает подбородок, как будто составляет какой-то новый план.
Интересно, что у него в голове?
Кристиан вдруг вскидывает голову, как человек, нашедший верное решение.
— Я пришел сюда не только для того, чтобы привести в чувство заблудшую жену, но и чтобы обсудить главный вопрос: что делать с компанией.
Заблудшая жена! Я не заблудшая, но я и не какой-то актив. Смотрю на него сердито, и слезы незаметно отступают.
— И что же ты собираешься делать? — Я склоняю голову набок, копируя его жест, и вопрос, независимо от моего желания, звучит саркастически.
На его губах подрагивает усмешка — настроение снова поменялось. Ну как мне угнаться за этим Мистером Непостоянство?
— Я переименую компанию — в «Грей паблишинг».
Вот так новость.
— И через год она будет твоей.
Что? У меня даже челюсть отваливается.
— Это мой свадебный подарок тебе.
Я закрываю рот, пытаюсь что-то сказать — ничего не выходит. В голове пусто.
— Так что, поменять название на «Стил паблишинг»?
А ведь он не шутит. Офигеть.
— Кристиан, — мне удается наконец наладить контакт между головой и языком. — Ты уже сделал мне подарок, часы. Я не могу управлять издательством.
Он наклоняет голову и смотрит на меня критически.
— Я управлял бизнесом в двадцать один год.
— Но это ты. Особая статья. Ты помешан на контроле. В бизнесе ты как рыба в воде. Ты даже изучал экономику в Гарварде. У тебя-то хотя бы есть какое-то представление обо всем этом. А я три года продавала краски и кабельные стяжки. Я почти ничего не видела и совсем ничего не знаю! — Незаметно для себя я говорю все громче и заканчиваю тираду едва ли не на крике.
— Ты самая начитанная из всех, кого я знаю, — парирует он. — Ты любишь хорошие книги. Ты даже во время медового месяца не могла забыть о работе. Сколько рукописей ты прочитала? Четыре?
— Пять, — бормочу я.
— И все прорецензировала. Ты очень умная женщина, Анастейша. Уверен, ты справишься.
— Ты с ума сошел?
— Да, по тебе.
Что? Я хмыкаю, потому что это единственное, на что я сейчас способна. Он щурится.
— Над тобой будут потешаться. Покупать компанию для человека, у которого весь опыт работы — несколько месяцев.
— Да мне наплевать, что там кто-то подумает. К тому же ты будешь не одна.
Я пялюсь на него во все глаза. Нет, на этот раз он определенно сдвинулся.
— Кристиан…
Я закрываю лицо руками — эмоций уже не осталось, как будто меня пропустили через особую отжимную машину. О чем он только думает? Откуда-то из темной глубины внутри меня вдруг поднимается абсолютно неуместное желание рассмеяться. Я опускаю руки, поднимаю голову и ловлю его удивленный взгляд.
— Вас что-то позабавило, мисс Стил?
— Да. Ты.
Он шокирован, но хотя бы не сердится.
— Потешаетесь над мужем? Это вам так не пройдет. И кусаете губу. — Глаза его темнеют… О нет, я знаю этот взгляд. Страстный, похотливый, прельщающий… Нет, нет, нет! Только не здесь.
— Даже не думай, — предупреждаю я.
— О чем, Анастейша?
— Я знаю этот твой взгляд. Мы на работе.
Он наклоняется, продолжая неотрывно смотреть на меня серыми голодными глазами. Полный отпад. Я невольно сглатываю.
— Мы в небольшой, относительно звуконепроницаемой комнате с запирающейся дверью.
— Это серьезный этический проступок, — тщательно подбирая слова, выговариваю я.
— Но не с мужем.
— С боссом.
— Ты моя жена.
— Нет, Кристиан, нет. Я серьезно. Вечером можешь трахать меня как тебе заблагорассудится. По всем семи оттенкам воскресенья. Но не сейчас. Не здесь.
Он моргает, щурится, а потом вдруг смеется.
— По всем семи оттенкам?.. — Вскидывает бровь. — Я это запомню, мисс Стил.
— Только перестань тыкать меня этой мисс Стил! — бросаю раздраженно я и хлопаю ладонью по столу. Мы оба вздрагиваем. — Ради бога. И если тебе так уж невмоготу, я поменяю имя!
Он переводит дыхание. И улыбается — широко, во весь рот. Офигеть…
— Хорошо. — Он хлопает в ладоши и неожиданно поднимается. — Прошу извинить, миссис Грей.
Что? Ну как можно с таким разговаривать! Он же кого угодно сведет с ума!
— Но…
— Что «но», миссис Грей?
Я устало вздыхаю.
— Ничего. Просто уходи.
— Уже собрался. Увидимся вечером. Буду с нетерпением ожидать семи оттенков воскресенья.
Корчу гримасу.
— И да… У меня намечено несколько деловых встреч, и я хочу, чтобы ты меня сопровождала.
Смотрю на него молча. Ты уйдешь когда-нибудь?
— Скажу Андреа, чтобы позвонила Ханне: пусть отметит даты в твоем расписании. Тебе нужно познакомиться с кое-какими людьми. Отныне Ханна должна вести твой график.
— Хорошо, — бормочу я. Столько всего свалилось — ни думать, ни говорить, ни реагировать на что-либо я уже не в состоянии. Он подходит к столу. Наклоняется. Ну, что еще? Его взгляд гипнотизирует.
— Мне нравится вести бизнес с вами, миссис Грей.
Он наклоняется еще ближе, а я сижу как парализованная. Нежно целует меня в губы. Выпрямляется, подмигивает и уходит. Я опускаю голову на стол — чувствую себя так, словно меня только что переехал грузовой поезд. И этот поезд — мой любимый муж. Самый несносный, невозможный, противоречивый человек во всем свете. Я выпрямляюсь. Отчаянно тру глаза. И на что я сейчас согласилась? Ах да, Ана Грей — директор SIP. То есть «Грей паблишинг». Безумец. В дверь стучат — Ханна просовывает голову.
— Ты в порядке?
Я тупо смотрю на нее. Она хмурится.
Я киваю.
— «Твайнингс инглиш брекфаст», слабый и без молока?
Еще раз киваю.
— Я мигом.
Еще не оправившись от шока, смотрю на экран. Как же сделать так, чтобы он понял? Электронное письмо!
От кого:
Тема: НЕ АКТИВ!
Дата: 22 августа 2011 г. 14:33
Кому: Кристиан Грей
Мистер Грей,
Когда надумаете прийти в следующий раз, сообщите заранее, чтобы я могла, по крайней мере, подготовиться к проявлениям подростковой мегаломании.
От кого: Кристиан Грей
Тема: Семь оттенков воскресенья
Дата: 22 августа 2011 г. 14:34
Кому: Анастейша Стил
Моя дорогая миссис Грей (ударение на Моя)
Что я могу сказать в свою защиту? Был неподалеку, в вашем районе. И, конечно, вы не мой ценный актив — вы моя возлюбленная супруга.
Пытается обратить все в шутку, но мне не до смеха. Я перевожу дыхание и возвращаюсь к работе.
Вечером, после работы, Кристиан встречает меня настороженным молчанием.
— Привет, — говорю я, садясь в машину.
— Привет, — сдержанно отвечает он.
— Кому еще сегодня помешал? — нарочито любезно спрашиваю я.
— Только Флинну, — отвечает он с едва заметной улыбкой.
— Когда соберешься к нему в следующий раз, возьми список интересующих меня тем, — ворчливо говорю я.
— Вы, похоже, не в духе, миссис Грей.
Молчу. Смотрю прямо перед собой, на затылки Сойера и Райана.
Кристиан подсаживается ближе.
— Эй. — Он тянется к моей руке. Всю вторую половину дня я, вместо того чтобы сосредоточиться на работе, думала о том, что скажу ему. Но с каждым часом только злилась все сильнее. Надоело. Сыта по горло его бесцеремонностью, упрямством. Ведет себя как мальчишка. Я убираю руку и отворачиваюсь — совсем по-детски.
— Злишься? — шепотом спрашивает Кристиан.
— Да. — Складываю руки на груди и смотрю в окно. Он снова подсаживается ближе, но я приказываю себе не оборачиваться. Почему злюсь на него? Не знаю. Но злюсь. С ума сойти.
Едва мы останавливаемся у «Эскалы», как я в нарушение всех правил и инструкций выскакиваю из машины вместе с портфелем и быстро иду к дому, даже не посмотрев, кто меня сопровождает. Оказывается, Райан. В фойе он первым успевает к лифту и нажимает кнопку вызова.
— Что? — отрывисто бросаю я.
Он краснеет.
— Извините, мэм.
Кристиан подходит и становится рядом со мной в ожидании кабины. Райан незаметно ретируется.
— Так ты не только на меня злишься? — сухо спрашивает Кристиан.
Я поворачиваюсь и успеваю заметить на его лице тень улыбки.
— Так ты еще и смеешься надо мной? — Обжигаю его взглядом.
— Ну что ты, я бы не посмел. — Кристиан поднимает руки, как будто я держу его под дулом пистолета. На нем темно-синий костюм, и выглядит он в нем аккуратным и свежим. На лице невинное выражение, волосы сексуально свисают на лоб.
— Тебе надо постричься, — говорю я и, отвернувшись, вхожу в кабину.
— Правда? — Он убирает волосы со лба и входит следом за мной.
— Да. — Ввожу код на панели.
— Так ты со мной разговариваешь?
— Только сейчас.
— А из-за чего именно ты злишься? — осторожно спрашивает он.
Я поворачиваюсь и выразительно смотрю на него.
Взгляд холодеет.
— Почему ты не захотела поменять имя? — обманчиво мягко спрашивает Кристиан.
— Нам что, обязательно нужно обсуждать это сейчас?
— Почему бы и нет, если я уже здесь.
— У меня куча работы, и за три недели ее меньше не стало.
Смотрит на меня. Бесстрастно, оценивающе, даже отстраненно. Как ему это удается? После всего, что было прошлой ночью. После трех последних недель. Паршиво. Похоже, он и впрямь не в себе. Безумен. Безумен по-настоящему. Научится ли когда-нибудь не реагировать так остро на каждую мелочь?
— Ты меня стыдишься?
Что?
— Нет, Кристиан, конечно, нет. — Я сердито качаю головой. — Дело во мне, а не в тебе. — Да, вот уж кто умеет действовать на нервы. Глупый, деспотичный мегаломан.
— Как же не во мне?
Он склоняет набок голову; выражение уже не отстраненное, а недоуменное. Смотрит на меня во все глаза. Зацепило. Надо же. Я задела его чувства. Задела за живое. Да нет же. У меня и в мыслях не было обидеть его. Надо объяснить ему мою логику. Объяснить причины моего решения.
— Кристиан, когда я пришла сюда на работу, мы только-только познакомились, — терпеливо начинаю я, тщательно подбирая нужные слова. — Я не знала, что ты собираешься покупать компанию.
Что можно сказать о том эпизоде в нашей короткой истории? Все его безумные страхи и комплексы — неудержимое стремление к контролю, недоверие и подозрительность — реализовались в принятом решении только потому, что Кристиан богат. Я знаю, он заботится о моей безопасности, но главная, фундаментальная проблема в том, что SIP — его собственность. Если бы он не вмешивался, я продолжала бы работать как ни в чем не бывало, и мне не пришлось бы сталкиваться с недовольством коллег, ловить их завистливые взгляды и слышать перешептывания у себя за спиной. Закрываю лицо ладонями — только бы не смотреть ему в глаза.
— Почему это для тебя так важно? — спрашиваю я, с трудом сохраняя видимость спокойствия. Отнимаю руки — он смотрит на меня бесстрастно, глаза блестят, но ничего не выражают, ничего не выдают, даже обиду прячут. Я задаю вопрос, в глубине души уже зная ответ.
— Хочу, чтобы все знали — ты моя.
— Я твоя — посмотри. — Поднимаю левую руку, показываю два кольца.
— Этого недостаточно.
— Недостаточно, что я вышла за тебя замуж? — Голос срывается на шепот.
Он моргает, заметив отразившийся на моем лице ужас. Куда уж дальше? Что еще я могу сделать?
— Я не это имею в виду, — бросает он и проводит ладонью по волосам. Одна прядка падает на лоб.
— А что ты имеешь в виду?
Он сглатывает.
— Я хочу, чтобы твой мир начинался с меня и мною же заканчивался.
Вот так! У меня просто нет слов. Как будто получила под дых и не могу ни вдохнуть, ни выдохнуть. А перед глазами видение: маленький испуганный мальчик, сероглазый, с волосами цвета меди в грязной, разносортной, не по размеру одежде.
— Так оно и есть, — говорю я, ничуть не лукавя, потому что это правда. — Я просто стараюсь выстроить собственную карьеру и не хочу торговать твоим именем. Мне нужно что-то делать. Я не могу сидеть взаперти в «Эскале» или в новом доме и ничем не заниматься. Я сойду с ума. Я всегда работала. И мне это нравится. Сейчас у меня работа, о которой можно только мечтать. Но это вовсе не значит, что я люблю тебя меньше. Ты для меня — весь мир.
К горлу подступает комок. На глаза наворачиваются слезы. Но плакать нельзя. Здесь плакать нельзя. «Ты не должна плакать, — мысленно повторяю я. — Ты не должна плакать».
Кристиан смотрит на меня и молчит. Едва заметно хмурится, обдумывает услышанное.
— Значит, я тебя подавляю? — Голос холодный, безрадостный, как эхо какого-то заданного раньше вопроса.
— Нет… да… нет. — Какой дурацкий, неприятный, бессмысленный разговор! Вот уж без чего бы я обошлась, так это без выяснения отношений. Закрываю глаза, тру лоб — как же мы докатились до этого? — Послушай, речь идет о моем имени. Я хочу оставить его, чтобы между нами была какая-то дистанция, чтобы меня не воспринимали как продолжение тебя. Но это только здесь, только на работе. Ты же понимаешь, здесь все считают, что я получила работу благодаря тебе, хотя на самом деле… — Я останавливаюсь на полуслове, замираю… О нет… неужели и вправду благодаря ему?
— Хочешь знать, почему получила эту работу? Хочешь, Анастейша?
Анастейша? Вот черт.
— Что? Что ты имеешь в виду?
Он ерзает, устраивается поудобнее. Хочу ли я знать?
— Тебе отдали работу Хайда. Не хотели тратиться на редактора, учитывая, что с продажами у них не очень. Они не знали, как поступит с издательством новый владелец, и, что вполне логично, не шли на увеличение штата. Поэтому тебя посадили вместо Хайда. Временно, до появления нового хозяина. — Он выдерживает паузу и иронически улыбается. — А именно меня.
Вот, значит, как.
— Что ты хочешь сказать? — Так вот оно что. Меня взяли из-за него. Черт.
Он усмехается и, заметив мое смятение, качает головой.
— Успокойся. Ты справилась. Показала себя с лучшей стороны. — Я слышу в его голосе нотку гордости.
— Ох… — От такой новости голова идет кругом. Я откидываюсь на спинку кресла и смотрю на него. Он снова ерзает.
— Я не хочу подавлять тебя, Ана. Не хочу держать тебя в золотой клетке. Ну… — Лицо его мрачнеет. — По крайней мере, этого не хочет моя рассудочная половина. — Он задумчиво поглаживает подбородок, как будто составляет какой-то новый план.
Интересно, что у него в голове?
Кристиан вдруг вскидывает голову, как человек, нашедший верное решение.
— Я пришел сюда не только для того, чтобы привести в чувство заблудшую жену, но и чтобы обсудить главный вопрос: что делать с компанией.
Заблудшая жена! Я не заблудшая, но я и не какой-то актив. Смотрю на него сердито, и слезы незаметно отступают.
— И что же ты собираешься делать? — Я склоняю голову набок, копируя его жест, и вопрос, независимо от моего желания, звучит саркастически.
На его губах подрагивает усмешка — настроение снова поменялось. Ну как мне угнаться за этим Мистером Непостоянство?
— Я переименую компанию — в «Грей паблишинг».
Вот так новость.
— И через год она будет твоей.
Что? У меня даже челюсть отваливается.
— Это мой свадебный подарок тебе.
Я закрываю рот, пытаюсь что-то сказать — ничего не выходит. В голове пусто.
— Так что, поменять название на «Стил паблишинг»?
А ведь он не шутит. Офигеть.
— Кристиан, — мне удается наконец наладить контакт между головой и языком. — Ты уже сделал мне подарок, часы. Я не могу управлять издательством.
Он наклоняет голову и смотрит на меня критически.
— Я управлял бизнесом в двадцать один год.
— Но это ты. Особая статья. Ты помешан на контроле. В бизнесе ты как рыба в воде. Ты даже изучал экономику в Гарварде. У тебя-то хотя бы есть какое-то представление обо всем этом. А я три года продавала краски и кабельные стяжки. Я почти ничего не видела и совсем ничего не знаю! — Незаметно для себя я говорю все громче и заканчиваю тираду едва ли не на крике.
— Ты самая начитанная из всех, кого я знаю, — парирует он. — Ты любишь хорошие книги. Ты даже во время медового месяца не могла забыть о работе. Сколько рукописей ты прочитала? Четыре?
— Пять, — бормочу я.
— И все прорецензировала. Ты очень умная женщина, Анастейша. Уверен, ты справишься.
— Ты с ума сошел?
— Да, по тебе.
Что? Я хмыкаю, потому что это единственное, на что я сейчас способна. Он щурится.
— Над тобой будут потешаться. Покупать компанию для человека, у которого весь опыт работы — несколько месяцев.
— Да мне наплевать, что там кто-то подумает. К тому же ты будешь не одна.
Я пялюсь на него во все глаза. Нет, на этот раз он определенно сдвинулся.
— Кристиан…
Я закрываю лицо руками — эмоций уже не осталось, как будто меня пропустили через особую отжимную машину. О чем он только думает? Откуда-то из темной глубины внутри меня вдруг поднимается абсолютно неуместное желание рассмеяться. Я опускаю руки, поднимаю голову и ловлю его удивленный взгляд.
— Вас что-то позабавило, мисс Стил?
— Да. Ты.
Он шокирован, но хотя бы не сердится.
— Потешаетесь над мужем? Это вам так не пройдет. И кусаете губу. — Глаза его темнеют… О нет, я знаю этот взгляд. Страстный, похотливый, прельщающий… Нет, нет, нет! Только не здесь.
— Даже не думай, — предупреждаю я.
— О чем, Анастейша?
— Я знаю этот твой взгляд. Мы на работе.
Он наклоняется, продолжая неотрывно смотреть на меня серыми голодными глазами. Полный отпад. Я невольно сглатываю.
— Мы в небольшой, относительно звуконепроницаемой комнате с запирающейся дверью.
— Это серьезный этический проступок, — тщательно подбирая слова, выговариваю я.
— Но не с мужем.
— С боссом.
— Ты моя жена.
— Нет, Кристиан, нет. Я серьезно. Вечером можешь трахать меня как тебе заблагорассудится. По всем семи оттенкам воскресенья. Но не сейчас. Не здесь.
Он моргает, щурится, а потом вдруг смеется.
— По всем семи оттенкам?.. — Вскидывает бровь. — Я это запомню, мисс Стил.
— Только перестань тыкать меня этой мисс Стил! — бросаю раздраженно я и хлопаю ладонью по столу. Мы оба вздрагиваем. — Ради бога. И если тебе так уж невмоготу, я поменяю имя!
Он переводит дыхание. И улыбается — широко, во весь рот. Офигеть…
— Хорошо. — Он хлопает в ладоши и неожиданно поднимается. — Прошу извинить, миссис Грей.
Что? Ну как можно с таким разговаривать! Он же кого угодно сведет с ума!
— Но…
— Что «но», миссис Грей?
Я устало вздыхаю.
— Ничего. Просто уходи.
— Уже собрался. Увидимся вечером. Буду с нетерпением ожидать семи оттенков воскресенья.
Корчу гримасу.
— И да… У меня намечено несколько деловых встреч, и я хочу, чтобы ты меня сопровождала.
Смотрю на него молча. Ты уйдешь когда-нибудь?
— Скажу Андреа, чтобы позвонила Ханне: пусть отметит даты в твоем расписании. Тебе нужно познакомиться с кое-какими людьми. Отныне Ханна должна вести твой график.
— Хорошо, — бормочу я. Столько всего свалилось — ни думать, ни говорить, ни реагировать на что-либо я уже не в состоянии. Он подходит к столу. Наклоняется. Ну, что еще? Его взгляд гипнотизирует.
— Мне нравится вести бизнес с вами, миссис Грей.
Он наклоняется еще ближе, а я сижу как парализованная. Нежно целует меня в губы. Выпрямляется, подмигивает и уходит. Я опускаю голову на стол — чувствую себя так, словно меня только что переехал грузовой поезд. И этот поезд — мой любимый муж. Самый несносный, невозможный, противоречивый человек во всем свете. Я выпрямляюсь. Отчаянно тру глаза. И на что я сейчас согласилась? Ах да, Ана Грей — директор SIP. То есть «Грей паблишинг». Безумец. В дверь стучат — Ханна просовывает голову.
— Ты в порядке?
Я тупо смотрю на нее. Она хмурится.
Я киваю.
— «Твайнингс инглиш брекфаст», слабый и без молока?
Еще раз киваю.
— Я мигом.
Еще не оправившись от шока, смотрю на экран. Как же сделать так, чтобы он понял? Электронное письмо!
От кого:
Тема: НЕ АКТИВ!
Дата: 22 августа 2011 г. 14:33
Кому: Кристиан Грей
Мистер Грей,
Когда надумаете прийти в следующий раз, сообщите заранее, чтобы я могла, по крайней мере, подготовиться к проявлениям подростковой мегаломании.
От кого: Кристиан Грей
Тема: Семь оттенков воскресенья
Дата: 22 августа 2011 г. 14:34
Кому: Анастейша Стил
Моя дорогая миссис Грей (ударение на Моя)
Что я могу сказать в свою защиту? Был неподалеку, в вашем районе. И, конечно, вы не мой ценный актив — вы моя возлюбленная супруга.
Пытается обратить все в шутку, но мне не до смеха. Я перевожу дыхание и возвращаюсь к работе.
Вечером, после работы, Кристиан встречает меня настороженным молчанием.
— Привет, — говорю я, садясь в машину.
— Привет, — сдержанно отвечает он.
— Кому еще сегодня помешал? — нарочито любезно спрашиваю я.
— Только Флинну, — отвечает он с едва заметной улыбкой.
— Когда соберешься к нему в следующий раз, возьми список интересующих меня тем, — ворчливо говорю я.
— Вы, похоже, не в духе, миссис Грей.
Молчу. Смотрю прямо перед собой, на затылки Сойера и Райана.
Кристиан подсаживается ближе.
— Эй. — Он тянется к моей руке. Всю вторую половину дня я, вместо того чтобы сосредоточиться на работе, думала о том, что скажу ему. Но с каждым часом только злилась все сильнее. Надоело. Сыта по горло его бесцеремонностью, упрямством. Ведет себя как мальчишка. Я убираю руку и отворачиваюсь — совсем по-детски.
— Злишься? — шепотом спрашивает Кристиан.
— Да. — Складываю руки на груди и смотрю в окно. Он снова подсаживается ближе, но я приказываю себе не оборачиваться. Почему злюсь на него? Не знаю. Но злюсь. С ума сойти.
Едва мы останавливаемся у «Эскалы», как я в нарушение всех правил и инструкций выскакиваю из машины вместе с портфелем и быстро иду к дому, даже не посмотрев, кто меня сопровождает. Оказывается, Райан. В фойе он первым успевает к лифту и нажимает кнопку вызова.
— Что? — отрывисто бросаю я.
Он краснеет.
— Извините, мэм.
Кристиан подходит и становится рядом со мной в ожидании кабины. Райан незаметно ретируется.
— Так ты не только на меня злишься? — сухо спрашивает Кристиан.
Я поворачиваюсь и успеваю заметить на его лице тень улыбки.
— Так ты еще и смеешься надо мной? — Обжигаю его взглядом.
— Ну что ты, я бы не посмел. — Кристиан поднимает руки, как будто я держу его под дулом пистолета. На нем темно-синий костюм, и выглядит он в нем аккуратным и свежим. На лице невинное выражение, волосы сексуально свисают на лоб.
— Тебе надо постричься, — говорю я и, отвернувшись, вхожу в кабину.
— Правда? — Он убирает волосы со лба и входит следом за мной.
— Да. — Ввожу код на панели.
— Так ты со мной разговариваешь?
— Только сейчас.
— А из-за чего именно ты злишься? — осторожно спрашивает он.
Я поворачиваюсь и выразительно смотрю на него.